«Голуби мира» летят в Корею?

Нынешние руководители Северной и Южной Кореи имеют шанс войти в историю как лидеры, положившие конец более чем полувековому непримиримому противостоянию двух государств. Понятно, что совместная «Декларация о мире», которую подписали президент Южной Кореи Но Му Хен и лидер КНДР Ким Чен Ир — это лишь рамочный документ, требующий определенной проработки, и он еще должен получить юридическую силу, чтобы стать полноценным мирным договором между двумя разделенными корейскими государствами.

Хотелось бы надеяться, что политическое, идеологическое и военное противостояние Пхеньяна и Сеула, вылившееся в многолетнюю борьбу капиталистической Южной Кореи с коммунистической диктатурой в КНДР, «рухнуло» под давлением экономической железной логики. Насильственно навязанный корейцам коммунизм поставил Пхеньян на грань гуманитарной катастрофы, а капитализм превратил Южную Корею в одну из самых экономически, финансово и технологически развитых стран в современном мире.

Время покажет, на самом ли деле ищет Ким Чен Ир мира, или это снова лишь обманные маневры, цель которых — «выкачать» как можно больше экономической помощи у доверчивых «южан». Впрочем, отдельные пункты соглашения на бумаге выглядят очень перспективно. Особенно то, что Северная Корея обещает быстро демонтировать ключевые части своей ядерной программы и публично демонтировать все свои прошлые ядерные наработки. Также мирный договор должен вывести Корейский полуостров из состояния местной холодной войны, которое продолжалось 54 года и которое вполне можно определить как «и не война, но и не мир».

Но сближение двух Корей постепенно может перевести в другой формат стратегическое партнерство Соединенных Штатов и Южной Кореи. Как отмечает влиятельная американская газета The Wall Street Journal, «самой важной проблемой Пхеньянской встречи на высшем уровне между лидером Северной Кореи Ким Чен Иром и южнокорейским президентом Но Му Хеном может быть пункт, формально не стоявший на повестке дня, а именно — будущее американско-южнокорейского военного союза. Вопрос нахождения американских сил в Корее неминуемо встанет после того, как в Декларации между Севером и Югом было объявлено, что две Кореи «должны завершить текущий режим перемирия и начать строить постоянный мирный режим», который в дальнейшем будет подтверждать цель «объединения по их собственной инициативе и согласно тому, что соединяет корейцев: корейский дух и корейский язык».

В таком случае возникает несколько парадоксальная ситуация. Соединенные Штаты, которые, возможно, как никто другой заинтересованы в мирном объединении двух Корей и исчезновении постоянного источника напряженности не только на Корейском полуострове, но и в регионе, после достижения своей заветной цели если и не теряют полностью, то получают в значительно ослабленном виде американско-южнокорейский военный союз. Конечно, даже при самых лучших обстоятельствах объединение Северной и Южной Кореи не может состояться ни завтра, ни через несколько лет. Ведь этот процесс, в отличие от воссоединения ГДР и ФРГ в единое Немецкое государство, никак не может быть спонтанным и быстрым.

Очевидно, что после ратификации «Декларации о мире» необходимо будет установить определенный переходный период для того, чтобы сам процесс объединения не привел к непринятию друг другом частей когда- то искусственно разъединенной корейской нации. И если в случае с ГДР достаточно было присоединения к ФРГ определенного количества новых земель, то идеологические, политические и экономические отличия между двумя Кореями сегодня настолько велики, что форсированное объединение неминуемо приведет к взаимному отторжению.

Собственно, каждая из сторон должна определить для себя, чего она в действительности ждет от другой и какими могут быть реальные пути объединения. Совершенно понятно, что речь не может идти о механическом объединении, ведь даже простейший в данном случае фактор, которым является экономика, абсолютно не стыкуется. Поскольку капиталистическую и коммунистическую экономические системы двух стран просто невозможно автоматически объединить в одну общекорейскую экономическую модель, которая бы к тому же эффективно работала. Вероятно, что в этом ключе на весь переходный период для КНДР лучшим образцом для наследования может стать китайский опыт последних двух десятилетий. Ведь если даже гипотетически спрогнозировать, что на первых этапах воссоединения двух Корей в одно государство они должны пройти путь от конфедеративного до федеративного строя, то и тогда «Ахиллесовой пятой» все равно остается экономика.

