На пути к созданию Израиля

Советская пропаганда создала миф о том, что Израиль есть порождение американского империализма. Создано это государство для того, чтобы препятствовать борьбе угнетенных, в первую очередь, арабских, народов за национальное освобождение. Советская политика с начала 50-х гг. прошлого века строилась на безусловной поддержке арабских государств даже тогда, когда это приносило СССР вполне ощутимый материальный и моральный ущерб.

Как обычно, мифы советской пропаганды весьма далеки от действительности. Никакой не империализм, а вождь всех народов и лучший друг советских физкультурников Иосиф Сталин сделал все, чтобы было создано государство Израиль. Именно советская дипломатия и спецслужбы внесли неоценимый вклад в дело создания еврейского государства в Палестине, что до сих пор с благодарностью вспоминают в Израиле. В конце ноября исполнилось 60 лет со дня сессии Генеральной Ассамблеи ООН, которая рассматривала палестинский вопрос. Сенсацией на ней стала речь советского представителя и будущего министра иностранных дел Андрея Громыко в защиту права еврейского народа на собственное государство.

СССР ПОДДЕРЖИВАЕТ СИОНИСТОВ

Долгое время советский народ и все прогрессивное человечество праздновали 7 и 8 ноября как главное событие ХХ века. Однако в том самом 1917 г., в разгар Первой мировой войны, оно воспринималось совсем иначе. Ведущие английские газеты поместили телеграммы из Петрограда о произошедшем там государственном перевороте совсем не как главную новость. Их заинтересовало совсем другое событие...

На своем заседании 31 октября 1917 г. британский кабинет министров обсуждал будущее Палестины. Было решено, что после войны Палестина станет британским протекторатом и еврейский народ получит там право начать новую историческую жизнь, о чем министр иностранных дел лорд Артур Бальфур сообщил 2 ноября 1917 г. лорду Уолтеру Ротшильду, президенту Сионистской федерации Великобритании. Это письмо в исторической литературе известно под названием «Декларация Бальфура». Сообщение об этом английские газеты поместили 8 ноября. Самая влиятельная в то время газета «Таймс» вышла под крупным заголовком: «Палестина — для евреев. Правительство поддерживает».

Однако реальных шагов по реализации этого решения сделано не было, хотя в октябре 1943 г. Черчилль сказал Хаиму Вейцману — руководителю Всемирной сионистской организации и будущему первому президенту Израиля: «После того, как Гитлер будет разгромлен, евреи должны создать свое государство там, откуда они родом. Бальфур завещал это мне, и я не собираюсь от этого отказываться». Но Черчилль проиграл выборы в июле 1945 г., и на посту премьер-министра его сменил лидер лейбористов Клемент Эттли. Министром иностранных дел стал Эрнест Бевин, бывший профсоюзный деятель. Эттли и Бевин были антикоммунистами и опасались появления в Палестине государства, дружески относящегося к СССР. Среди широких еврейских масс авторитет Советского Союза после войны был очень высок. Но коммунизму они не сочувствовали. Для Бевина и Эттли в политике оттенков красного цвета не существовало. Даже путаные социалистические идеи, которые бродили среди некоторых сионистских лидеров, они принимали за приверженность коммунизму. Естественно, что ни о каком еврейском государстве в Палестине Бевин и слышать не хотел. Ирония истории состоит в том, что именно его упрямство и способствовало созданию Израиля.

На другом берегу океана также были категорически против создания еврейского государства. Самыми влиятельными противниками сионистов в Вашингтоне были государственные секретари Джордж Маршалл и сменивший его Дин Ачесон, министр обороны Джеймс Форрестол и директор Центрального разведывательного управления контр-адмирал Роско Хилленкетер. Они доказывали президенту Трумэну, что вожди сионистов прокоммунистически настроены, поэтому нельзя доверять будущим руководителям Израиля, прежде всего Давиду Бен-Гуриону, известному своей приверженностью к социализму. Форрестол постоянно доказывал, что нельзя ссориться с нефтедобывающими странами, поскольку без нефти Америка существовать не может. А без еврейского государства американцы уж как- нибудь обойдутся...

Со своей стороны, советская дипломатия действовала в противоположном направлении. В записке советского МИДа отмечалось, что СССР должен взять на себя инициативу в разрешении палестинской проблемы через ООН. Советская делегация внесла на рассмотрение сессии ООН предложение об аннулировании британского мандата на Палестину. Тогда это предложение не прошло из-за сопротивления как Лондона, так и Вашингтона. Ачесон, как и Бевин, считал, что не следует допускать СССР к стратегически важным для Запада территориям, к которым они относили и Палестину. Для них не было секретом, что Сталин помогает силам еврейской самообороны Хагана оружием.

