«Ад» в тюремных застенках

31-летний Олег Яковенко до своего освобождения не дожил несколько дней. 8 мая этого года он умер в тюрьме, а через несколько месяцев после его смерти Европейский Суд признал доказанными факты жестокого отношения к осужденному со стороны должностных лиц в исправительном учреждении, где он отбывал наказание.

— Моего сына осудили за кражу к трем годам и шести месяцам лишения свободы. Через два года после задержания состояние здоровья Олега резко ухудшилось: он очень похудел, постоянно держалась высокая температура. Я обошла все инстанции с просьбой обследовать сына и поместить его в лечебное заведение, но везде получала отказ. В конце концов взяли кровь на ВИЧ — результат оказался позитивным, но и после этого не удалось добиться лечения. Только когда я написала жалобу в Европейский Суд, оттуда позвонили по телефону, и Олега положили в инфекционную больницу, — рассказывает мать пострадавшего Надежда Савченко.

Но когда пришло время освобождения Олега, его забрали из больницы и в тяжелом состоянии опять отправили по этапу.

— Во время судебного следствия (а это длилось более трех лет) Яковенко около 70 раз возили по этапу — 80 километров от Севастополя, где проходили суды, в Симферополь (местонахождение СИЗО). Этап длится приблизительно 36 часов, в течение этого времени заключенных не кормят, у них ограничен доступ к питьевой воде и посещению туалета. Перевозят их либо в вагонах (больше 100 человек в каждом), либо в автозаках. В ИТУ Севастополя Яковенко постоянно содержался в переполненных камерах, где не было достаточно света, воздуха и индивидуального спального места. Европейский Суд определил и то, что задержанному своевременно не оказывали необходимую медицинскую помощь в связи с заболеванием ВИЧ и туберкулезом, — отметил сопредседатель Харьковской правозащитной группы Евгений Захаров.

Таким образом, справедливость наконец восторжествовала, но Олег Яковенко об этом уже никогда не узнает.

— Случай, произошедший с Олегом Яковенко, не одиночный. К сожалению, пытки и истязания во многих следственных изоляторах и исправительных учреждениях стали почти нормой. И если с милицией правозащитникам удалось достичь сотрудничества, то система департамента по выполнению наказаний и дальше продолжает оставаться закрытой для общественности. Поэтому жалобы осужденных чаще всего не выходят за стены исправительного учреждения, и администрация разными средствами вынуждает жалобщиков забрать свои заявления назад, — подчеркнул Евгений Захаров.

В своем докладе относительно выполнения Конвенции ООН против пыток причинами, способствующими возникновению последних, Харьковская правозащитная группа в частности назвала пытки как средство получения признаний в судопроизводстве, отсутствие регистрации лиц, взятых под стражу, невозможность свободного доступа задержанных к адвокату, врачу и изоляция его от контактов со свободой. Это не говоря уже о долгом досудебном следствии и ужасных условиях содержания в СИЗО. Хуже всего то, что когда человек попадает за решетку, то в украинской системе судопроизводства свою невиновность ему доказать почти невозможно (особенно если нет влиятельных связей и денег). Другое дело — Европейский Суд. Там, по словам адвоката, координатора программ Харьковской правозащитной группы Аркадия Бущенко, большинство дел, связанных с жестоким содержанием под стражей, решаются в пользу истцов. Поэтому Харьковская правозащитная группа даже готова бесплатно помочь составить исковое заявление.

А вот советник министра внутренних дел Украины по правам человека и гендерным вопросам Олег Мартиненко убежден, что изменить ситуацию в исправительных учреждениях может только тщательный общественный контроль.

— После того, как при управлениях МВД были созданы общественные советы, злоупотреблений со стороны работников милиции стало значительно меньше. Но, к сожалению, таких органов контроля со стороны общественности больше нет нигде — ни в прокуратуре, ни в СБУ, ни в департаменте по выполнению наказаний. Так не пора ли уже этим структурам «рассекретить» свою деятельность перед налогоплательщиками?