Пропорции риска

Сделана уже третья за последнее время попытка принятия нового закона о выборах в парламент. Ранее в принятых Верховной Радой вариантах закона речь шла сугубо о пропорциональной (партийной) системе выборов депутатов парламента — и неудивительно, что оба раза они подверглись вето Президента. Теперь же — 335 депутатов предлагается избрать по партийным спискам, 115 — по одномандатным округам. Все три закона принимались числом голосов, близким к заветным 300, теоретически позволяющем преодолеть вето Президента — но уже дважды в итоге этого сделать не удавалось.

О том, что Президент применит вето и в третий раз, говорили уже многие, первым об этом заявил представитель Президента в ВР Роман Бессмертный. Явно недовольным новой версией закона выглядел спикер ВР Иван Плющ. И вряд ли случайно. При таких обстоятельствах новые центристские проекты рискуют вообще не попасть в Раду. Не слишком убедительными выглядят и претензии на ведущую роль в новом составе парламента формируемых ныне центристских блоков.

Неважные шансы имеют партии, у которых слабо развиты региональные структуры и плохо раскручены «марки». Несмотря на то, что, как показывают опросы, большинство избирателей настроены не коммунистически (и тем более не социалистически) шансы левых при изменении избирательной системы в пользу «пропорционалки» выглядят угрожающе. Собственно, это и есть основной аргумент противников «партийных» выборов. Другой — партии не имеют связи с избирателями, никого не представляют и т.д. — не выдерживает критики. А кого представляют 225 (как сейчас) «мажоритарщиков»? Считать, что избирателей своего округа — слишком романтично, как для украинской политики. И потом, о какой структуре (а значит и дееспособности) парламента можно говорить, если необходимо согласовывать десятки программ и амбиций по большинству законодательных инициатив? Проблема формирования и устойчивости парламентского большинства — может стать в таком случае вечной. Из нынешнего состояния украинской многопартийности и парламентаризма может быть два выхода. Первый — оставить все как есть «до лучших времен». Тогда вместо сильных партий — бесконечные «блочные» торги, левая угроза и неопределенный «цвет» власти. А у партий — никакого стимула к борьбе за реальное представительство интересов избирателей. Вместо конкуренции программ, стандартов и правил — пиаровские войны между «патриотами», «красными», «олигархами», «крепкими хозяйственниками» и т.д.

Второй путь — рискованный — дать более чем сотне отечественных партий шанс доказать свою жизнеспособность на (хотя бы преимущественно) пропорциональных выборах. Правда, тогда придется отказаться от ситуативного «партстроительства» на базе админресурса. Пока большинство политических игроков нелевого политического спектра готовности к такому аскетизму не демонстрируют. В этом, пожалуй, и заключается главная причина как слабости украинских партий, так и по-прежнему стабильных шансов коммунистов. Действительно, зачем, если можно здесь и сейчас решить вопрос по округу, либо быстренько склепать проходной блок? А потом в парламенте создать новый, либо бегать по фракциям — конечно только избирателей ради.

Аргументы сторонников и противников партийных выборов имеют свои резоны. Однако, борьба вокруг новой версии избирательного закона (который наверняка будет ветирован Президентом), несомненно, будет завязана на текущие интересы разных группировок в законодательной, исполнительной власти и региональных элитах. И очень сомнительно, что стратегическая перспектива реформирования политической системы — прозрачно ответственная власть — не потеряется в этих раскладах.

КОММЕНТАРИИ

Геннадий УДОВЕНКО, НРУ:

— Закон является компромиссным и является шагом вперед к выборам на пропорциональной основе. Нам говорят, что народ к этому не готов, что небольшое количество людей состоит в партиях. Я думаю, что украинцы разберутся в любой системе выборов, и вполне готовы к более прогрессивной системе. Ведь мажоритарщики выступают с личной, а не партийной программой. Потом зачастую даже и не появляются в своих округах и ответственности за это не несут. В пропорциональной системе такое невозможно — там партия несет ответственность, а не один человек.

Роман БЕССМЕРТНЫЙ, представитель Президента в ВР:

— Если бы политические партии обеспечивали связь между избирателями и парламентом, то закон был бы действенен. Но, к сожалению, местных ячеек большинство партий не имеет. А это означает, что они вполне могут оторваться от непосредственного контакта с избирателем. Кроме того, работа усложняется и факторами технологического порядка. Имеются в виду цены на рекламную продукцию в СМИ, ведение агитации, предвыборные технологии.

Георгий КРЮЧКОВ, КПУ:

— Закон, прямо скажем, никакой. Нельзя говорить о его прогрессивности. Казалось, что сделан шаг к партийному структурированию общества. Но реального шага не сделано. Ведь мажоритарщики получили огромные округа. Будут брошены колоссальные деньги, чтобы пройти по этим округам. У левых таких денег нет, так что такая система — это удар по левым. Конечно остаются пропорциональные округа, но и тут не все так просто. На Донбассе, к примеру, который называют «красным» — там же «схвачено». Нам уже сложно будет пробиться. Время меняется и картина будет не такая, как на выборах Президента.

Александр ЗИНЧЕНКО, СДПУ(о):

— Много говорят, что у нас партиями охвачен малый процент людей, а потому мажоритарные округа надо оставлять — как сейчас. Но ни одна европейская страна не состоит на 50—60% из партийцев и это им совершенно не мешает организовывать пропорциональные выборы. Есть страны, где меньше членов партий среди населения, есть, где больше. Но это никак не связано с организацией политической системы. Организация политической системы должна отвечать на главный вопрос — на какие инструменты опирается ответственность за положение в стране. «Герой одиночка» или другая формула? Так вот, масса стран следуют второй формуле: оформляется политическая сила, она определяет свою программу и реализует ее. Если это происходит успешно, то население ее поддерживает, если не успешно, то о ней все забывают. Свежий пример — Великобритания. Там нет ни 10%, ни 50% британцев-лейбористов или консерваторов. Вместе с тем победа лейбористов говорит, что население в массе своей разделяет социальные программы Тони Блэра. Это значит, что не членство в партии поддерживается, а курс, направление. Другое дело, что у нас политических партий, не так как в Англии — только две, а третья только готовиться, разминается перед схваткой. У нас партий более ста. Но все же с десяток серьезных есть. Еще одни выборы уменьшат их количество. Кто-то объединиться, кто-то уйдет. Лидеры закончат бесконечное самолюбование, а сильнейшие останутся.