Бегство от ответственности

Генеральный прокурор Украины Михаил Потебенько уже заявлял, что Генпрокуратура Украины располагает привезенными им из Швейцарии документами, которые являются основанием для возбуждения уголовного дела против Жердицкого. Потебенько убежден, что немецкая сторона выдаст Жердицкого Украине, поскольку договоренность об этом существует. На вчерашней пресс-конференции Потебенько заявил, что вопрос об екстрадиции может быть решен, когда Верховная Рада даст согласие на привлечение Жердицкого к уголовной ответственности и его арест. Самое интересное, что, по словам заместителя Потебенько Обихода, по делу Жердицкого проходит и бывший и.о. председателя правления НАК «Нефтегаз Украины» Игорь Диденко.

Следовательно, опять «швейцарский след», опять надежда на добрую волю Запада и очень скупая информация. И как и в деле Лазаренко, похоже на то, что будут судить Жердицкого все-таки на Западе, где закон равный для всех, а виновность подозреваемого определяет исключительно суд.

Последнее из того, что известно — Жердицкий, который раньше отказывался от контактов с украинским посольством в Германии, встретился с Генеральным консулом Александром Новоселовым, претензий к немецкой стороне не выдвигал, но виновным себя не признает.

Один из аспектов непростой проблемы — в том, что средства, полученные «Градобанком» на выплаты компенсаций от немецкой стороны, были предоставлены на условиях трастового управления — так «Дню» сказали в парламентских кулуарах. Банк имел право сначала использовать эти деньги в других проектах, накопить какую- то прибыль (грубо говоря, «прокрутить») и уже потом — платить необходимые сумы компенсаций. Определенная задержка во времени, которая была предоставлена «Градобанку», обусловливалась тем, что сначала соответствующие органы должны определить точные списки адресатов компенсаций, провести проверку данных и определить конкретные сумы выплат. Тем временем деньги могли бы поработать на украинскую экономику. Руководство «Градобанка» решило инвестировать эти средства в цементные заводы. Но заводы переходили от одних владельцев к другим, тянулись арбитражные рассмотрения, что отражалось на производстве. Отрасль, таким образом, оказалась полуразваленной. Инвестированные «Градобанком» средства просто исчезли.

Другой аспект раскрыл народный депутат Виктор Пинзеник в выпуске «Вікон опівночі» 19 октября. По его словам, «Градобанку» «было приказано» выдать кредит в $5 млн. одной из компаний в южном регионе Украины. Банк отказался, поскольку признал эту операцию рискованной. И имел на то право, согласно законодательству. Фирма же через суд домогалась выплаты «неустойки» в $7 млн., что значило фактическое уничтожение банка. Любой украинский банк после такого приговора «ляжет», считает Пинзеник, и предлагает разобраться в проблеме тем, кто уничтожил «Градобанк», который входил в число лидеров банковского дела в Украине, а международный аудит и ЕБРР независимо друг от друга признавали, что с ним можно иметь дело. Пинзеник, кстати, на то время занимал должность вице-премьера.

Вся эта ситуация не повышает авторитета ни правительству, которое именно сейчас пытается разрекламировать на Западе инвестиционные возможности Украины. Премьер-министр Виктор Ющенко категорически опроверг свою личную причастность, как и причастность НБУ к невыплатам компенсаций остарбайтерам, сообщил Интерфакс-Украина. Ющенко также отметил, что его «удивило» решение тогдашнего правительства о размещении средств фонда «Взаимопонимания и примирения» не в НБУ, а в ряде коммерческих банков. Потом, по словам Ющенко, когда по решению Арбитражного суда, невзирая на позицию НБУ, было проведено списание денежных средств «Градобанка» в пользу компании «Антарктика», обеспечить финансовую стабильность работы «Градобанка» не было никаких перспектив. Т.е., никто не виновен? Страдает и имидж государства в целом, далекий от позитивного, как бы теперь не «работали» над этим Президент, руководство Верховной Рады, МИД. Западная пресса получает очередной предлог для публикаций на тему украинской коррупции, играя на чувствах граждан. Тяжело объяснить каждому, что ответственность за 86 млн. марок, назначенных на выплаты остарбайтерам «Градобанком», взяло на себя украинское правительство и потому это никак не отобразится на решении о предоставлении украинским партнерам недавно созданного немецкого фонда значительно больших сум. Федеральное правительство ФРГ относительно этого вопроса претензий к Украине не имеет. Но теперь тем более будет возникать чисто субъективный, но небезосновательный вопрос — кому вообще в Украине можно доверять?

