120 страниц нежности

Він походив від равликів,
бо тіло його увесь час
вислизало з моїх пальців,
а кроки до мене
здавалися надто повільними.

Стихи о любви одного человека к другому. Любовь не знает границ и не делает различий: старое как мир, всегда актуальное послание, которое так или иначе содержат в себе тексты, вошедшие в квир-антологию «120 страниц Содома. Современная мировая лесби/гей/би литература».

Об этом новом издании киевской «Критики» писали преимущественно, как о событии политическом, заостряя внимание на скандалах, которые пытались устроить нацистские погромщики во время львовских и киевских презентаций. По поводу собственно литературных качеств книги говорилось намного меньше, что, на мой взгляд, несправедливо.

Конечно, само название может сбить с толку, а то и вывести из равновесия некоторых представителей «морального большинства». Впрочем, это, кажется, осознанный жест, который можно интерпретировать и таким образом: любовь, загнанная в гетто, окруженная ненавистью, просто бросает свой приговор назад, в общество, поддерживающее палачей и тюремщиков.

Но если незашоренный читатель захочет иметь перед собой срез актуальной, новейшей мировой литературы, то лучшей книги не найти. «120 страниц Содома» — первоклассный сборник любовной лирики в стихах и в прозе. Конечно, там есть эротические моменты, однако весьма сдержанные, и в целом, это тот уровень литературы, когда не важны ни пол, ни интимные предпочтения автора. Процитированные выше стихи одного из инициаторов и составителей антологии, запорожца Олеся Барлига, прекрасно передают главные мотивы книги — пребывание на неопределенной дистанции притягивания-отталкивания, постоянное ожидание, игра желаний и игра с судьбой, неприглушенная боль, щемящая меланхолия.
Я не допоміг тобі,
хоча остання скриня
була нашою.
Я вчасно сховався
за власним мужнім рішенням.
Я там стояв,
плакав у вікно
і дивився тобі услід,
як секундами
тікали вздовж вулиці роки.

Многие стихотворения в «120 страницах» — о невозможности воссоединиться с Другим, или хоть как-то приблизиться к нему, удержать его подле себя. Иногда это похоже на песни о любви, а иногда достигает высоты экзистенциальных обобщений, потому что Другой всегда является и самым большим приобретением, и самой большой утратой. Не имеет значения, кто это — Он или Она: нежности для Него или Нее всегда слишком много и всегда не хватает. И именно поэтому нежность прячется за резкой интонацией, даже криком, но также и за иронией, потому еще и по этой причине название сборника, шокирующая «содомическая» маска, кажется наиболее точным.

А умение смотреть за маску, видеть сквозь нее — свойство людей разумных.