Поклонитесь жертвам в Украине

Приближается дата, посвященная памяти жертв Голодомора, и можно надеяться на очередные порции оценок отдельных ученых и публицистов, которые хором запоют об организованных властью, да еще и в контексте борьбы за президентскую должность, «танцах на костях». На костях умерших голодной смертью в 1932—1933 годы и по-человечески не похороненных более семи миллионов украинских крестьян.

Возникает вопрос — а почему же в те 1932—1933 годы советская рабоче-крестьянская власть в ипостаси диктатуры ВКП(б) достойно не похоронила тысячи замученных ею крестьян, на плечах которых въехала в свой социалистический рай? С надлежащей оценкой в партийной прессе, с митингами, соболезнованием по поводу трагедии, или же разгромными статьями о победе над классовым врагом. Все-таки больше семи миллионов — невозможно не увидеть. Советская власть раздувала до невиданных масштабов уничтожение врагов народа, героизировала жертв классовой борьбы. А здесь не заметила, она промолчала, а правильнее — замолчала свое преступление.

Правда, танцы были. Многотысячные манифестации по случаю празднования годовщин великой октябрьской социалистической революции, первомайские дни солидарности трудящихся. Правда, когда несчастные украинские трудовые крестьяне миллионами умирали в голодных хатах вместе со своими рожденными при советской власти детьми, и когда их часто еще живыми свозили в кагаты, как гнилую свеклу, то никто с ними классовой, человеческой, социалистической солидарности не проявлял — ни коммунисты с комсомольцами, ни органы безопасности, ни рабоче-крестьянская армия, ни братские народы, ни рабочие из промышленных центров. Были тысячи митингов с оркестрами в городках, где опьяненные от классовой борьбы комиссары отчитывались об отнятом у крестьян хлебе и запивали самогоном, напевая коммунистические песни. Это были танцы на костях. И продолжались они до 1991 года.

Опять будут писать, что в Москве о голоде не знали — ни Сталин, ни Каганович, не знало Политбюро, масштабов вымирания людей не могло оценить ЦК КП(б)У, обкомы знали мало, потому что информация поступала плохо, а местные активисты не давали точных отчетов. Но мы знаем, что согласно формуле Ленина социализм — это учет и контроль. У советской власти и ее вооруженного отряда ОГПУ учет был поставлен железно. Были учтены враги народа, заключенные и выселенные, расстрелянные и осужденные, приписанные и беспаспортные, агенты и доносчики. Не пропускали ни одного сказанного против советской власти слова, протеста, ни одного рожденного или умершего. Особенно врагов и классово неблагонадежных. Все знали, но поскольку сами голод организовали, то о масштабах своих преступлений не писали в прессе, не было исторических, демографических исследований, о нем запретили говорить, такие разговоры сразу же оценивались как антисоветизм и строго наказывались.

Страх от самого явления голодомора, от переживания отчаяния, когда невозможно хоть что-то съесть, помочь умирающим внукам, детям, родителям, парализовал. Умирали же миллионы в течение года по всей Украине, в таких обстоятельствах голод убил дух, вырвал душу, сломал национальный хребет украинского народа. И заморозил, зажал уста тем украинцам, которые выжили, вплоть до 1991 года. Голодный мор воплотила в жизнь не чума, не холера, не орда с оружием, не фашистская оккупация, а родная советская власть, вооруженная коммунистической идеологией.

С врагами можно бороться словом, организацией, оружием, рождением детей, с болезнями — лекарствами, но с голодом невозможно было бороться. Это была ловушка — не убивают, не травят, не вывозят в Сибирь, а просто забрали хлеб и не пускают из села. Как можно комментировать тысячи фактов людоедства не где-то на безлюдном острове, а в плодородной Украине, в «самом гуманном обществе равенства и справедливости».

Еще писали и будут писать, что голода не было, тем более геноцида, ведь умерли всего один-два миллиона и это по сравнению с неурожайными годами в Российской империи чуть ли не норма, и удивляться нечего. Что компартия не могла организовать голод, потому что очень уважала трудовой народ, что Голодомора не было, а было временное голодание в отдельных областях из-за неурожая, или потому что кулаки скрыли хлеб от середняков и бедняков. Что умерли отдельные люди, которые не умели хозяйствовать, которые не вступили в колхоз. Если бы вступили в колхоз — выжили бы. Что когда Центр узнал о голоде, то дал указание выделить зерно из других регионов Союза, помог. И приведут цифры спасительной благотворительности. Благотворительности для мертвых.

