Робинзоны в городе

Студенты — народ... легендарный? Веселый? Находчивый? Ну разумеется, и то, и другое, и третье, и еще много какое. Так было всегда. Пусть сейчас уже и не поют «Gaudeamus Igitur», пусть извечное разделение на «нормальных ребят» и «папенькиных сынков» во внешних своих проявлениях достигло невиданных масштабов, пусть появились новые дисциплины, а старые стали преподавать по-новому — имидж студента все тот же: студент. Но если по-прежнему именно в студенческие годы зарождается дружба на всю жизнь и по-прежнему студенты остаются самой активной (хотя иногда их подкупают пивом) и самой свободомыслящей (хотя иногда и не разрешают) частью населения, то проблемы у студентов теперь совершенно не те, что раньше — будь то во времена Петра Могилы или комсомола.

В университете имени Шевченко есть такая студенческая поговорка: «Для нашего брата важны две вещи — не жениться и не вылететь». Спустя пару-тройку лет многие из остряков, как правило, скоропостижно залетают в «бракостроительный» или благополучно отчисляются из альма-матер. Те же, кто благодаря усидчивости, жуткой тяге к знаниям или попросту чудом остался «в строю», постепенно уясняют, что главное для студента все-таки не это. Главное — так называемая «робинзонада». Она начинается с момента вручения студбилета и зачетки и продолжается с пониманием того, что обучение в вузе — это учеба в школе выживания. Сначала, как правило, охватывает опьянение жизнью: твой новый статус (студент — это звучит гордо!), твои новые друзья, твои новые учебники! А для иногородних — восторженное осознание того, что родители остались за тридевять земель, и наступила наконец долгожданная свобода. И лишь потом часто приходит горькое похмелье неудач, разочарований, катастрофической нехватки денег и неожиданное чувство стыда, когда просишь эти деньги у неполучающих зарплату родителей. Тогда-то начинаешь понимать, что для студента важно еще и найти хорошую и оплачиваемую работу.

Тут-то и начинается самое интересное. Родители вряд ли в силах помочь дельным советом. Во-первых, потому, что в их время вузовские стипендии позволяли более-менее сносно жить. Во-вторых, если кто-то из студентов и подрабатывал, то в основном это были мальчишки, изредка за лишнюю десятку помогавшие разгружать товарные вагоны. А в третьих, существовал очень успокаивающий моральный фактор: каждый студент 60-х, 70-х и даже 80-х знал, что в конце пятого курса обязательно получит распределение, а значит, будет и работа.

А теперь 90-ые. Из-за попыток заработать не только на кусок хлеба, но и на более-менее приличную бритву (губную помаду), отходит на второй план и учеба, и личная жизнь. Раздраженно разрываешь только что врученную тебе у метро бумажку с предложением быстро заработать тысячу гривен, потому что за три года поисков заработка ты прошел и через эти бумажки. Снова покупаешь «Пропоную роботу» и высматриваешь хоть что-то, связанное с твоей специальностью (если бы еще не дурацкие амбиции насчет высшего образования)! Ничего подходящего не находишь. Наутро идешь продавать газеты. Потом в институт, где профессор в который раз потребует объяснения пропускам. «Я работаю», — гордо бросаешь ты и тут же получаешь «неуд». В полной уверенности, что жизнь не удалась, направляешь свои стопы куда-нибудь к Днепру, в надежде обрести покой среди обломков ржавой арматуры и урбанистических ландшафтов, но тут же останавливаешься на полпути и... начинаешь понимать профессора — он тоже работает, и зачастую, тоже без денег...

Общежитие, в которое приходишь после проведенного таким образом дня, — это вообще отдельная история в сорока двух томах. Начиная с буквы «В» — вахтеры, условно делящиеся на «бабушек» («дедушек»), «шапокляк» и «шариковых» (не исключается множество других классификаций). Первые — добрые, пускают в любое время как в общежитие, так и из оного и вовремя передают записки с вызовами к телефону. Остальные, соответственно, поступают наоборот («шариковы» по определению получают особого рода удовольствие, проявляя свою ничтожную в общем-то власть, очевидно, чувствуя себя «при исполнении»). Хотя вахтеры бывают еще и молодые, и даже в форме, но с ними авторы сталкивались только в общежитиях «нархоза».

Затем есть еще соседи и прочие вечные визитеры, что так радует первые год-два и так мешает спать (учиться) в дальнейшем. Для некоторых общежитий проблема этим не ограничивается: в один прекрасный день можно оказаться у разбитого корыта — то есть выбитой двери. Или эдак тихо что-нибудь стащат... Наконец, есть комендант, который тоже — как Бог даст, а Бог (проверено опытом) почему-то скуп на добрых комендантов...

Хотелось бы, чтобы все вышесказанное восприняли правильно. Разумеется, далеко не все студенты «валят» экзамены только в силу чрезвычайной занятости добыванием хлеба насущного. И из общежития выгоняют не только потому, что ты «не нравишься». И зачеты сдают не только за взятки, да и, случается, поступают (не поверите) без них же. Но все это есть, и более чем достаточно. Словом, как у всей страны.

С праздником!

КСТАТИ

Как сообщили «Дню» в Главном управлении высшего образования Министерства образования Украины, сейчас в стране функционирует 206 государственных высших учебных заведений. В вузах 3-4 уровней аккредитации (институты, университеты, академии) обучается 1 миллион 210 тысяч студентов.

Теперь средняя месячная стипендия учащихся вузов составляет полтора необлагаемых налогом минимума, или 25,5 гривен. Эти цифры, к сожалению, выглядят удручающе по сравнению, например, с восьмидесятыми годами, когда в Украине обычная стипендия в университете составляла 40 рублей, а повышенная — 60. На последнюю можно было снять на месяц неплохую однокомнатную квартиру, слетать со студенческой скидкой к «другу в Россию» или купить 20 кг колбасы — конечно, если долго постоять в очереди...