Леонид КУЧМА: Я готов помочь в достижении компромисса...

— Леонид Данилович, Конституционный Суд Украины принял решение о том, что Вы можете баллотироваться на выборах. Ваше отношение к этому? Идете или не идете? Этот вопрос, который, по-видимому, больше всего обсуждается сейчас и среди обычных людей и среди ваших политических сторонников, и тем более среди оппонентов.

— Наверное, это у вас главный вопрос в сегодняшнем интервью. Действительно, решение Конституционного Суда позволяет мне выдвигать свою кандидатуру на выборах в этом году. Но все-таки последнее слово остается, понятно, за мной. А я свою позицию уже излагал, и не раз! Возможно, кто-то жде т, что я объявлю престолонаследника. Но Украина — не Россия. Царей у нас никогда не было. Были гетманы. А они, все знают хорошо, избирались. Так что, ребята, соревнуйтесь! Знаю, кое-кто из политиков любит повторять, что мне не верит. Некоторым из них могу ответить взаимностью. Не исключаю, что не поверят и на этот раз. Недавно Виктор Ющенко такое рассказывал, что мне даже стыдно за него стало. Он уже своим глазам не верит — «духом» меня объявил. Но разве, когда мы с ним встречались, разговаривали на днях, я сквозь стены проходил? Но все это — проблемы тех людей, которые создают себе препятствия, чтобы потом их героически преодолевать. Вот убедили себя, что Кучма будет кандидатом, и воюют с призраками. А зачем воевать — непонятно. Ведь оппозиционные силы заявляют о своих высоких рейтингах, которые, дескать, намного выше, чем у власти. Так чего волноваться? Этому радоваться должны, а они нервничают, суетятся...

— Если смотреть, чем занимается власть, где работает рейтинг самой власти, то это, конечно, конституционная реформа или политическая реформа. Как вы оцениваете ход последних событий? Вы — человек, влияющий на все в государстве, оцените происходящее в парламенте вокруг реформы.

— Реформа обязательно должна быть завершена. И, уверен, — она будет завершена! Пройдет время, и мы уже не так остро будем воспринимать некоторые эпизоды борьбы вокруг нее. Мне кажется, все трудности связаны с тем, что не все вещи называются своими именами. Естественно, что когда решаются судьбоносные в жизни страны события, связанные, скажем, с конституционной реформой, то каждая политическая сила пытается принимать в этом самое активное участие, «совершенствовать», так сказать, Конституцию под себя. Каждая политическая сила хочет видеть первым лицом в государстве именно своего человека. Это тоже естественно. Но есть силы, которые противостоят всяким изменениям. Зачем им демократизация, движение в Европу и прочее, если всем будет заправлять их президент? Но интересно, что говорить об этом откровенно — боятся! Поэтому делают вид, что болеют за совершенствование политической системы, хотя в голове, к сожалению, совсем другое.

— Если говорить о самом ходе событий, то становятся модными такие слова — «политический компромисс», компромисс между властью и оппозицией. На фоне блокирования, конечно, таких разговоров ведется все больше. Как вы считаете, что может быть в основе такого компромисса? Или он — просто иллюзия?

— Компромисс с оппозицией, безусловно, нужен, ведь оппозиция — это неотъемлемая часть цивилизованного политического процесса, нормальной парламентской деятельности. Поэтому она должна участвовать обязательно, в частности и в конституционной реформе. Давайте посмотрим, что происходит сейчас. Парламентский конфликт разгорелся не вокруг действительно принципиальных вопросов. Основные позиции реформы, в том числе и изложенные в проекте 4105, поддерживают практически все основные парламентские силы. И они заявляли об этом. Поэтому остается договориться по процедуре избрания Президента. Моя позиция известна: в моем законопроекте предусматривалось всенародное избрание главы государства. Поэтому, при наличии желания, договориться, думаю, вполне реально. Подчеркиваю: желания. Однако у меня складывается впечатление, что руководители оппозиции считают: если их партия не при власти, то она и не партия вовсе, а «ансамбль песни и пляски», если русским языком говорить. У нас, к сожалению, не хватает культуры политической борьбы, и оппозиция иногда исповедует известный принцип: чем хуже — тем лучше. И таким образом дискредитирует не только себя, но и государство в целом. А все потому, что лидеры оппозиции не хотят понять простой истины: оппозиция — это меньшинство, и как таковая не может диктовать свои решения большинству.

— Благодарю, что Вы об этом вспомнили, ведь даже не все наши зрители об этом помнят. Я, например, забыл уже фактически, что тот законопроект, который Вы подали в парламент, а потом отозвали — Вы, таким образом, так сказать, демонстрировали компромиссность, там действительно предусматривались всенародные выборы Президента.

