Вертолеты без пропеллеров

Было намедни празднование 20-летия Театра драмы и комедии на Левом берегу Днепра, или театра Митницкого, как его еще называют. Он создан «в те времена», следовательно, он удобен для сопоставлений. Конечно, пришло много почетных гостей, так или иначе причастных к событию. Они выступали. Мэр города почему-то рассказывал, как французский президент наградил его (мэра) орденом Почетного легиона. А потом держала речь одна, когда-то очень ответственная за культуру дама, т.е. она была ответственной за культуру как раз тогда, когда этот театр создавался. Выступление этой дамы было натренированно-задушевным, особенно то место, где рассказывалось, как она, со слезами на глазах, сумела обойти страшное (так и было ею сказано) постановление цэка капеэсэс. Тем постановлением запрещалось реконструировать здания культурного назначения. Но постановление удалось обойти и поселить театр Митницкого, тогда еще бездомный, здесь, на Левом берегу, в кинотеатре «Космос», и начать-таки неразрешенную реконструкцию. Но тогдашний мэр (не этот, который получил орден Почетного легиона) с первым секретарем горкома партии облетали на вертолете город — и заметили ту реконструкцию. И даже строго спросили даму, ответственную за культуру: а что это у вас там делается? В этом месте своих воспоминаний она умело поставила троеточие. Это было так скромно и сдержанно, что даже меня охватило что-то сентиментальное. Ведь я начинал свою околотеатральную карьеру в те самые времена. Я даже был удостоен права пожать этой даме руку (или, как тогда говорили, я был представлен). Правда, о вертолетах над городом я тогда не думал. Мне хватало и того, что скажет эта дама или ее клерки, которые могли закрыть в то время любое театральное представление, даже не ссылаясь на указания цэка.

...После торжественной части я вышел в фойе покурить и встретил одного театрального художника. Он тоже начинал свою карьеру двадцать лет назад. Тогда он как раз приехал из провинции и стремительно прославился, но не имел жилья, и эта самая дама «давала» ему квартиру. Тогда — давали! Просить о квартире он пришел с женой. Они только что вступили в брак. Ответственная дама «решила вопрос» с квартирой, но, провожая супругов к выходу, скептически произнесла: «Но вы же все равно через год разведетесь...» После трех точек напрашивалось: «А квартиру не отдадите!»

Художник, теперь уже совершенно седой, сказал: «Мы вот хотим пригласить ее на двадцатилетие нашей супружеской жизни...»

...Я не люблю, когда во мне пробуждают злопамятство. Я думаю, что мы, по-видимому, живем хуже, чем жили. Нам ничего уже не дают. Но, с другой стороны, я ни разу не видел, чтобы те, которые когда-то по-хозяйски летали над нами на вертолетах, сидели в подземном переходе и что-то у нас просили. У них вообще нет нужды что-то у нас просить — как вот мы когда-то у них. И это все-таки хорошо! И это меня радует. Ведь, увидев кого-то из них в подземном переходе, я поневоле стал бы злопамятным. И, давая им монету, ненароком ляпнул бы какую-то глупость. Что-то вроде: «Все равно же не отдадите...»