Евгений МАРЧУК: «Нормализация наших отношений с Россией будет содействовать интеграции Украины в европейские структуры»

— В первую очередь в Брюсселе Вы посетили энергетические компании. Скажите пожалуйста, чем завершились эти встречи?

— Украина является членом Европейской энергетической хартии, эта Хартия ратифицирована Украиной. Мы ждем, когда ее ратифицирует Россия, и надеемся, что это нам даст основания для создания правил игры на энергетическом рынке. Важно также было услышать трактовку представителями секретариата Европейской энергетической хартии того, что у нас называется «газопровод в обход Украины», поскольку для Украины это довольно чувствительный вопрос. Что касается компании Westinghouse — то она будет участвовать в проекте достройки двух атомных электростанций в Ровно и Хмельницком. Эта компания представила некоторые свои предложения, которые, на наш взгляд, весьма интересны и могут быть рассмотрены дополнительно относительно расширения ее участия в проекте. Они очень эффективно сотрудничают с харьковской структурой «Хартрон» по системам контроля и управления атомными электростанциями.

— Следующий вопрос — в контексте визита Романо Проди в Киев. Представители Европейской комиссии заявляли накануне, что они озабочены заявлением некоторых представителей Верховной Рады Украины о том, что если Украина не получит компенсационных средств для закупки органического топлива, то ВР пересмотрит вопрос относительно закрытия Чернобыльской АЭС. Не охладит ли это отношения Украины с Европейским Союзом?

— Политическое решение о закрытии Чернобильской АЭС принято, идут активные приготовления для его осуществления. Это очень большая работа как с нашей стороны, так и со стороны наших партнеров по Меморандуму. Объективности ради скажу, что Украина, действуя последовательно, выполняя все свои обязательства относительно Чернобыля, сейчас стала перед проблемой: наши внутренние энергетические проблемы, недостаточная генерация электроэнергии показывают, что мы можем встретиться с серьезными кризисными явлениями, особенно когда будет выведена из эксплуатации Чернобыльская АЭС, а это 1000 мВт. К сожалению, до сих пор почти не решены все проблемы, которые брали на себя наши партнеры. В том числе и относительно кредита на закупку органического топлива для компенсации мощностей ЧАЭС. Сейчас предоставление этого кредита связывается с нашим сотрудничеством с МВФ. Появилась какая-то привязанная к этой проблеме ситуация с долгом перед Эксимбанком США. И наша политическая элита и общественность, безусловно, задают вопрос: не получится ли так, как с Бушерским проектом? Украина будет выглядеть как обманутая. Насколько мне известно, какая-то часть этого кредита вроде бы подготовлена для Украины. Но я хочу сказать, что политическое решение относительно закрытия Чернобыльской АЭС не пересматривается. На заседании Совета национальной безопасности и обороны возникли вопросы, которые вызвали весьма серьезный резонанс. Нашим соответствующим структурам — министерствам и ведомствам — было поручено проверить возможную готовность Чернобыльской АЭС к продолжению работы, если в этом возникнет необходимость, если, не приведи Господи, у нас случится энергетический кризис. Понятно, что это было только гипотетическое изучение ситуации, технических возможностей, изучение всех проблем безопасности, финансирования и тому подобное. Мы все сделаем все для того, чтобы этой ситуации не было. Но если она случится, то этот вопрос еще будет дополнительно обсуждаться с нашими партнерами. Но мы исходим из того, что до этого не дойдет, и все участники этого процесса и наши партнеры своевременно выполнят свои обязательства. И я думаю, что успокоится и наша политическая общественность. Хотя скажу откровенно, очень медленно выполняется решение наших партнеров по Европейскому союзу и с этими кредитами, и по достройке Ровенской и Хмельницкой АЭС, и несколько других. Мы очень озабочены. Я сказал бы откровеннее: это не добавляет авторитета в нашем общественном сознании таким уважаемым организациям, как Евросоюз, «Большая семерка», ЕБРР.

