Декоммунизация по-пражски

Чешский сенатор Яромир Штетина с 2004 года является членом комитета по иностранным делам, обороне и безопасности, председателем Комиссии по изучению конституционности Компартии Чехии и Моравии. В прошлом он работал журналистом в газете Mladа Fronta, откуда был уволен за несогласие с советской оккупацией 20—21 августа 1968 года. В 90-х годах — военный корреспондент газеты Lidovе noviny в Москве, освещавший конфликты в горячих точках на территории бывшего Советского Союза. В 1994 году основал независимое журналистское агентство Epicentrum, работавшее по военной проблематике и освещающие события в 20 точках военных конфликтов в Европе, Азии и Африке. Как в Чехии проходит процесс посткоммунистической чистки? Каких результатов было достигнуто после принятия закона о люстрации? Почему коммунисты до сих пор пользуются популярностью в этой стране и не является ли это угрозой для Чешской Республики? Может ли коммунизм снова вырасти в международную силу? Почему Чехии выгодно принять на своей территории РЛС как составляющую ограниченной американской ПРО, которую Вашингтон планирует разместить в Европе? Об этом в интервью чешского политика.

— Я бы назвал этот процесс «декоммунизацией», по аналогии с «денацификацией» в Германии. Он идет уже 17 лет с переменным успехом. Но и в Германии «денацификация» длилась 20—25 лет, пока не пришло новое поколение. Теперь в Чехии начинается новая волна. Она вызвана наступлением коммунистов, начавшимся 2-3 года назад. Они рвутся к власти, хотят вернуть позиции в правительстве. Они уже имеют сильные позиции в парламенте и теперь хотят посадить своих министров. Все, что происходит — реакция на их устремления.

— Коммунисты в Чехии пользуются поддержкой 20% избирателей. Почему?

— Членство в КПСС было делом элитарным. У нас же за 40 лет коммунизма в компартии побывало 8 млн. человек. Абсолютное большинство семей имело хотя бы одного коммуниста. Компартия в принципе стала явлением нормальным, которое принадлежало к нашей политической и семейной жизни. Кроме того, с 1938 по 1989 год, мы жили в тоталитарной системе. Несколько поколений просто не знали, что такое настоящая демократия. Отсюда склонность у большого числа нашего населения голосовать за компартию.

— В чем вы видите угрозу влияния коммунистов с учетом того, что Чехия — правовое государство, член НАТО и ЕС?

— У противников антикоммунизма есть аргумент: наши коммунисты теперь не могут опираться на Советский Союз. Конечно, коммунизм как способ власти даже в России не существует. Но все-таки наши коммунисты до сих пор представляют «пятую колонну», которая все время сотрудничает с зюгановской КПРФ. Наши регулярно ездят в Москву на консультации. Они блокируют важные решения, как это было, например, с резолюцией ассамблеи Совета Европы, осуждающей коммунизм. Все это они делаю вместе с российскими товарищами. Я являюсь членом Парламентской Ассамблеи ОБСЕ и месяц назад был в Киеве на ее пленарном заседании. Там принимали довольно жесткую резолюцию по Беларуси. 50 делегаций голосовали «за». Три субъекта голосовали «против»: делегация российских, белорусских парламентариев и один член нашей делегации — заместитель председателя компартии Чехии Вацлав Экснер.

— Вы считаете, что коммунизм снова вырастает в международную силу?

— У Компартии Чехии и Моравии есть стремление опять создать что-то вроде Коминтерна. В последние годы в Праге было уже три международных собрания компартий, включая корейскую и кубинскую и даже левых экстремистов из США. А где у нас гарантия, что будет в России через пять или пятнадцать лет? Большевизм — это не та идея, которая умирает сразу. Пока на Красной площади будет лежать Ленин в мавзолее, опасность будет сохраняться. Если в России появится стремление к левому перевороту, то первыми будут сотрудничать с его организаторами именно чешские коммунисты.

— Кто в Чехии противодействует росту влияния компартии?

— Политический спектр в Чехии четко распадается на правые и левые силы. Левые представлены социал-демократами с коммунистами. Они вместе играют свою игру, потому что большинство социал-демократов — тоже бывшие коммунисты. В принципе, на сегодняшний день сенат и нижняя палата — политические соперники. Сенат — правый и в прошлом году он принял постановление о создании Комиссии для изучения конституционности Компартии Чехии и Моравии. Я был назначен председателем этой комиссии. Она должна доложить в апреле 2008 года, как именно компартия нарушает Конституцию нашей страны. Мы нашли уже несколько явных нарушений Конституции, например, пункта 5, который говорит, что членом демократической системы Чехии могут быть только партии и движения, которые отрицают насилие как метод достижения своих политических целей. Комиссия считает, что компартия этот пункт нарушает. Ее председатель Войцех Филипп недавно на пленуме ЦК призвал компартию «возвратиться к Владимиру Ильичу Ленину». Это означает готовность применять силу в будущем. В прошлом году возникла петиция под названием «Не только запретить, но и отстранить». Ее подписали уже более 70 тыс. человек — представители академического мира, интеллигенция Чехии. В петиции граждане призывают положить конец новому коммунистическому нашествию.

— Что известно о связях компартии с бывшими спецслужбами Чехословакии?