— Я хотел дать возможность без своего вмешательства решить этот вопрос сугубо в парламенте.

— Еще один такой спекулятивный момент, очень много об этом говорят: возможный ли «круглый стол» между большинством и оппозицией — при участии Президента? Ваше отношение к этой идее?

— У нас в стране все возможно. Вы практически сами ответили на этот вопрос — если и есть какой-то кризис, то он происходит в парламенте. Значит, и решать его нужно, в первую очередь, в парламенте. Если я могу как-то помочь в достижении компромисса — я готов, я никогда не отказывался от сотрудничества. Скажите только — когда и как. Но так, чтобы те, кто сейчас требует помощи, не обвинили меня потом во вмешательстве в работу парламента.

— Я уже как-то привык к тому, если делаете вы что-то — вас обвиняют, не делаете чего-то — тоже обвиняют: дескать, мог бы сделать, но не сделал. У любой власти есть оппозиция, в одних странах она одна, в других — другая. Даже по технологии поведения, по моментам, каким образом и за что она атакует власть и — главное — какими технологиями при этом пользуется. Вы с этими людьми уже много политически сосуществуете, часть из них была вашими подчиненными. У них разные варианты слов о вас — лучше или хуже; когда были при власти, говорили одно, теперь — другое. Дайте характеристику их сегодняшним действиям, куда это все идет?

— То, что оппозиция в Украине существует, как вы понимаете, не на бумаге, — в этом ничего плохого нет. Я считаю, что это позитивное явление. И то, что оппозиция в Украине пытается стать серьезной силой, — это тоже нормально. Оппозиция в Украине хочет власти. Что ж, этого хочет оппозиция в любой стране. Но нашу оппозицию я никак не могу назвать ответственной. Такое впечатление складывается, что она не верит в себя. Не верит, что может чего-то достичь. И еще одна определяющая черта наших оппозиционеров. Кто еще, кроме нашей оппозиции, пытается решить собственные проблемы, украинские проблемы не у себя, а за границей? Приведите, пожалуйста, пример — я не способен это сделать — чтобы представитель Польши, России, Словакии или Венгрии ездил за границу и на всех уровнях ругал свое собственное государство. Забыли историю — во времена Богдана Хмельницкого одни ездили в Россию, другие в Польшу, третьи — в Турцию?.. Поэтому и не имели своего собственного государства. Так разве сегодня независимая Украина уже успела надоесть, и снова будем искать среди соседей — к кому же пристать? К превеликому сожалению, язык наших оппозиционеров, язык заявлений оппозиционных фракций в парламенте откровенно враждебен к власти. Слова не выбирают. Впрочем, как и способы политической борьбы. Следует сказать прямо: наша оппозиция, называя себя цивилизованной, может нарушить равновесие в стране, разрушить стабильность. Она подстрекает людей на неосмотрительные действия. Не буду скрывать, я очень внимательно слежу за этими упражнениями. И говорю со всей ответственностью: я не допущу, чтобы стабильность была нарушена. Как Президент, я просто не имею на это права. Давайте посмотрим, после того как десант «Нашей Украины» побывал в Донецке, читаю в одной крупной оппозиционной газете — может, и вы обратили внимание — заголовок на всю страницу: «Донецких нужно учить, как в Украине жить». Что же вы делаете? Вы думаете, что говорите? Разве ощутить себя единым народом — это не наша общая цель? Вместо этого — откровенное стремление разделить людей на «донецких», «львовских», «сумских» или «кировоградских». Вот вам и позиция оппозиции. Часто у лидеров оппозиции чувствуется личная обида. Но все они были при власти. Все они приложились к становлению того, что теперь сами же называют «преступным режимом». Все пользовались благами. В конечном итоге, все неплохо нажились, если называть вещи своими именами. А из власти большинство из них ушло не по своему желанию. Отсюда — попытка насолить тем, кто во власти остался. Честное слово: стыдно перед людьми, перед миром. Как только оторвали кого-то от власти, «от цицьки», простите, так сразу бежит в оппозицию — искать там другую дойную корову! А где же ваши принципы?

— Такой вопрос из технологии работы Президента — насколько вы удовлетворены тем, как вас информируют? Хватает ли у вас каналов и источников информации? Не возникает ли иногда впечатление, что от вас что-то скрывают, умалчивают, пытаются манипулировать?

