Попытка реабилитировать армию играет важную роль в карьере Путина

— Какие особенности в настроениях россиян сыграли, на ваш взгляд, решающую роль в победе Путина?

— Разочарование в предыдущем правлении, в Ельцине, в стиле его поведения, ожидание порядка и стабильности и в какой-то мере державности, конечно.

— То есть действительно можно говорить, что российское общество поражено «версальским синдромом», и избиратель отдает предпочтение политику, который, по его мнению, способен реанимировать величие государства?

— Это играет роль, но не самую первую. Порядок важнее. Проблема постверсальская... Ну, в данном случае, другие масштабы. Все-таки я бы операцию в Чечне с мировыми войнами ни Первой, ни Второй не сравнивал. Хотя генералы такие сравнения любят. Наверное потому, что хотят оправдать то, что они там вытворяют. Вообще, попытка реабилитировать армию и власть за поражение в первой чеченской войне играет очень важную роль во всей карьере Путина.

— Кстати, как Вы думаете: в чем причина того, что война в Чечне подняла рейтинг Путина? Ведь это человеческие жертвы и огромные материальные убытки...

— Она подняла его с самого начала и уже дальше этот рейтинг начал жить по своим законам. Мы в свое время даже давали прогноз, что если бы Путин от войны отказался, рейтинг сохранился бы достаточно высоким. Но это было в конце прошлого года. Дальше дело зашло слишком далеко. Кроме всего, это, наверное, связано с лично его очень эмоциональным восприятием этой ситуации. Так кажется. Он отсюда выбраться не способен.

— Из этой войны?

— Да, хотя она народу все больше и больше надоедает. Уже почти 90% респондентов говорят, что народ от этого устал и ее как-то надо кончать. Хотя по- прежнему большая часть думает, что можно закончить победой.

— Скажите, насколько популярным является у россиян жесткий прагматизм по отношению к ближайшим соседям, включая Украину?

— Знаете, в такой форме вопрос мы не ставили. Его надо ставить как-то более конкретно и более детально. Но то, что сейчас эпоха жесткого и даже циничного прагматизма, и, я бы сказал, мелкого прагматизма — это близко к реальности. А вот как к этому относятся люди, нам надо бы их спросить поискуснее.

— То есть, эта эпоха мелкого прагматизма, Вы считаете, начинается?

— Собственно, она продолжается, только сбрасывает всякие пышные облачения.

— Юрий Александрович, как Вы относитесь к тому, что телевидение начало давать данные экзит-пола (опроса избирателей на выходе из избирательного участка) о росте голосов за Путина еще до окончания голосования? Это могло повлиять на его результат?

— Думаю, нет. Правда, это вызвало противоречивые оценки — по этому поводу выступал глава Центризбиркома Вишняков. Он, в частности, сказал, что с помощью закона пока не удается обуздать Интернет, через который телевизионщики получили эти данные. Конечно, здесь команда Путина действовала несколько безоглядно. Но я не думаю, что это оказало реальное влияние на результаты голосования.

— Насколько результаты выборов совпали с прогнозами ВЦИОМ?

— По порядку величин — совпали. Если взять по цифрам, у нас очень близкая первая и третья позиции: у Путина мы ожидали 54%, у него — 53, у Явлинского мы ожидали 6 — 7%, у него около 6-ти, ну и остальные тоже. Что мы не точно описали — это вторую позицию. Мы полагали, что у Зюганова будет 24-25%, он набрал на 4% больше. Мы сейчас стараемся разобраться. Подозрение такое: последние две недели Путин процентов пять потерял, мы ожидали что они «размажутся» по оппозиции, но, похоже, что эти проценты сплошной массой «перебежали» к ближайшему реальному сопернику.