Показной оптимизм

Каспийское море — самое большое озеро в мире — омывает берега пяти государств — России, Казахстана, Туркмении, Ирана и Азербайджана. Вопрос, как разделить акваторию, обсуждается довольно долго. Проблема в том, что на замкнутые водоемы не распространяются положения международного морского права. Прибрежные государства вынуждены решать ее на основе многосторонних договоренностей. Единых правил нет.

Регион весьма богат углеводородами, добываемыми как на суше, так и на континентальном шельфе. При этом они распределяются крайне неравномерно. Кроме того, разграничение морского дна имеет большое значение для решения вопроса прокладки трубопроводов с восточного на западный берег моря.

По этим и по другим вопросам интересы прибрежных государств не просто расходятся, они прямо противоположны. Отдельно определенное напряжение вызывает возможность появления в море, в частности вооруженных сил так называемых третьих государств, не являющихся прибрежными. Москва и Тегеран особо чувствительны именно к данной проблеме.

Руководители прибрежных государств несколько раз собирались на саммиты, предлагались решения, но к общему знаменателю так и не приходили.

Чаще других обсуждалось два варианта раздела Каспия. Иран предлагает деление на сектора равномерно по 20% водной поверхности и морского дна. Без нейтральной зоны, то есть без общей акватории. В первую очередь Россия на это не соглашается. Не в последнюю очередь — по военно-стратегическим соображениям. В этом случае операционные возможности ее Каспийской флотилии будут ограничены российским сектором. Она не будет иметь возможности контролировать весь Каспий и иметь доступ к его берегам по всей акватории. Москву такое положение категорически не устраивает.

Невозможность согласования единой позиции толкнуло ряд государств на выработку региональных договоренностей. Сначала Россия и Казахстан разделили акваторию и шельф пропорционально своей береговой линии. Позже к ним присоединился Азербайджан. После того, как три упомянутые страны разделили акваторию в северной части моря, острота проблемы несколько спала. Они осваивают нефтяные месторождения на северном шельфе, и им никто не мешает.

Тем не менее, данная договоренность носит ограниченный характер и нуждается в дальнейшем обсуждении. Для чего в Астрахани прошел саммит лидеров прикаспийских государств. Хотя по разделу Каспия соглашение подписать не удалось, но все участники согласились, что пока каждая страна получила сектор в 15 миль от берега и еще 10 миль к нему для хозяйственных нужд.

Саммит в Астрахани принципиально отличался от предыдущих в связи с сильным изменением международной обстановки. Вопрос делимитации водной поверхности Каспия уступил место по важности выстраиванию новой конфигурации отношений между Москвой и Тегераном. 

После избрания президентом Ирана Хасана Роухани — либерала, получившего солидное западное образование, который готов улучшать отношения с Западом, положение на Среднем Востоке серьезно изменилось. Это самым непосредственным образом отразилось на проблеме раздела Каспия, более того — в выстраивании отношений между прибрежными государствами.

Если Западу удастся каким-то образом договориться с Ираном по его ядерной программе, то будут отменены или серьезно ослаблены санкции и снято эмбарго на продажу иранских углеводородов. И если иранский газ и нефть выйдут на мировой рынок, то положение «Газпрома» в Европе окажется под серьезной угрозой. Цены могут упасть. Еще хуже для Москвы ситуация с выходом на мировой рынок иранской нефти. Учтем, что именно экспорт нефти дает большую часть поступлений в российский бюджет, газ идет вслед за ней, и стоимость его привязана к цене нефти. Дешевеет баррель, падает цена кубометра газа.

Отсюда следует, что задача российского лидера состоит в том, чтобы найти какой-то консенсус с президентом Ирана, заинтересовать его, возможно, какими-то уступками хотя бы в деле раздела Каспия. Потому что Иран изначально требует 20% при разделе Каспия, а это невыполнимое требование. Остальные участники каспийской пятерки на это никогда не согласятся. Москва попытается выработать какие-то другие компромиссные предложения, которые Иран не может не оценить. Это крайне важно для Кремля, чтобы если не предупредить угрозу нарастания взаимопонимания между Западом и Ираном, то хотя бы ослабить ее разрушительные для России последствия. В Тегеране находятся весьма опытные и трудные переговорщики. Цели московской дипломатии им понятны, и они обязательно воспользуются своим выгодным положением.

Иран становится ключевым игроком, важным для Запада.

Во-первых. Для Вашингтона и Лондона крайне важно привлечь Тегеран в коалицию, которая формируется для борьбы с джихадом «Исламского государства» (ИГ). Без Ирана — крупнейшей шиитской державы — на успех в борьбе с исламистами ИГ нечего даже рассчитывать.

Во-вторых. Уже упомянутый углеводородный фактор. Он будет иметь значение во всем мире. Применительно к России он способен в самое ближайшее время серьезно ослабить зависимость Европы от российского газа и от Москвы вообще. В этом Иран может играть ключевую роль.

Задача Путина каким-то образом нивелировать эту угрозу представляется трудновыполнимой. У Ирана всегда были очень большие собственные интересы как на Кавказе, так и в странах Центральной Азии. Эти страны являются одним из основных приоритетов для Исламской Республики Иран.

В-третьих. В итоговый документ удалось, хоть и с большим трудом (Азербайджан возражал), включить пункт о неразмещении военных и морских баз нерегиональных стран на Каспии. В Москве не скрывали радости. Владимир Путин выразил признательность своим собеседникам «за готовность находить необходимые и приемлемые компромиссы». Однако возможность появления вооруженных сил НАТО в регионе не снимается. По словам политолога из МГУ Григория Трофимчука, Запад входит в каспийское пространство надолго в самых разных форматах, включая военный. «Геополитическое значение Каспия связано даже не с его сырьевыми ресурсами. Простой взгляд на карту показывает, что если НАТО выйдет на Каспий, то тогда Россия может быть расколота пополам. Одновременно шов пройдет по Центральной Азии, что автоматически расколет Россию и КНР».

Появление НАТО на Каспии — буквально страшный сон московских политиков и военных. На ситуацию в регионе окажет влияние вывод войск и военной инфраструктуры НАТО из Афганистана, которые, как ранее заявляли в Вашингтоне, планируется вывести не только в Центральную Азию, но и в каспийский регион. Пока Москва не знает, что такому сценарию противопоставить.

Сложности для Белокаменной на этом не кончаются. Все больше проблем в отношениях с союзником — Казахстаном. Западные санкции и ответные московские поставили участников Таможенного союза в весьма двусмысленное положение. В попытке обойти санкции российские фирмы уходят в Казахстан, где их с удовольствием принимают. Торгуя с Западом, они потом направляют свои товары в Россию, подрывая тем самым всю основу российских санкций. Экспорт углеводородов из Казахстана в Китай тоже не радует российское руководство. Так что на следующий день после саммита в Астрахани Путин встретился с Назарбаевым. Им было о чем поговорить.

Саммит в Астрахани, несмотря на показной оптимизм, зафиксировал нарастание противоречий в весьма важном и поэтому чувствительном регионе. По большому счету, ни одно из них разрешить или даже сгладить не удалось. Прорыв декларировался, но не произошел. И это не обещает спокойствия для пяти прибрежных государств.