А сколько миллионов крестьян, а были они почти на сто процентов украинцами, должно было умереть, чтобы голодную смерть признать геноцидом? Если во время переписи населения в 1926 году в Украине было 29 миллионов украинцев, то для отдельных исследователей геноцидом должна быть смерть около шестнадцати миллионов крестьян. Живыми бы остались только жители городов. Если же вы оцениваете геноцид другими цифрами, то напишите какими?

Но почему «красная метла» забирала не только зерно, но и картофель, морковь, фасоль, скот, птицу, всяческие запасы продуктов? Чтобы не было еды. Почему тысячи сел были занесены на «черные доски», окруженные вооруженными отрядами и обреченные на вымирание? Почему был принят «Закон о колосках» от 7 августа 1932 года? Почему между УССР и РСФСР поставлена граница из войск ОГПУ? Чтобы не пропустить беглецов на территорию, где голода не было. Почему население городов имело возможность купить еду, а голодных крестьян, детей, которых для спасения родители отправляли в города, власть не только не кормила, а отгоняла от городов и они умирали под забором, на улицах?

Эти люди не были в армии Петлюры, Махно или Деникина (всех атаманов, повстанцев, офицеров, эсеров, кулаков чекисты до 1932 года расстреляли или вывезли в ГУЛАГ), многие из тех крестьян были еще недавно в Красной армии. Они не были антикоммунистами, украинскими буржуазными националистами, ни демократами, ни фашистами. Вся их вина была в том, что они были украинцами и хотели работать, хозяйствовать своим древним, проверенным веками, традиционным способом. Для них дикостью были те неестественные «колхозы». Но такими же дикими были колхозы для крестьян в России. Но Голодомором уничтожили украинцев. Русские имели хоть и большевистское, но свое государство, им, возрожденной империей гордились даже белоэмигранты. А украинцы, даже многие из коммунистов, поняли, что в 1918—1920 годах ошиблись, что надо воевать за свое государство, а в нем уже решать вопрос социальной справедливости. Украинцев уничтожали, чтобы не думали о независимости и не мешали готовиться к мировой революции.

Будут писать, что партия не виновата, что голод организовали местные бедные украинцы, комсомольцы, коммунисты, которые действовали от себя, по своей политической близорукости. Такая себе сельская голытьба, недоучки, ослепленные классовой ненавистью. Но в Советском Союзе, тем более в тридцатые годы, когда большевистские опричники искали врагов народа круглосуточно, арестовывали не только петлюровцев, деникинцев, попутчиков, всяких там эсеров или социал-демократов, но и разного рода уклонистов-коммунистов, никакая своевольная акция, никакая инициатива без команды сверху была невозможна. Наказывалось все, что не было выполнено. А кто не выполнял указания партии — становился врагом народа. Голодомор был задуман сверху и до точки с запятой выполнен снизу. И были ли «своими» те, кто из «красной метлы»? Оказалось, что оккупантами могут быть и «свои», из своего села. Руководили ими, правда, чужие соратники.

Почему никто из организаторов и исполнителей насильственного изъятия продуктов у крестьян не был наказан? Но разве наказывают солдат своей армии за выполнение приказов? Разве наказывают офицеров и генералов за выигранную войну? В этой спецвойне против украинского народа были свои герои, свои награжденные. Все, кто верой и правдой выполнял сталинский приказ, кто связал себя круговой порукой участия в неслыханном преступлении, стали становым хребтом, основой советской власти в Украине. Они хорошо знали, что делали, как было, за чей счет жировали и тоже молчали, но не от страха, как простой народ, а из чувства выполненного долга.

Молчала совесть партии — пролетарская интеллигенция, сотни писателей и тысячи журналистов, которые живо откликались на очередные политические кампании, воспевали их. Молчало все прогрессивное человечество, такое чувствительное к насилию, тоталитаризму, фашизму. А зерно было. Оно гнило, прорастало запаренное, промокшее на складах, им грузили корабли, чтобы отправить на международные рынки, получить валюту для закупки техники и провести индустриализацию — возвеличить социализм, готовиться к войне.

