Россия во мгле. Густо-коричневой

Власть Российской Федерации ведет последовательную и упорную работу против, как она сама отмечает, «всех проявлений экстремизма и фашизма». В рамках этой борьбы 20 мая Госдума РФ приняла в первом чтении закон, предусматривающий наказание до пяти лет колонии за участие в акциях протеста.

♦ Номинальными авторами законодательного акта стали «единороссы» Андрей Сидякин и Андрей Красов и «справедливоросс» Игорь Зотов. В объяснительной записке к нему сказано, что законопроект «направлен на совершенствование мероприятий по защите прав и свобод граждан от действий, вызванных несанкционированными собраниями, митингами, демонстрациями, шествиями или пикетированиями». Анализируя статистику задержаний на протестных акциях, российские депутаты отмечают: многие граждане систематически принимают участие у такого рода мероприятиях. К этому, по утверждению авторов документа, приводит «непринятие своевременных эффективных профилактических мероприятий».

Для того, чтобы «профилактические мероприятия» (кстати, один из любимых терминов КГБ в 1970—1980-х) стали «эффективными», законопроект вводит в Уголовный кодекс РФ статью 212.1 (неоднократное нарушение установленного порядка организации или проведения собраний, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования). Дела по этой статье предлагается заводить против граждан, которые привлекались к административной ответственности за участие в митингах более двух раз за 180 дней. Санкции по статье 212.1 предусмотрены следующие: штраф от 600 тыс. до 1 млн рублей или в размере дохода осужденного за срок от двух до трех лет, обязательные работы сроком до 480 часов, исправительные работы на срок от года до двух, принудительные работы сроком до пяти лет, лишение свободы сроком до пяти лет. Также в два раза — с 15 до 30 суток — увеличен максимальный срок административного ареста, причем таким арестам должны подлежать и те, кто принимает участие в организации и проведении несанкционированного «массового одновременного пребывания или передвижения граждан в общественных местах».

♦ Дополнительные права получают силовики. В часть 2 статьи 16 закона «О полиции» вносятся коррективы, которые позволяют стражам порядка оцеплять и блокировать объекты не только для прекращения, но и для профилактики массовых беспорядков и других действий, которые могут привести к негативным последствиям.

Иначе говоря, введение нового закона (а сомнений в том, что его разрабатывали в Кремле, следовательно, он пройдет все стадии принятия и будет подписан Путиным, нет) окончательно превратит нынешнюю Россию в террористически-деспотическое государство, и правы те, кто называет это государство «фашистским».

♦ В 1967 году болгарский философ и диссидент (в будущем — первый президент демократической Болгарии) Желю Желев написал книгу «Фашизм. Тоталитарное государство». Это уже классическое произведение было опубликовано лишь в 1982-ом, и вскоре запрещено и изъято из продажи — слишком много общего оказалось между фашизмом и коммунизмом. Но сейчас речь не о том, а об истинных признаках фашизма. «Чтобы установить свою абсолютную идеологическую монополию в государстве, фашистская партия проводит целый ряд мероприятий: во-первых, с уничтожением других партий и организаций она уничтожает и их идеологии; во-вторых, берет под свой контроль все государственные и общественные органы пропаганды (прессу, радио, кино, книгоиздание, публичные собрания); в-третьих, использует для распространения фашистской идеологии все орудия и все возможные средства пропаганды; в-четвертых, устанавливает свой контроль над всей системой образования (от начальной школы до последнего курса вуза); в-пятых, с помощью политических средств осуществляет идеологическую изоляцию страны, чтобы исключить возможность проникновения других идеологий», — писал Желю Желев. И добавлял: «Выборы в фашистском государстве — лишь одна из многих политических комедий. Логично было бы, чтобы в государствах такого типа вообще обходились без выборов, потому что успех фашистской партии абсолютно гарантирован. Она не может проиграть выборы никогда». Вывод Желева заключается в том, что «обезличивание гражданского общества, подчинение его государству обязательно ведет к появлению концентрационных лагерей. Те, кто не хочет покориться контролю фашистской партии и ее идеологии, должны быть изолированы, чтобы не «разлагать» общество своими опасными идеями. Вполне логично, что абсолютная нетерпимость к самостоятельным политическому мышлению и поведению находит выражение в крайних формах их подавления».

А теперь скажите: описана здесь путинская Россия или нет? Да, формально некоторые другие партии там не запрещены, но реально в этом государстве существует монопартийная власть, опирающаяся на полицию, во главе с непогрешимым «национальным лидером». Все по схеме, описанной в книге «Фашизм. Тоталитарное государство», где щедро цитируются материалы Нюрнбергского трибунала.