— Я не жалуюсь на это. В наше время скрыть что-то от главы государства можно только в том случае, если он сам хочет, чтобы от него что-то скрыли. Важнейшая информация — о том, какие последствия имеют твои решения, решения главы государства, те или иные действия. Возьмем для примера внешнеполитические действия. Ты имеешь дело с определенной страной. Сделал какие-то шаги. И вот узнаешь, что эти шаги не нравятся той стране, ее руководству или определенным кругам. Это как раз та информация, которую никто от тебя не скроет. Но ведь, может, если не нравится, то ты сделал правильно? Это не всегда так, но часто. В России, например, многим не понравилось название моей книги «Украина — не Россия». А есть люди, в том числе и при власти, которые едва не в панику впадают, когда за границей недовольны какими-то нашими делами или высказываниями. Считают, что допущена ошибка. Нет, здесь нужно смотреть иначе — правы мы или нет. Если правы — на том и стоять.

— Вы коснулись одного аспекта, который имел отношение к внешней политике. Следующий мой вопрос — об экономике. Год только начался, оценивать результаты первого квартала вы будете, наверное, позже. Как развивалась экономика в прошлом году?

— Насколько я знаю, людей мало интересуют, как говорится, голые цифры и экономические показатели. Особенно, когда они слетают с уст представителей власти. Главное — как реально экономические изменения чувствуются в обществе. Людей даже раздражает, когда им говорят, что экономика страны неплохо развивается. Это понятно. У нас еще мало граждан, которые занимаются предпринимательством или имеют дело, например, с ценными бумагами. Очень тяжело мы пока что живем. Но это не означает, что нужно закрывать глаза на позитивные изменения. В прошлом году в промышленности наблюдался бурный рост. Почти 16% прироста. А планировалось, то есть ожидалось — семь. Более чем вдвое. Я, между прочим, согласен с теми, кто говорит, что плохо, дескать, предвидели. У нас планирование не то, что было в советские времена. Наш план — это не директива, не приказ, обеспеченный ресурсами, а прогноз. Хорошо, что обрабатывающая промышленность в Украине развивается более чем втрое быстрее, чем добывающая. Это значит, что мы не будем сырьевым придатком, даже если бы у нас было нефти и газа столько, как в некоторых других странах. Аналитики отмечают, что в прошлом году сократилось государственное вмешательство в экономику. Чиновничество сдержало административный зуд. В прошлом году имели стремительный рост объемов внешней торговли. Экспорт вырос на треть. Украина продает больше — и это меня особенно радует, — чем покупает. У нас позитивный платежный баланс. Растет импорт продукции машиностроения, который в мире называют «инвестиционным» импортом. Это свидетельствует, что экономика переходит на инвестиционную модель развития, обновляются производственные фонды за счет современного оборудования. Мне очень приятно, что Президент России Владимир Путин, когда вернулся из Киева, оценивая наши достижения, заявил на заседании Правительства Российской Федерации, что следует внимательнее присмотреться к экономическому развитию Украины, а может чему-то и поучиться, как достигать этого роста экономического.

— После того, как вы процитировали оценку российским Президентом советов — на основе действий украинского правительства — своему российскому правительству — у меня, конечно, есть возможность спросить вас, украинского Президента, об оценке действий украинского правительства. Как вы оцениваете результаты его работы?

— Я бы разделил эти результаты на политические и экономические. Конечно, высокие показатели развития экономики в 2003 году свидетельствуют об эффективности работы правительства. Это факт. И они были достигнуты в чрезвычайно тяжелых условиях, особенно связанных с серьезным неурожаем. Я уверен в стабильности нынешнего правительства. Во всяком случае, до октября Виктор Янукович будет плодотворно работать на своей должности, нет никаких сомнений. А дальше — все зависит, наверное, не от Бога, а от него самого. Думаю, что Кабинету Министров вряд ли удалось бы удержать экономическую ситуацию, если бы он не опирался на поддержку парламентского большинства. Вот для чего и нужна конституционная реформа. Нынешнее правительство доказало, что новые коалиционные механизмы работы жизнеспособны и могут обеспечить позитивные результаты. Хотя не могу сказать, что онo действует как единая команда профессионалов. К сожалению, работа правительства сопровождалась не только успехами. Его экономические подразделения фактически не смогли спрогнозировать значительное ухудшение ситуации на зерновом и топливном рынках, оперативно разработать действенные меры по ее исправлению. Некоторые из этих вопросов были предметом подробного обсуждения 29 января на совещании по проблемам борьбы с коррупцией и организованной преступностью и защиты прав человека. Действия правительства не всегда соответствовали современным рыночным условиям, наблюдались рецидивы чрезмерного административного вмешательства в экономические процессы. Значительной проблемой является и то, что до сих пор отсутствует должное сотрудничество правительства с предпринимателями, особенно с представителями малого и среднего бизнеса. И это приводит к ошибочным решениям, в частности относительно использования упрощенных методов налогообложения. Недостаточно внимания уделялось и такой социальной болезненной проблеме, как погашение задолженности по заработной плате. Но все это проблемы роста. Правительству нужно спокойно, тщательно проанализировать эти собственные ошибки и сделать должные выводы.