Правда, Любченко со Скрыпником застрелились, потом Кремль расстрелял укапистов, часть украинских большевиков-ленинцев, и не только за то, что недовыполнили социалистическое соревнование по истреблению собственного народа, потом уничтожили самих гауляйтеров Украины Постышева и Косиора и расчистили поле для очередной когорты сталинских соколов.

И почему Голодомор был в 1932—1933 годах именно в Украине и Кубани. Святотатством было бы говорить, что он должен бы быть в Беларуси, или в России, или в республиках Кавказа. Его не должно бы быть нигде. Тем более при таком прославленном строе. Но он был организован на определенной территории и почему-то эта территория была Украиной, или же населена украинцами, и именно против крестьян. И они прекрасно знали, что рабочий класс не пойдет выручать крестьян, потому что он не был ни организованным, ни передовым, ни гегемоном, ни авангардом, он не был самостоятельной политической силой. Рабочие были запряжены для эксплуатации классом вооруженных коммунистических вельмож не менее жестко, чем крестьяне.

Украина для кремлевских верховодов была ненадежной. Ее едва укротили, утопили в крови в 1918—1920 годах. Украинское крестьянство не хотело идти в колхозы, сопротивлялось, укаписты отстаивали особенность пути, проводили украинизацию и отрывали украинский пролетариат от российского, следовательно, болели национализмом. Неизвестно было, как поведут себя украинцы в случае очередной войны, в случае наступления СССР на Европу. Война коммунистов с украинцами была войной на опережение.

События Второй мировой, особенно 1941 год, показали — Украина была истреблена большевиками политически настолько, что не смогла оказать сопротивления ни немецким оккупантам, ни выступить на защиту самостоятельности. Походные группы ОУН встретили на востоке картину полного истребления украинской жизни и патриотов. В жестоких условиях — при преследовании гестапо, смогли организовать за полтора года структуры ОУН в несколько сотен, а то и более тысячи человек во всех областях Украины. Таких структур не было в коммунистическом подполье. УПА на западе Украины была в 1943 году в разы многочисленней и организованней рейдовых отрядов советских партизан, организованных НКВД из Москвы. Можно допустить, если бы компартия не организовала Голодомор, не были истреблены семь миллионов украинцев, которые имели чувство собственного и национального достоинства, имели опыт частного ведения хозяйства, помнили об УНР и поняли преступность советской власти, эти два-три миллиона мужчин-патриотов вместе с ОУН провозгласили бы Украинское государство, создали бы Украинскую Повстанческую Армию на территории всей Украины, а не только на западе. Украинская армия пополнила бы свои ряды красноармейцами из Украины и воевала бы на два фронта, против двух тоталитарных режимов. Независимая Украина без сталинизма могла бы получить поддержку российского народа и скорее всего общими усилиями разгромила бы как немецкий нацизм, так освободилась бы от коммунизма еще в сороковых годах.

Пишут, что голод был и в России, а не только в Украине. Да, на Поволжье голод был в 1921—1922 годах, был в 1932—1933 годах на заселенной украинцами плодородной земле, житнице России Кубани. Количество жертв в этом регионе ни советской, ни российской властью до сих пор так и не установлено. Но голода не было в Беларуси, в Крыму, не было на Кавказе, не было в Сибири, не было на территории европейской России, его не было на Волыни и в Галичине, которые угнетались буржуазной Польшей, но был на соседнем Подолье, на Виннитчине, Житомирщине, на хлебородных Полтавщине и Слобожанщине. Голода могло не быть в Украине, но был, потому что его организовала коммунистическая партия над безоружным народом, превратив целый народ в своего врага. И голод не выбирал — если проживали в тех или иных селах русские, болгары, греки, поляки, евреи, немцы и не принадлежали к «красной метле», то они умирали вместе с украинцами.