В таком случае китайский опыт подсказывает, что лучшей в этом смысле моделью вполне может стать принцип: одно государство — две экономические системы. Именно с этого должна начать КНДР на своих территориях, если северокорейские лидеры действительно будут стремиться к реальному объединению. Тем временем и Китай будет заинтересован в таком развитии событий, поскольку в таком случае именно его советники и эксперты будут делиться и передавать свой опыт постепенного перехода от коммунизма к капиталистическим методам ведения хозяйства. Сохраняя при этом коммунистическую идеологию, хоть и в несколько препарированном виде.

Не трудно спрогнозировать, что если процесс воссоединения двух Корей значительно уменьшит американские влияния на Корейском полуострове, то китайские влияния наоборот несказанно увеличатся. Китайское руководство во время политической, идеологической и экономической трансформации Северной Кореи получает в свои руки значительные рычаги влияния. Нет сомнений, что государства-антагонисты США и Китай могут «столкнуться» на корейской почве, борясь за ключевые сферы влияния в государствах, ставших на интеграционный путь. Но для того, чтобы начать процесс реальной подготовки к интеграции, режим Ким Чен Ира должен был бы для начала сместить, наконец, угол существовавшей многие десятилетия идеологии отстранения КНДР от остального мира и открыть свое обеднелое и закрытое общество.

Наряду с этим, если поверить в искренность обещаний Ким Чен Ира относительно сближения с Южной Кореей, не стоит забывать о том, что все время до этого долгосрочная стратегия коммунистического режима заключалась в том, чтобы отделить Юг от американских влияний, а еще лучше — завершить американское присутствие в Южной Корее и завоевать южную часть полуострова. Учитывая это, вполне можно согласиться с южнокорейским президентом Но Му Хеном, что «мы должны приложить больше усилий, чтобы «сорвать» эту стену недоверия». Южная Корея, несмотря на новые соглашения относительно вливания больших южнокорейских инвестиций в экономику КНДР, должна одновременно думать о новых соглашениях и способах уменьшения военной напряженности на границе двух государств. Подобное требование должно выглядеть вполне логично, если США начнут уменьшать свои оборонные обязательства перед Сеулом. Если Ким Чен Ир действительно готов к примирению и объединению с Югом, то он должен продемонстрировать своему южному брату, что готов вывести свои угрожающие военные силы, дислоцированные вдоль Демилитаризованной зоны.

Вообще, у двух соседей неожиданно появилось много совместных планов. Но только время покажет, не окажутся ли южнокорейские планы воссоединения двух Корей самообманом, способным напрочь разрушить их иллюзии. Ведь как бы ни хотелось поверить в «прозрение» и демократизацию коммунистического диктатора Ким Чен Ира, но до сих пор окончательно не ясно, какими действительными намерениями руководствовался лидер КНДР, когда принял решение пойти на сближение с Южной Кореей.

Между тем в Южной Корее по-разному видят возможности взаимопонимания. И как отмечает самая тиражная и влиятельная южнокорейская газета Chosum Ibo, оппозиция считает межкорейское понимание декларацией желаний. Потому что «признавая усилия Но Му Хена, необходимо признать, что Договор является неудовлетворительным, поскольку невозможно иметь дело с Северной Кореей, с ее ядерными амбициями, семьями, разъединенными Корейской войной, военнопленными, захваченными Севером на протяжении Корейской войны, и жителями Южной Кореи, похищенными Севером в 1970—1980 годах. А постоянный мир может быть установлен путем непрерывных усилий, основывающихся исключительно на общественном согласии». Так что — «голуби мира» летят в Корею?