Положение в Палестине тем временем обострялось. Сионисты фактически объявили войну британской администрации. 14 февраля 1947 г. министр иностранных дел Эрнест Бевин объявил о решении английского правительства передать вопрос о Палестине в ООН. Теперь судьба Палестины зависела от двух государств: СССР и США. Но американскому президенту Трумэну было не до еврейского государства. Его политическое будущее рисовалось в мрачных тонах. По опросам общественного мнения, он неминуемо проигрывал будущие выборы. В этой ситуации решающее слово оставалось за Сталиным. К полнейшему изумлению сионистов, Советский Союз пришел к ним на выручку. Не просто выразил симпатию, а потребовал создания в Палестине еврейского государства. Эта миссия была поручена Андрею Громыко, которого Сталин освободил от должности посла в Вашингтоне и утвердил постоянным представителем в ООН, а для повышения статуса сделал заместителем министра иностранных дел.

РЕЧЬ ГРОМЫКО

Генеральная Ассамблея ООН приступила к обсуждению вопроса о Палестине 26 ноября 1947 г. Советский представитель Андрей Громыко произнес свою знаменитую речь в защиту права евреев на свое государство. Позиция была выработана в Москве. Пожалуй, никто лучше Андрея Андреевича Громыко не защищал право палестинских евреев на свое государство: «Представители арабских стран указывают на то, будто бы раздел Палестины является исторической несправедливостью. Но с этой точкой зрения нельзя согласиться хотя бы уже потому, что еврейский народ был связан с Палестиной на протяжении длительного исторического периода времени...». Речь Громыко повлияла на американцев. Президент США Гарри Трумэн принял окончательное решение. Раз уж Сталин твердо решил дать евреям свое государство, то зачем Соединенным Штатам сопротивляться!..

Англичане доказывали Трумэну, что нельзя разрешать эмиграцию евреев в Палестину, поскольку это коммунистические заговорщики, которых туда отправляет Сталин. Американские дипломаты разделяли опасения своих британских коллег. Они вышли из повиновения президенту и фактически проводили собственную линию. Американский представитель в Совете Безопасности Уоррен Остин заявил, что решение о разделе Палестины просто невыполнимо. О его выступлении Трумэн с изумлением узнал на следующий день из газет.

Америка — не сталинский Советский Союз. То, что могли себе позволить американские дипломаты, и во сне не могло привидеться советским. Быть несогласным со Сталиным?! Даже представить такое страшно. Гарри Трумэн проявил упорство. Он тайно встретился с Хаимом Вейцманом и прямо заговорил о беспокойстве американских дипломатов — не использует ли Советский Союз еврейское государство для проникновения в этот стратегически важный регион. «Этого не произойдет. К нам приезжают люди, которые бегут от коммунизма. Преуспевающие крестьяне и квалифицированные рабочие стремятся к высокому уровню жизни, невозможному при коммунизме. Коммунизм может распространяться только в неграмотных и обездоленных слоях общества», — ответил Вейцман.

Трумэна это убедило. Он действовал решительно. Президент потребовал от государственного департамента обеспечить поддержку раздела Палестины латиноамериканскими странами. Эту задачу решил Нельсон Рокфеллер — миллиардер, который тогда был заместителем государственного секретаря по Латинской Америке. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 181 — о создании на территории британского мандата в Палестине двух независимых государств — была принята в субботу, 29 ноября 1947 г. «За» проголосовали тридцать три страны, «против» — тринадцать. Несколько стран, в том числе Англия, воздержались.

Арабские страны не приняли решения ООН, они были невероятно возмущены советской позицией. Но Сталина их реакция не интересовала. Он просто не принимал ее в расчет. Египтом управлял король Фарук, Иорданией — король Абдалла, Ираком — король Фейсал. Все они были верными вассалами Великобритании. На Ближнем Востоке Сталин мог опереться только на силу, враждебную англичанам. По мнению советских дипломатов, Англия хотела передать всю Палестину иорданскому королю, чтобы разместить там свои военные базы. Сталин требовал не допустить этого.

Самым надежным средством было как можно скорее создать еврейское государство, которое откажет англичанам в базах. Голда Меир, которая была первым послом Израиля в Москве, а потом министром иностранных дел и главой правительства, вспоминала: «Теперь я не сомневаюсь, что для Советов основным было изгнание Англии с Ближнего Востока. Но осенью сорок седьмого года, когда происходили дебаты в ООН, мне казалось, что советский блок поддерживает нас еще и потому, что русские сами оплатили свою победу страшной ценой и потому, глубоко сочувствуя евреям, так тяжко пострадавшим от нацистов, понимают, что они заслужили свое государство». Опытный дипломат, родившаяся в Киеве Голда Меир питала иллюзии о причинах позиции СССР в палестинском вопросе. Но очень скоро они развеялись.

Интересовала ли Сталина судьба евреев? Конечно же, нет. Как не интересовала его и судьба других народов, подвергнутых депортациям и геноциду. Советская политика в палестинском вопросе была частью послевоенной территориальной и политической экспансии. Сталин хотел получить контроль над черноморскими проливами, вернуть отданный Лениным Турции Карс, пытался создать советские республики в северном Иране и в китайском Синьцзяне, заигрывал с курдами. Военно-морские базы в Финляндии и в Китае уже были в его распоряжении. На нечто подобное вождь рассчитывал и в Палестине. Если и не удастся создать там социалистическую еврейскую республику, то по крайней мере следует обрести надежного союзника и военные базы. Но действительность оказалась совершенно иной. Сердечная дружба очень скоро перешла в длительную вражду.