Андрей Андреевич ЕГОРОВ — один из тех, кому всю жизнь довелось быть жертвой. По поводу последних событий вокруг денег остарбайтеров он сказал корреспонденту «Дня» Дмитрию БРОВКИНУ:

«17 сентября 1941 года фашисты оккупировали Запорожье. Помню первые погромы, первые аресты и расстрелы, непередаваемый ужас в глазах до смерти напуганных людей. Тем временем по городу расклеивались красочные плакаты, фотографии счастливых советских граждан, которые добровольно согласились жить и работать на «великий рейх». На снимках наши женщины держали в руках пылесосы, ходили по персидским коврам, жили в просторных квартирах. Естественно, бледные от страха, люди смотрели на все это, затем оглядывались по сторонам и видели смерть. И многие люди действительно уезжали в Германию добровольно. Насильственные «угоны» начались чуть позже. Кому-то и «везло». Некоторые устраивались работать к немецким фермерам. Но, в большинстве случаев, наших людей ждали концлагеря, каторжный труд, издевательства, медицинские опыты, убийства. Меня от смерти спас чешский врач. Когда меня вместе с партией приговоренных к опытам вели в операционную, он резко выдернул меня из толпы и спрятал в своей коморке. Тяжело вспоминать: с наших людей сдирали кожу. Делали из нее дамские перчатки, сумочки, седла. Черепа шли на пепельницы. Но когда наших людей вели в крематорий, некоторые из них смеялись фашистам в лицо. Они не могли этого понять. Наверное, не могло этого понять и наше советское руководство. После войны, да и вплоть до развала Союза, нас ведь за людей не считали! Да и теперь тоже — судя по событиям, о которых пишут сегодня все газеты. Впрочем, я не хочу осуждать тех депутатов, которые украли наши деньги. Бог им судья. Я много натерпелся сам, достаточно насмотрелся, как страдают другие. Я не могу питать к людям злобу».

В 7 лет, в октябре 41-го, Борис Дмитриевич ШАБАНОВ попал в немецкий концлагерь в городе Петрозаводск. Три года его детства прошли под свист нагаек надзирателей и с вечным ощущением голода. Навсегда потерянное здоровье было компенсировано в 1994 году тысячей немецких марок. Поскольку тогда эти выплаты проводились через Луцкий филиал «Градобанка», бывший малолетний узник поддался на уговоры его работников и оставил марки (переведя их в американские доллары) в филиале. Через два года дочь решила выходить замуж. Борис Дмитриевич пришел в «Градобанк». Денег нет. Он ходил долго и в ноябре 96-го получил половину вложенной суммы. Остальные деньги не может получить до сих пор. А внуку — уже три года...

— «Градобанку» доверили свои компенсационные средства немало людей, детство которых прошло не в пионерских, а в немецких концентрационных лагерях. Они испытали страдания, которые не под силу взрослым людям. И получается, что пострадали второй раз — за свою доверчивость, сообщил корреспонденту «Дня» Наталье МАЛИМОН председатель совета Волынского областного отделения Союза заключенных-жертв нацизма Владимир Трофимович ВОЛОШКИН.

79-летний Кирилл ЗУБРОВСКИЙ из села Николаев Хмельницкого района рассказал корреспонденту «Дня» Михаилу ВАСИЛЕВСКОМУ :

— Четыре года назад, когда пообещали выдать компенсации, я ездил чуть ли не каждый день в Хмельницкий — два десятка километров туда и столько же обратно, домой. А автобусы тогда почти не ходили. На попутках добирался. В Хмельницком возле «Градобанка» — очереди таких же ограбленных среди бела дня, как и я. То, говорят, денег нет, то еще какая-нибудь напасть... Полгода ездил туда-сюда по разным инстанциям — правду искал, пока добился своего. Я же не просился к фашистам в узники концлагеря «Заксеанхаузен» — меня в плен взяли. Как-то однажды бежал, так догнали с овчарками, избили так, что едва не умер... Суждено, как видите, мне было выжить и еще раз изведать горькое унижение. От своих. Они, воры, по- видимому, на дорогие заморские курорты, иномарки и красивых девочек потратили нашу валюту, а у меня не было за что купить лекарство. Тогда никто не объяснил, куда исчезли выделенные немцами деньги и где они потом нашлись.

73-летний днепропетровец Иван Иосифович ПРОКОП в разговоре с корреспондентом «Дня» Вадимом РЫЖКОВЫМ не сдерживал эмоций:

«Меня угнали в Германию подростком в 1943 году, когда едва исполнилось 16 лет. Определили работать на коксохимический завод под Веной. Условия труда были кошмарные — надо было вручную катать вагонетки с коксом, дышать ядовитым газом. Кормили баландой из брюквы. От такой жизни люди умирали один за одним. Я попробовал бежать, но поймали и отправили в концлагерь «Маутхаузен». Там побывал под расстрелом, а когда нас в 1945 году освободили, я уже был похож на скелет. То, что там творилось, иначе как варварством назвать не могу. Теперь же от нас за все эти муки и издевательства пытаются откупиться крохами. Я, например, получил 900 марок — этого хватило разве что погасить долги за коммунальные платежи да на лекарства немного потратил. Но когда услышал всю эту историю с народным депутатом Жердицким, заявление представителей Генеральной прокуратуры — возмущению моему не было предела. Если все это правда, то за подобное у тех, кто обворовал немощных стариков — бывших остарбайтеров и узников концлагерей — руки должны отсохнуть. По большому счету, это такое же злодейство, а может быть, еще и хуже того, что творили фашисты».

Какие еще нужны аргументы, для того, чтобы политическая ответственность в Украине стала конкретной, а не пребывала в границах схемы «кто-то кое-где у нас порой»?