Кипящие недовольства, или О боснийско-украинских протестных аналогиях

Между вспыхнувшими на прошлой неделе протестами в Боснии и украинскими событиями последних месяцев можно проследить не только внешние сходства в столкновениях между протестующими и силовиками, но и некоторые социально-психологические параллели, связанные с природой массовых антиправительственных выступлений.

ОСНОВНЫЕ СОБЫТИЯ И ПРИЧИНЫ

Ожесточенные протесты в Боснии и Герцеговине начались 5 февраля в городе Тузла, поводом послужило закрытие местной фабрики, что оставило без работы большинство горожан. Далее из Тузлы протестная волна перебросилась на другие города страны, в которой наблюдается самый высокий уровень безработицы на Балканах — почти 28%. Участники протеста штурмовали и жгли местные администрации, а в столице страны Сараево был подожжен президентский дворец. В столкновениях с протестующими боснийцами полиция активно применяла слезоточивый газ, водометы и резиновые пули. Как сообщают СМИ, за время всех этих стычек пострадало более 300 человек. В результате протестных акций в отставку ушли главы кантонов Тузлы, Зеницы и Сараево. Подобных противостояний в Боснии не было со времен гражданской войны 1992—1995 годов.

Более фундаментальными причинами нынешних боснийских протестов называют высокий уровень коррупции, общую тяжелую ситуацию в экономической и политической жизни страны, а также пассивность правительства в преодолении всех этих проблем. Также в прошлом году был приостановлен процесс присоединения Боснии к ЕС из-за решения Европейского суда, постановившего, что балканская республика нарушает права национальных меньшинств, разрешая баллотироваться в национальный парламент только трем этническим группам — боснякам, сербам и хорватам. В итоге ранее полученная Боснией финансовая помощь от Брюсселя в размере 47 миллионов евро была переадресована другим странам-кандидатам на вступление в Объединенную Европу. Хотя Соглашение об ассоциации с ЕС боснийское руководство заключило еще в 2008 году, и после этого в стране подросли и средние зарплаты, и валовый национальный доход, и экономика в целом. В то же время в Боснии увеличивалось количество безработных, и она продолжала оставаться одним из самых бедных государств Европы...

«БОЛЕЗНЬ РОСТА»

Есть такое понятие, как депривация — недовольство расхождением между ожидаемым и действительным, между тем, что хотелось бы иметь и видеть вокруг, и тем, что выходит на самом деле. Если такое состояние вызывает глубокую неудовлетворенность на широком социальном уровне, повышается вероятность значительных протестов. Выделяют три модели депривации. Первая предполагает осознанное ощущение несправедливости распределения благ. Вторая обращает внимание на резкое ухудшение экономического положения, когда есть возможность сравнить с позитивным предыдущим состоянием. Третья же модель касается тех ситуаций, когда экономические условия улучшаются, вместе с ними продолжают расти социальные надежды, но затем происходит стагнация или спад экономики, что приводит к «прогрессивной» депривации — недовольству из-за отсутствия возможностей реализовать новые экономические ожидания.

Эту третью модель, судя по всему, можно соотнести в определенной мере с боснийскими раскладами. Как было отмечено, после подписания Соглашения с ЕС показатели национальной экономики немного выросли, что могло дать повод для отдельных категорий граждан небезосновательно надеяться на более серьезное расширение экономических возможностей в ближайшем будущем, как минимум на преодоление масштабной безработицы. Но февральские протесты засвидетельствовали, что эти ожидания остались нереализованными. А глубину социальной неудовлетворенности до точки кипения могла довести тема коррупции на фоне общего негодования от правительственного курса и приостановления процесса вступления в ЕС.

УКРАИНСКИЙ СЛУЧАЙ

Протестные аналогии между Боснией и Украиной бросаются в глаза не только в плоскости таких символов, как водометы, слезоточивый газ, резиновые пули, захваты местных администраций и т. д. Но еще и в контексте ключевых причин протестных выпадов, торможения евроинтеграционных процессов и все той же «прогрессивной» депривации, модель которой в некоторой степени применима и к Украине 2011—2013 годов.

В 2011 году, на втором году президентства Виктора Януковича, эксперты довольно положительно высказывались о тогдашних успехах украинской экономики. Говорилось, что правительству есть что положить себе в актив, в частности — прорывы во внешнеэкономическом направлении.

Но в 2012 году в экономике Украины происходит ухудшение серии показателей. Ряд неудачных факторов побудил большинство международных организаций тут же пересмотреть свои прогнозы относительно экономического будущего нашей страны в худшую сторону.

В 2013 году украинская экономика оказалась в состоянии официальной рецессии из-за падения ВВП на протяжении двух последних кварталов 2012 года. На экономическую систему страны очень негативно повлияло снижение официальных золотовалютных резервов, рост госдолга, ослабление позиций торгового баланса, потери на важных внешних рынках, убыточность и закрытие предприятий, массовый отток капиталов за рубеж, не прекращающийся рост коррупции, преступности, а также много чего другого...

Ну а после неподписания Соглашения с ЕС — «контрольного выстрела» по социально-экономическим ожиданиям тех граждан, которые уже особо ничего не ждут от украинских политиков, но надеются на помощь Объединенной Европы — Украина получила массовые протесты, которые длятся уже больше двух месяцев...

Таким образом мы видим, что после относительных успехов национальной экономики в 2011 году, которые могли простимулировать в той или иной мере новые социальные ожидания, в последующие два года экономические показатели только ухудшались. Сюда же, проводя параллели с Боснией, добавляем тему коррупции, остановку евроинтеграционного процесса и общий фон недоверия к власти.