— Сам председатель компартии Чехии и Моравии был их агентом СТБ (служба безопасности). Мы лишь начинаем узнавать, кто именно сотрудничал. Архивы только еще открываются. Против закона об открытии архивов и создании Института изучения тоталитарных систем выступают именно коммунисты. Потому что многие из них имеют в этих архивах свои дела. Люстрационный закон в принципе запретил работать бывшим кагебэшникам в государственной сфере. И самые большие коммунисты, включая высших офицеров СТБ, стали самыми большими капиталистами. Это как в России. Но они же остались в государственной среде. Например, недавно министр внутренних дел Иван Лангер доложил, что в полиции есть около 700 бывших работников СТБ. Значит, государственная система еще далеко не очищена.

— Почему же сам президент Вацлав Гавел после бархатной революции не пошел на запрет компартии и одно время даже выступал против закона о люстрации?

— Теперь сильно критикуют президента Гавела. Я не одобряю этих критиков: после битвы каждый — маршал. Когда новая команда под руководством Гавела брала власть в свои руки, у нас еще стояла советская армия. Никто не знал, каким образом поведут себя вооруженные отряды компартии, так называемая народная милиция. И коммунисты получили тайм-аут для реформирования, который затянулся на 17 лет. Это было ошибкой, что компартию не запретили в то время. В конце прошлого года Гавел признал эту ошибку. Он заявил: «Мы в то время думали, что они реформируются, но они этого не сделали. Если существуют веские причины, чтобы запретить компартию, надо это сделать».

Я думаю, что веские причины существуют. Они просто не использовали данный им шанс провести реформу самостоятельно. Все коммунисты научились держать в руках экономическую власть. И теперь мы должны обрести все преимущества, которые дала бархатная революция: демократическая система, суды, парламент и довести эту бархатную революцию до конца правовым способом.

— В том, что происходит, вы видите угрозу суверенитету Чехии?

— Пока нет, но перспектива такой угрозы существует. Никто не может сказать, каким образом будет развиваться ситуация в России. Она еще не отказалась от имперских амбиций. Со слов российских политиков, Чехия входит в сферу российских имперских интересов. Если что-то произойдет, чешские коммунисты будут первыми, кто достанет такое старое оружие, как славянофильство. Это проявляется очень сильно в коммунистической партии. Они будут делать ставку на «великолепную дружбу», которая существовала с СССР.

— Ощущаете ли вы, что Москва восстанавливает механизмы влияния на правительства стран Центральной Европы?

— Недавно на совещании Комитета обороны и безопасности сената, членом которого я являюсь, отчитывался директор секретной службы БИС (Беспечности Информачна Служба) Йири Ланг. Я его спросил: «Правда ли, что в секретных службах все еще работают чешские офицеры, которые заканчивали школу КГБ в Москве?» Он сказал: «Да». Эти связи между ФСБ и нашими спецслужбами, наверное, существуют. Но БИС не считает их опасными. Другое дело, экономические рычаги. Возьмите нашу АЭС. Москва и так держит в напряжении Европу, включая нашу страну, краном своих трубопроводов. А у нас единственным независимым источником электроэнергии была эта АЭС. Топливо для нее поступало из Америки. Наши социал-демократические власти с помощью коммунистов прервали контракт с американцами и заключили контракт с Россией на поставки сырья для нашей электростанции. Таким образом они закрыли последний, не контролировавшийся Москвой ресурс энергии. Около 20 лет СССР вывозил бесплатно уран для своих атомных бомб. Он складируется где-то за Уралом. Теперь тот уран нам продают для нашей электростанции. Это, конечно, абсурд.

— Судя по сообщениям чешской прессы, сейчас в люстрации речь главным образом идет о бывших военных спецслужбах Чехословакии. То есть раньше о политическом сыске, сейчас акцент переносится на военных. Везде имеет место активизация именно в отношении бывших военных служб.

— Это отвечает нашим обязательствам в НАТО. Пока мы не были в НАТО, никто не требовал, чтобы чиновников, имеющих доступ к секретам, проверяли. Теперь это есть. Я, как член парламента, еще в прошлом году имел право доступа к материалам высокой степени секретности. По новому закону, это право сенаторы и парламентарии имеют, пока они автоматически не лишаются своей должности.

— Вопрос о размещении американской РЛС в принципе решен?

— Нельзя сказать, что решен. Идут переговоры с американской стороной. Я думаю, что в нашем правительстве и среди специалистов и военных нет никакого стремления помешать строительству этой радарной станции.

— Референдума не будет по этому вопросу?

— Не вижу для этого причин. Первые, кто начал требовать референдум и жестко выступать против РЛС, были именно коммунисты. Потом к ним присоединились социал-демократы. Я думаю, что все эти так называемые гражданские инициативы стоят на почве 50-летней давности идеологической ненависти, внедренной коммунистами. Я, конечно, сторонник этой РЛС.

— Почему?

— Есть две угрозы пространству, где мы живем: это — международный терроризм и непредсказуемая Россия. Именно из-за того, что мы являемся ближним зарубежьем для Москвы, мы должны искать себе сильных политических и военных союзников, включая Соединенные Штаты. Я абсолютно уверен, что эта радарная станция никак не угрожает России. Но размещение ее в Чехии является также актом сотрудничества и союзничества со США. Пока Россия имеет странную склонность решать международные вопросы танками и насилием, мы не должны ей доверять. Дело не в технических проблемах этой РЛС, не в странных ракетах со стороны Ирана или Северной Кореи. Нам вообще не важно, чему служит эта противоракетная станция. Для нас очень важно, что она не угрожает России и дает возможность иметь союзника на случай нестабильности в России. Эту позицию, хотя и не в такой жесткой форме, выражает и наш министр иностранных дел Карел Шварценберг.