Сейчас мы как раз говорили о том, чтобы максимально ускорить решение о стоимости достройки двух блоков Ровенской и Хмельницкой АЭС. Раньше назывались сумы $1,8 млрд., $2 млрд., $1,5 млрд., $1,4 млрд., $1,2 млрд., сейчас — $1,48 млрд.

— Как вы воспринимаете критику некоторых масс- медиа относительно того, что вы сейчас отстаиваете позиции российского «Газпрома» и становитесь сторонником приватизации им части или целого газопровода, пролегающего в Украине.

— Все это глупости и любительство неопытных в таких сложных вещах людей. Не говоря уже о спекуляциях. Я был и являюсь сторонником приватизации газотранспортной системы. Пусть это будет концессия. Увидим, много ли будет желающих принять участие в концессии газотранспортной системы. Безусловно, контрольный механизм должен остаться за Украиной. Я об этом всегда говорил.

— Все-таки должна быть четкость: 51% акций будет принадлежать Украине?

— Украине — 50+1 акция. Может быть механизм, при котором и 30% будут блокирующими, если они будут в руках Украины. Но это отдельная тема. Есть еще одно обстоятельство, на которое я всегда обращал внимание. Обязательным условием приватизации должно быть наличие не меньше трех участников: Украина, Россия, Запад... Если России не будет, у нас всегда будут проблемы. Таким образом: Украина — контрольный механизм или контрольный пакет, Россия, и обязательно другая крупная иностранная компания — или «Рургаз», или кто-то другой, кто выиграет тендер. Я действительно убежден, что россияне должны участвовать в этом приватизационном проекте. Я теперь вижу, что получится так, что нам придется молить Россию, чтобы она приняла участие в этом приватизационном проекте, потому что наша газотранспортная система действительно стоит миллиарды долларов. Но она будет стоить копейки, если будет загружена на 10 — 15 процентов, а газ — главным образом российский. Недавно вдруг, как чертик из шкатулки, появился долг почти в 600 миллионов долларов за газ, так называемый не санкционированно отобранный Украиной газ из газотранспортной системы. Я вам скажу конкретнее и детальнее, что такое эти 600 — 700 миллионов долга, которые сейчас позорят Украину — это тот газ, который был в нерегулированных ценах, проще говоря, вне контрактов. Наши структуры виноваты в том, что они не заключили контракты почти в течение всего 2000 года. Но есть основания считать, что некоторые российские структуры были незаинтересованы и делали все, что только можно, чтобы долг был «полезным» для некоторых структур с обеих сторон. И поэтому мы с секретарем Совета безопасности России Сергеем Ивановым договорились, чтобы с обеих сторон «просветить» эту ситуацию. И это даже записано у нас в указе Президента по энергетике. Потому что здесь убытки несут обе стороны. С российской стороны это значит, что на эту сумму — $600 или 700 млн. — какие-то структуры не заплатили налоги в бюджет страны и на местном уровне, и так далее. И там есть убытки для государства, и у нас есть убытки для государства. Спекулятивные комментарии исходят от тех, кто абсолютно «не Копенгаген» в этой проблеме. Это старая тема ментальности: никому и ничего не отдадим, пусть все сгниет, все пропадет, но будет наше. От этих сентиментальных псевдопатриотических реминисценций серьезным политикам, которые решают крупные проблемы и ответственны за эти решения, нужно отказаться. Мир сегодня жесткий, он не знает сентиментов. В первую очередь, будут созданы абсолютно прозрачные условия приватизации. Во-вторых, они будут сформированы на основе закона, проект, которого сейчас в парламенте, и его обсуждение будет очень широким. И все, кто захочет, сможет знать правовую базу этой приватизации. И третье, государство всегда у себя дома на своей территории будет иметь могущественный достаточный механизм, чтобы поставить на место кого угодно. Но нужно действительно быть очень внимательным и создавать такие условия, чтобы главные механизмы управления ситуацией всегда оставались в Украине.

— Следующим аспектом вашей программы было посещение штаб-квартиры НАТО. Какова была цель и каковы результаты этого мероприятия?