— У меня несколько версий, почему разного рода оппоненты, которых у вас хватает, конечно, атакуют вас. Если смотреть на весь период вашего президентства, то, возможно, константой, прямой, которая была всегда, оставалась политическая стабильность. В стране были разные периоды. Подъем экономики сейчас, худшая ситуация — раньше. Но — имея эти несколько разных версий — я хотел бы спросить вас о вашей версии: почему «накат» идет сейчас на вас, почему идет именно сейчас? Почему децибелы, эмоции «зашкаливают» прямо сейчас? Тогда, когда экономика растет, а государство, в принципе, эффективно?

— Я сам не удивляюсь. Хотя, действительно, если посмотреть на экономическое развитие страны за последние годы, то мы идем по такой кривой (восходящей). И нам многие завидуют за границей, особенно наши, так сказать, коллеги по постсоветскому пространству. И, как я уже сегодня отмечал, мы развивались не за счет сырья или полуфабрикатов. Нас радует то, что очень хорошо развивается обрабатывающая промышленность, машиностроение. Поэтому, по-видимому, лучше спросить у так называемых критиков. Может, кто-то недоволен именно тем, что наша экономика начала хорошо расти? Кому-то, может, показалось — или у нас, или на Западе, — что я слишком долго занимаю кресло Президента и что у них есть свой кандидат. Потому что, может, на их взгляд я недостаточно отстаиваю их интересы. А я хочу подчеркнуть, что я отстаиваю только одни интересы — украинские. Именно, наверное, поэтому и появились все эти скандалы — «кассетный», «кольчужный» и другие. С какой целью все делалось? Может, для того, чтобы помочь Украине? Все это выглядит как откровенная дискредитация, имеющая четкую цель и легко прогнозируемые последствия. К сожалению.

— Вы — Президент Украины. Большинство украинцев хочет знать, каково ваше видение будущего Украины? Как двигаетесь к этому будущему? Какие вы видите приоритеты Украины? Вы сказали в новогоднем обращении — «у меня есть мечта». Что такое ваша мечта, какую именно мечту вы имели в виду?

— Можно не о политике? Это, наверное, немножко из серии фантастики, но я думаю о космическом будущем Украины. Я не имею права об этом не думать. Сегодня уже реально говорят о программах поселений на Луне, потом — на Марсе. Я мечтаю, чтобы в этом деле не обошлось без Украины. Украинцы просто обязаны, должны полететь на Луну! Правда, не все. Кто-то должен остаться... и для полета на Марс. Конечно, было бы замечательно, если бы у нас была возможность самим осуществить такие программы. Это был бы роскошный подарок нашей украинской гордости. Но сегодня такие программы по силам только команде из нескольких стран. Поэтому давайте будем мечтать об участии в таких командах. Но участие в них также вполне способно удовлетворить наши национальные амбиции. Еще одну мечту я называю так: «Украина — для всех украинцев». Я говорю о зарубежных украинцах, о диаспоре. Прежде всего о тех американцах и канадцах украинского происхождения, которые достигли успеха в своих делах. Я хотел бы, чтобы сначала хотя бы тысяча таких выдающихся украинцев откликнулась и приехала в Украину и попробовала себя здесь — в бизнесе, в науке, культуре, на государственной службе. Вы знаете, я с большим сожалением смотрю на некоторые общественные мероприятия с участием зарубежных украинцев. Часто приезжают не дело делать, а бороться с «антинародным режимом». Борцов у нас и своих хватает. Работников мало, настоящих тружеников. Приезжайте в Украину, пожалуйста, добиваться успеха, большого личного успеха. С радостью встретим.

— И последний вопрос. Леонид Данилович, мне не очень удобно об этом спрашивать. Недавно была какая-то грязная спецоперация. Появились слухи о вашей возможной смерти. Прокомментируйте, как вы это ощутили?

— Возможно, и мне на это не совсем удобно отвечать. Вы знаете, что сказал в подобном случае Марк Твен? Эта фраза, наверное, всем известна — «Слухи о моей смерти весьма преувеличены». Что я ощутил? Может, я не совсем корректно скажу, но, я думаю, нужно: вы были когда-нибудь в старом, заброшенном свинарнике? Я был. В наших селах они становятся все лучше. Есть просто прекрасные, современные. И не только частные, но и фермерские, и коллективные. В них уже не задыхаешься. А я снова будто оказался в том запущенном, затхлом свинарнике. Вонь и грязь. Первое, что я подумал: я еще провожу в последний путь не одного из тех, кто запустил этот слух из этого свинарника... Наверное, я сказал не совсем удачно, даже неудачно. Ведь Христос учит: любите и врагов ваших.