В плену двойных стандартов

Знаменитое выражение героя фильма «Белое солнце пустыни» о том, что восток — дело тонкое, вполне может быть применено к политике Москвы в регионе Большого Кавказа. Там, уже по русской пословице, тонкая материя полумира все время испытывается на разрыв. И все чаще разрывается взрывами, убийствами, перестрелками. Дня не проходит без сообщений о трагических событиях в этом регионе огромной России. И по другую сторону Кавказских гор московская политика сталкивается со все возрастающими трудностями. Конфликт с Грузией все чаще эхом отдается в России. И возникает ощущение, что вырваться из кавказского мелового круга Москве не только не удается, а наоборот — она все сильнее замыкается в нем.

Отбив у Грузии с большими дипломатическими потерями Абхазию и Южную Осетию, Москва вместо лаврового венка победителя получила целый букет проблем, которые в августе 2008 года казались легкими и вполне решаемыми. Однако в Сухуми совсем не обрадовались большому потоку российских бизнесменов, собирающихся под шумок захватить за ничтожные деньги куски благословенного черноморского побережья. Деловым людям, приехавшим из-за реки Псоу, стали чинить всевозможные препятствия, возведенные в ранг законов. В первую очередь, в приобретении недвижимости. Землю, оказывается, можно продавать только гражданам Абхазии или потомкам тех, кто ушел в Турцию и на Ближний Восток после завершения Кавказской войны во второй половине XIX века. Российским бизнесменам не продают, турецким абхазского происхождения — пожалуйста. За что воевали и что получили? Попытки Москвы оказать давление на Абхазию в виде уменьшения или угрозы уменьшения финансовой поддержки натолкнулись на соответствующий ответ. Нет денег от вас — найдем в другом месте. Понятно, что на другом берегу Черного моря. Хотя на встрече в Кремле президент Абхазии Сергей Багапш обещал не ущемлять российский бизнес, но реальных сдвигов не произошло. Да и не может абхазский президент сделать это, так как у него подходит к концу срок полномочий, а оппозиция, и довольно сильная, вовсю критикует его именно за уступки России. Абхазия, несмотря на известные ограничения и конфронтацию с Грузией, довольно успешно лавирует между главными региональными игроками, к которым все чаще подключается и Тегеран. С учетом этих, и вряд ли прогнозируемых в 2008 году, обстоятельств Москве в Абхазии приходится вести себя довольно сдержанно. Тем более, что особого выбора у нее и нет. Хотя оппозиционеры тоже заявляют о необходимости поддерживать хорошие отношения с Россией, но фактически большинство из них — сторонники протурецкого курса.

С Южной Осетией проблемы не меньшие, хотя и другие. Сразу после окончания боевых действий она превратилась в финансовую черную дыру российского бюджета. В отличие от Абхазии, экономика этой формально независимой страны не подает никаких признаков жизни. На встрече, о которой речь пойдет ниже, премьер Владимир Путин назвал такие цифры: «С осени 2008 года совокупный объем средств на развитие Южной Осетии составил более 26 млрд. руб.» По его словам, «финансирование идет по двум каналам... Первое — это поддержка бюджета — на заработные платы, на содержание зданий, сооружений; второе — инвестиционные расходы на восстановление объектов, строительство новых». Далее премьер сообщил, что «по первой позиции в 2008 года было направлено 2,1 млрд. руб., в 2009 — 2,8 млрд. руб. и в 2010-м у нас предусмотрено 2,53 млрд. руб.». «Радостно отметить, что растут возможности самой республики. Если собственные доходы бюджета Южной Осетии в 2008 года составили всего 60 млн. руб., то в 2009 — уже 139 млн., а в 2010 — 167 млн. руб.», — отметил Путин. Не очень понятно, чему радуется российский премьер. Совокупные доходы южноосетинского бюджета покрывают расходы только по первому направлению примерно на 6,6%. Практически страна живет на российских субвенциях без видимой перспективы их сокращения. При этом некоторые регионы в самой России получают гораздо меньше из центра, но нуждаются в них не меньше.

Имперские замашки стоят дорого. В Москве прекрасно это понимают, точно также как и советские лидеры. И за статус империи и великой державы готовы платить, независимо от того, каково самочувствие страны от Калининграда до Владивостока. Однако есть цель — построение такой Южной Осетии, чтобы Грузия буквально взвыла от зависти, вся в едином порыве сбросила антинародный режим Саакашвили и бросилась в российские объятия. Так планировалось еще перед началом войны с Грузией, но в очередной раз цены на базаре с домашними расчетами не сошлись.

Деньги полились рекой, а эффекта от их обилия никакого. Люди в Цхинвали как жили в палатках, так и живут. Воды нет, электричество по графику и никакой надежды к холодам получить хоть какую-то крышу над головой. Президент Кокойты, который принялся создавать режим по примеру чеченского коллеги Кадырова, никак не желал терпеть контролеров и надзирателей, направляемых из Москвы. Поэтому премьеры пребывали на своих должностях недолго, а некоторые министры вообще не показывались в республике, а особо непонятливых предупреждали, что их появление в Цхинвали опасно для жизни и здоровья.