— Это была плановая встреча. Ее целью было — планирование дальнейшего сотрудничества и заверение наших коллег и партнеров, что те изменения, которые произошли в руководстве нашего внешнеполитического ведомства, активизация и нормализация наших отношений с Россией ни в коей мере не являются признаками смещения акцентов во внешней политике Украины. Со мной согласились почти все: и генеральный секретарь, и председатель военного комитета НАТО, и верховный главнокомандующий объединенными вооруженными силами НАТО, и другие — все они приняли нашу аргументацию. Нормализация отношений с Россией была необходима. В украинско-российских отношениях накопилось немало проблем, главным образом экономического и энергетического характера. Было и даже остается до сих пор то, что можно назвать скрытой торговой войной. Взять, например, повышение акцизов на нефть российской стороной на украинском направлении. Не говоря уже о газовых проблемах, долгах, скандалах, перекрытиях поставок газа. Все это создавало напряженную ситуацию в Украине. Сочинские договоренности президентов в значительной мере способствовали нормализации ситуации, в том числе по долгам, по газоснабжению, по созданию механизмов взаиморасчетов, о переводе на денежную оплату взаиморасчетов за транзит российского газа и другое.

Нормализация отношений с Россией как изменение векторов не отвечает действительности, потому что в это же время мы активно сотрудничаем и с НАТО, и с Евросоюзом. С другой стороны, мы и россиянам говорим, что наш прорыв в углублении сотрудничества с НАТО не является антироссийским, не является смещением акцентов во вред России. Мы заинтересованы в том, чтобы и Россия тоже достаточно быстрыми темпами продвигалась в европейские структуры. Самое главное — снять экономическую напряженность, возникшую между Украиной и Россией, чтобы это расчистило дорогу для более эффективных интеграционных процессов Украины в Европу.

— Некоторые СМИ обсасывали версию, что вы стали чуть ли не ключевой фигурой, которая могла бы привести к правительственному кризису в Украине. имеются в виду выводы, которые возглавляемая вами комиссия сделала по работе правительства в энергетическом секторе. Как вы это прокомментируете?

— Во-первых, эти выводы сделала комиссия, куда входили представители и правительства, и парламента, и счетной палаты, и многих других структур. Итоговое заседание комиссии проходило несколько часов. Пункты, которые вызывали какие-то спорные моменты или неоднозначную трактовку, были изъяты из документа. Никто никого не мог заставить подписать этот документ. И поэтому спекуляции, что кому- то давали отдельные абзацы — это неправда. У каждого был полный текст. От самого начала до самого конца все внимательно ознакомились, по каждой странице обсуждалось все. Во-вторых, касательно того, что это будто бы критика правительства в целом. Мы, правительство в целом не критиковали. Речь шла о совсем другом и результат выведен как главная цель создания комиссии — иметь реальную информацию. Украина уже один раз «попалась», когда была обвинена в том, что кредиты МВФ будто бы получили и использовали не совсем законно. Потом задним числом мы оправдывались и возвращали деньги. Мы начинаем большую приватизацию, приватизацию областных распределительных компаний и далее пойдет приватизация генерирующих объектов. Еще не хватало, чтобы нас потом обвинили в искажении показателей относительно процессов, относительно механизмов взаиморасчетов, платежей в энергетике. Конечно, материалы критического характера неприятны. И они могли бы стать просто предметом профессионального реагирования. К сожалению это все было выведено в политическую плоскость. Я думаю, что все это скоро развеется.

Буквально два дня назад в аварийном порядке изыскивалось около 200 миллионов гривен для того, чтобы рассчитаться, потому что иностранная компания может опять прекратить поставки газа. Этому нельзя радоваться, здесь нельзя мыслить логикой «кто-то кого-то победил». Это лексика избирательских технологий, а не ежедневной работы. Лучше нужно думать как сделать, чтобы расчеты за газ с поставщиками были регулярными, а не силком заставлять руководителей предприятий, которые становятся на ноги, снова покупать электроэнергию по фьючерсах с 20-ти процентным дисконтом. Как это было на днях.