Почему сегодняшняя власть в России не хочет признать Голодомор в Украине геноцидом и почтить память невинно уничтоженных? Ведь она не имеет к этому отношения. Ведь она считает себя демократической, осудила преступления коммунототалитаризма, возлагает венки к могиле Деникина, борца с большевиками. Если пострадал от Голодомора российский народ — поставите мемориалы жертвам, как в Москве, так в Поволжье и на Кубани, в других местах массовых жертв, почтите память своих соотечественников. Это по-человечески, цивилизовано, патриотично. Почему к этому так долго шла Русская православная церковь, ведь именно миссия церкви провести панихиды, поминание, освятить кресты на тысячах могил, оценить страдание миллионов людей и защитить память о них.

Поклонитесь жертвам в Украине. Признайте этот страшный геноцид, чтобы он больше не повторился нигде на земле, как делают это народы мира, парламенты государств.

Опять напишут о миллионах гривен, «выброшенных» на Мемориал жертвам Голодомора, на надуманность и неуместность освещения темы Голодомора в средствах массовой информации, на разжигание исторической тематикой противостояния в обществе.

Но, скромный как для такой архиважной, масштабной, трагической страницы в жизни украинского народа, мемориальный комплекс, так и из-за отсутствия средств более как наполовину недоконченный, вы оцениваете в деньгах. Другие народы расходуют сотни миллионов долларов, чтобы увековечить свои трагедии или же победы. Посмотрите на польский мемориал во Львове, мемориалы в Берлине, в Москве, в Вашингтоне, музейные комплексы памяти Холокоста созданы евреями по всему миру. На национальные святыни ни один уважающий себя народ и имеющий национальное достоинство и память денег не считает и строит достойные мемориалы.

А как же правильно чтить память о Голодоморе? Подскажите, вы, наверное, лучше знаете. Но почему же вы этого не делали и не делаете? Может, это знает КПУ, прогрессивные социалисты, Партия регионов и другие партии власти, которые восемнадцать лет собирают голоса на территории, где более всего уничтожено людей голодом? Может, в областных центрах уже давно поставлены вами мемориалы, в районах памятники, на могилах-кагатах в каждом селе поставлены кресты, составлены списки умерших, записаны воспоминания еще живых, изданы книги, поставлены фильмы, изучены архивы, написаны дипломные работы, кандидатские и докторские диссертации. Но вам эта Украина, эти страницы в истории Украины не нужны, вы хотите молчать, как молчали все годы советской власти и по тем же причинам.

Конечно, никто не возвратит к жизни более семи миллионов украинцев, хозяев, самодостаточных тружеников, патриотов Украины, украиноязычных людей. Они не родили еще другие миллионы, которые могли бы родить, они не передали потомкам свою память, свой опыт, свой генетический код и знания, не воспитали и не научили. С ними иной была бы Украина и власть в ней. Мы потеряли целую украинскую Атлантиду, то, чем более всего богат народ — дух, память, свое «я». Остались жить те, кто был напуган коммунизмом насмерть, до мозга костей, потом заглажен дважды прошедшими через Украину фронтами войны, зачистками гестапо и НКВД, потом еще один голод в 1947 году, который забрал более миллиона украинцев и сорок лет «забамбуливания-зомбирования» пропагандой. В таких условиях, казалось бы, обо всем забудешь.

Дети и внуки тех, кто организовывал и реализовывал программу Голодомора, конечно, или же не знали о преступлениях своих родителей и дедов, или же слышали, что «мало мы им дали», что «недобили, недоморили», и таким потомкам нечего сегодня сказать. Другие понимают, что именно благодаря такой политике их предки получили проездные билеты в коммунистический рай, в класс компартноменклатуры, что они приватизировали советское государство, а после его развала стали новой буржуазией, «приватизировали» бывшую государственную собственность в конкретные руки. Получается так, что в 20— 30-е годы истребили собственников, ненавистную буржуазию, чтобы спустя шестьдесят лет самим стать буржуазией.

А зачем было народ гробить, товарищи? Во имя чего вы уничтожили миллионы людей. Где ваши колхозы? Где ваш коммунизм вместе с развитым социализмом? Где СССР вместе с социалистическим лагерем? Вы даже не хотите покаяться за свои преступления, не то что почтить память замученных голодом.

А где так быстро взяться украинцам, которые по-европейски, цивилизовано должны создавать новую жизнь? Где нация?