...Но, чтобы сравнение было объемным и обстоятельным, перенесемся мысленно из Москвы конца весны 2014 года в Берлин конца зимы 1943 года. Нужно ли лишний раз напоминать, что нацистская Германия была тоталитарной диктатурой? Гестапо, штурмовики, аресты, концлагеря, чрезвычайные полномочия власти, запрет любой оппозиционной деятельности и жестокое обращение с инакомыслящими — все это были неотъемлемые составляющие того режима. И нужно ли напоминать, что в Третьем Рейхе осуществлялась целенаправленная государственная политика сначала ограничения в правах, а затем физического уничтожения евреев? И вот тогда, когда это уничтожение развернулось в ужасающих масштабах, в столице этого самого тоталитарного Третьего Рейха — Берлине — в разгар мировой войны состоялись публичные выступления протеста против официального антисемитизма. Понятное дело, выступления никем не санкционированные и очевидно «антипартийные».

Начались эти выступления, отмечает известный эксперт по истории нацизма, питерский профессор Олег Пленков, еще в декабре 1942 года, но наиболее масштабные из них прошли 27—28 февраля 1943 года на Розенштрассе. Как раз той зимой соответствующие «компетентные органы» (Гестапо и СС) осуществляли тотальную «зачистку» столицы Германии в рамках «окончательного решения еврейского вопроса». Сначала аресты и отправление в «лагеря смерти» были более-менее «точечными», а в конце февраля стали массовыми. Среди более восьми тысяч евреев, схваченных в эти дни, было немало мужчин из смешанных немецко-еврейских браков (несмотря на постоянное давление на них со стороны власти, определенное число «истинных ариек» не предали своих любимых). Такие аресты происходили и перед этим, они несколько раз были причиной собраний нескольких десятков членов семей «изъятых» перед местами заключения, но на этот раз масштаб стихийных акций стал действительно значительным.

♦ Арестованных из числа немецко-еврейских смешанных браков поместили в здание бывшей еврейской богадельни на Розенштрассе. Уже вечером 27 февраля перед зданием стихийно образовалась довольно большая толпа, которая состояла по большей части из жен и близких заключенных, а также из их друзей. Они начали требовать освобождения схваченных. На протяжении нескольких последующих дней толпа не расходилась, около здания постоянно находилось по меньшей мере несколько сотен людей, которые сменяли друг друга. Полиция неоднократно обращалась к ним с требованием разойтись, некоторые законопослушные отходили, но недалеко, чтобы снова вернуться, а кое-кто откровенно игнорировал эти требования.

И власть Рейха в лице гауляйтера Берлина Йозефа Геббельса капитулировала. Если следствием протестов против «точечных» арестов были лишь одиночные освобождения, то теперь, начиная со 2 марта, постепенно освободили почти всех, кого требовали освободить — около двух тысяч евреев. Более того, 5 марта 1943 года 25 заключенных из Розенштрассе были отправлены в Освенцим, однако через несколько недель их отпустили к семьям. Освобожденных, впрочем, обязали принимать участие в принудительных работах, но это (и последующие перипетии) не помешало почти всем им дожить до конца войны, до падения нацизма. А вот те шесть тысяч, за которых некому было вступиться или кого покинули их «искренне арийские» жены и друзья, попали в лагеря Терезин и Освенцим, где вскоре почти все погибли...

♦ Я понимаю, что все это может показаться полной фантастикой, но речь идет о суровых задокументированных фактах. В конечном итоге, память об участницах протеста увековечена в мемориале, написаны книги, а в 2003 году снят художественный (хотя и не слишком мастерский) фильм с лаконичным названием «Розенштрассе». Желающие, впрочем, могут обратиться к статье в англоязычной «Википедии», где даются ссылки на фактографические источники. Ведь произошло чудо — тоталитарный монстр отступил перед людьми. Более того: никого из участников акций протеста в Берлине не бросили за решетку, даже не избили палками, их просто просили разойтись — и далеко не все выполняли это.

...А теперь мысленно снова перенесемся в настоящее и сравним: а сколько бы лет заключения и какие штрафы получили бы в современной России за неоднократные массовые несанкционированные акции протеста участники событий на Розенштрассе? И подействовали ли — в отличие от Берлина зимы 1943 года — протесты, скажем, на то, чтобы власть освободила всех брошенных за решетку по очевидно сфальсифицированным обвинениям на «болотных» процессах? Да, в путинской России еще не уничтожают людей по причине их этнической принадлежности, еще не бросают массово в лагеря инакомыслящих, применяя тактику «точечных репрессий», но уже собираются карать за протесты против действий власти строже, чем в нацистском рейхе.

Одно слово, Россия во мгле. В густо-густо коричневой мгле.