Ровесница века из Хмельницкого стремится прожить еще 15 лет, чтобы...

Бабушка переехала к дочери четверть века назад из села Ставище Дунаевецкого района: «Тогда прокладывали газопровод «Дружба». От Уренгоя — через мой огород — к западной границе Родины. Поэтому дали мне 5200 рублей компенсации, чтобы пустила бульдозер на свою хату...»

Самые светлые воспоминания нашей собеседницы — дореволюционные: «Дома так не хотела работать, как у пана. Платил пан по 25 копеек в день, а за хороший платок лавочник брал 15 копеек. Работали у пана, а потом обедали в его имении. После обеда музыканты играли на трубах, в барабаны били, а мы танцевали». Это тогда, когда «баба девкой была».

А потом «прибыли сваты от Михайла». Тогда они продали все, что имели, чтобы купить полдесятины земли под хату, которая «стала поперек дороги газопроводу «Дружба». Под крышей хаты качалась колыбель, в которой сразу колыхала Елену, потом Владимира — он после службы в армии прапорщиком остался в Феодосии». Сама вырастила и в люди вывела детей, «... потому что Михаил в сорок четвертом погиб под Тернополем». Стала вдовой участника Великой Отечественной войны. «Голодомор 47-го был страшнее голодомора 33-го — наверное, потому что сама с детьми в этой беде осталась. Но не такой страшный, как в Умани, откуда к нам прибились беженцы. Тогда нас и их коровка спасла...»

Та компенсация за хату стала для А. Марцишевской последней ее драмой. Как дети посоветовали, так и сделала: «... положила 5200 рублей на сберкнижку, и дальше от себя отрывала, с пенсии в сберкассу носила. Так вместе с процентами стало 15 170 рублей. Когда появилось решение, что тем, кому за восемьдесят, дают компенсацию за обесцененные вложения, пошла моя Елена в банк...». Думала, что получит обещанные 48 гривен. «Посмотрела кассирша в какие-то бумаги и говорит: чтобы ваша баба получила эти гривни, нужно еще прожить лет 15», — вспоминает Елена, дочь Антонины Григорьевны. Жалуется: «Зачем сказала маме о своем походе в сберкассу? С тех пор нет и дня, чтобы не убивалась — я же ту хату по камешку складывала!..»

Но, как говорят в народе, нет худа без добра. У самой старой гражданки Хмельницкого появился мощный стимул к продолжению жизни: «Пока не дождусь, то не уйду в другой мир!» Это мудрое решение Антонины Григорьевны горячо поддержала ее дочь. Одобрительно откликнулись на это в письмах Владимир из Феодосии, трое внуков и две правнучки долгожительницы.

Отчаянное стремление А. Марцишевской искренне приветствовали и «отцы» города — учтиво пригласили ровесницу века для участия в праздновании 505-летия Хмельницкого. Предлагали легковушку, чтобы подъехала от своего места проживания в переулке Ивана Франко к месту празднования. Но она категорически отказалась от этого искреннего предложения. Пешком пришла на празднование, пешком домой возвратилась. Это было два месяца назад, но преисполненная незабываемых впечатлений, Антонина Григорьевна до сих пор радуется как ребенок: «Не забыли, что я такая есть...».