Тем не менее, очередной премьер Вадим Бровцев показал бойцовские качества, и уступать Кокойты и его клике поле боя не захотел. Обе группировки сошлись в клинче под названием «Полтора миллиардов российский рублей из 10-миллиардного транша на восстановление Цхинвали». Эти деньги пропали. Московские финансисты даже следа их не нашли. Такой высокий класс воровства казенных денег привел в негодование даже видавших виды московских чиновников. Особенно их возмутила наглость, с которой Кокойты пытался отправить строптивого премьера в отставку с помощью вотума недоверия в полностью послушном парламенте. Пришлось вмешаться самому национальному лидеру Владимиру Путину и поставить на место зарвавшегося президента Южной Осетии. Последнему недвусмысленно было указано, что менять кадры, не им поставленные, он не имеет права. Кокойты обещал начать жить с ненавистным московским местоблюстителем душа в душу. Но вряд ли этот показной мир надолго.

Москву особенно беспокоят проблемы Южной Осетии политического характера. Из Цхинвали продолжается исход жителей не только в родственную Северную Осетию, но и в ... Грузию. Там беженцам из Осетии, не только грузинам, а и осетинам, давно дали нормальное жилье, помогли на первых порах, а их дети ходят в школы. Понятно, что проблемы взаимоотношений двух народов существуют, но у людей есть глаза, и они видят, где лучше. О таком невероятном положении говорили на митинге южноосетинской оппозиции, который прошел в Москве. В Цхинвали его не разрешили. Видимо, от избытка демократии. Ответственных за положение дел в Южной Осетии такое положение очень раздражает. Понятно, что Саакашвили действует не бескорыстно, и его цели понятны, но людям все равно, как и по какой причине им построили благоустроенное жилье и учат детей на родном языке. Враждебная Грузия сумела, а дружественная Россия — нет. Пока на этом направлении счет в пользу Саакашвили.

Да и на собственно грузинском направлении у Москвы одни неприятности. Местные выборы, которые недавно прошли в Грузии, оппозиция проиграла вчистую. В Тбилиси победил ныне действующий мэр, кандидат от правящей партии «Единое национальное движение» Георгий Угулава. Он получил 61% голосов. Как написала московская газета «Время новостей», «это был настоящий триумф для нынешнего руководителя страны Михаила Саакашвили, ведь в 2008 г. жители Тбилиси отказали ему в поддержке на президентских выборах. А теперь в лице Угулавы он получил вероятного преемника на выборах 2013 г.». В провинции успех правящей партии был еще большим. Ошеломленная оппозиция не нашла в себе сил даже формально оспорить результаты. Приходить в себя она будет теперь долго. Обычно после таких поражений следует длительный период разброда и шатаний, поэтому ее перспективы на президентских выборах 2013 г. пока выглядят не очень ясными.

Нам уже приходилось отмечать («День» №90 от 28 мая 2010), что независимость Абхазии оказалась ускоряющим фактором роста черкесского самосознания. Карачаево-Черкесия буквально на глазах превращается в очередную кавказскую горячую точку в противостоянии черкесов и карачаевцев. Все попытки хоть как-то разрядить ситуацию пока безуспешны. В Черкесске планируется проведение чрезвычайного съезда черкесского народа. Организатор собрания — черкесская (адыгская) общественная организация «Адыгэ Хасэ» — собирается обсудить на нем вопрос о воссоздании Черкесской автономной области. Предполагается, что на съезд прибудет не менее 500 делегатов, в том числе из Адыгеи, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и Абхазии. Вопрос вообще сложный, а здесь он усложняется тем, что затрагивает шесть регионов России. Но решать что-то надо, иначе кровопролития не избежать. Судить можно по близко расположенным Дагестану, Чечне и Ингушетии.

Московская политика на Кавказе весьма противоречива. На Северном Кавказе сделана попытка купить лояльность местных элит большими деньгами. До какого-то предела это удавалось, при этом приходилось закрывать глаза на фюрерские замашки Кадырова и беспредельное воровство местных сатрапов. Однако, проблема в том, что подкупленные вожди очень быстро теряли чувство меры, их аппетиты безмерны, а попытки хоть как-то их ограничить сталкиваются с неприкрытым шантажом и потворством террористам.

На Южном Кавказе агрессивность в отношении Грузии показала свою полную бесперспективность, участие российских парламентариев в качестве наблюдателей на выборах в Нагорном Карабахе привело к обострению отношений с Азербайджаном. Армения пока сохраняет внешнюю лояльность, но и тут набирается горючий материал.

Все это говорит о том, что российская кавказская политика основана на двойных стандартах. Вряд ли это приведет к миру в столь сложном регионе. И узел проблем там затягивается все туже.