Семью телеведущего Аласании хотят депортировать из Украины

Уже несколько месяцев в Харькове буквально ажиотажной популярностью пользуется программа «Объектив—но» телеканала «Симон». Ее автор и ведущий Зураб Аласания говорит о проблемах, волнующих всех и каждого. Комментарии Зураба к непростым событиям и украинской, и местной жизни отточены, прозрачны и непривычно смелы для сегодняшней в большинстве своем приглаженной журналистики Украины. Но кое у кого его позиция, как и позиция всей ТРК «Симон», открыто поддерживающей Евгения Марчука, вызывает нескрываемый зубовный скрежет. Мы уже писали о том, что на ТРК «Симон» обрушились бесконечные налоговые проверки, что счет ее заблокирован. Огромное давление оказывается и на Зураба. В тот день, когда бралось это интервью, в высоких харьковских кабинетах решался вопрос о срочном депортировании его отца-пенсионера и сестры с детьми за пределы Украины — как «кавказцев», имеющих временные паспорта. Хотя единственной претензией к ним, тихо и мирно живущим в Харькове с 1993 года с паспортами и прописками, была одна: наличие родственника-тележурналиста...

— Я работаю телеведущим «Симона» совсем недавно, месяца три, — рассказывает Зураб. — Собирался делать новости, это ближе мне по темпераменту. Но пока мне предложили вести еженедельную аналитическую политическую передачу, от 2 до 10 минут, причем руководство дало карт-бланш: делай, находи форму, говори, что считаешь нужным. В «Симоне» нет ни малейшей цензуры: руководство видит мою работу уже только в эфире. То есть моя личная ответственность тут очень велика.

Как я работаю? Утром прежде всего покупаю газету «День», она предоставляет любые острые на сегодня темы, потом пролистываю ее коллег-соперников — «Факты», отслеживаю новости по информагентствам плюс добываю свою информацию. Все это я обобщаю, анализирую и даю в эфир. Название моей программы «Объектив — но» , но понятие «объективно» к ней неприменимо. Это самая субъективная программа, которая только может быть. Это я, моя точка зрения, хотите — принимайте, хотите — нет.

— Почему вы решили с такой субъективной политической передачей выйти на экран в такое неблагоприятное для этого время?

— У меня скопилось море информации о том, что происходит в стране. Особенно в регионе. Коррупция, развал экономики... Признаюсь, что поначалу я во всем винил Президента Кучму. А когда у меня начала появляться гораздо более серьезная информация — столичная, общеукраинская — я вдруг обнаружил, что этот человек ничего не решает в стране. Управляют страной совсем другие: чиновники и бизнесмены вокруг него, которые, грубо говоря, все хапают. И то, и другое меня совсем не устраивает как гражданина этой страны.

— Кое-кто утверждает: пусть уж лучше будут эти чиновники, они уже «нахапали», а новые будут и «хапать» по новой.

— Я не идеалист, я понимаю, что воровство как вид добычи никогда не прекратится. Но в таких масштабах, как это сейчас происходит — это невозможно. Это наглость беспредельная.

— Ваша программа изначально задумывалась как политическая?

— Нет. Она должна была быть информационно-аналитической, но жизнь сама привела меня к политике. Тем более, что материала много. Правда, я знаю, что если я сделаю что-нибудь о местных, то на следующий день канал закроют. Тут я молчу. Это как бы негласный договор. Я говорю о всей Украине.

Регулярно звучат угрозы: и по телефону, и через третьи руки. У нас бывают и УБОП, И СБУ, и все давят. Мы видели телеграммы, где прямым текстом было сказано: «Канал закрыть!» И мы знаем ответы местной администрации: «Не за что, мы не можем найти поводов». В последнее время эти телеграммы стали совершенно категоричными: любой ценой, но канал должен быть закрыт! Гостиницу, где находится ТРК, обыскивал УБОП с помощью взвода автоматчиков. А дикое количество проверок налоговой! А всякие пожарные, санэпидстанции! Всю прошлую субботу-воскресенье президент телекомпании Александр Давтян и вся его семья просидели в налоговой, их спрашивали о финансах главы семьи. Доходит до маразма: закрыли его фирму «Пиротех», которая снабжала город всеми фейерверками, салютами. На День независимости весь Харьков любовался шикарными небесными цветами от «Пиротеха» — а через два дня его закрыли.

А ту информацию, что мы получаем из Киева, в первую очередь из газеты «День» — ну, например, о деле Волкова — в Харькове тоже отнюдь не все СМИ рискуют опубликовать. Приезжал Григорий Омельченко, рассказывал о своем докладе специальной следственной комиссии в парламенте. Он передал мне документы, я их опубликовал. Поднялась такая буча, что теперь — караул!

— Что значит — «караул»?

— Моя сестра с двумя детьми, мой отец — беженцы из Абхазии. Война с Грузией, трупы. Может, вы помните. Они приехали сюда, мы с братом в складчину купили им квартиры. Все эти годы их не трогали. Отцу дали временный паспорт, как положено. Сестра получила прописку. Ее сын поступил в университет. А на прошлой неделе к отцу пришли домой, забрали паспорт. Сестру вызвали в жэк, оттуда увезли в милицию, показали наручники и сказали: вашему брату (т.е. мне) будет колоссальный штраф, а вам — депортация. В понедельник я был у этого начальника. У него на столе лежат паспорта всей нашей семьи, мне было сказано, что эта высылка никакого отношения к моей программе не имеет — хотя я и не спрашивал! — и что меня он тоже никогда не видел — хотя я делал с ним интервью неоднократно! — и что если я расскажу об этой ситуации с высылкой по телевизору, то он подаст на меня в суд. А чтобы этого всего не произошло, я должен пойти к его начальнику, генералу, и выяснить, что я должен делать, чтобы моих близких людей не депортировали из страны. Не понимаю, какие могут быть претензии к моему отцу, пенсионеру, у которого жена — харьковчанка, гражданка Украины.

А через третьи руки мне передали, что через месяц после выборов они меня уничтожат, сгноят. Сейчас они этого сделать не могут, поскольку я слишком на виду.

Что дальше — не знаю, как повернется. Может, через неделю канал закроют, просто в Киеве не выдадут очередную лицензию. Но я клятвенно обещаю, до тех пор, пока канал не закроют, я успею все. И в тех пяти-шести передачах, которые остались, они много чего услышат и узнают о себе.

— Что вы можете сказать о состоянии СМИ в Харькове?

— Фактически, все СМИ в Харькове не живут, а выживают. Рекламы почти нет, заработать не на чем. В последнее время практически все они дуют в одну дуду — президентскую. Никто и не пытался дергаться — очень сильное давление. Происходит это очень забавно. Недалеко от моего дома находится подвальчик, где расположен один из штабов Кучмы. Редакторы практически всех телекомпаний и газет были обязаны утром являться туда, где им давали листы Интерфакс-Украины, но уже с комментариями, выделенными другим, крупным шрифтом. В них пояснялось, на какие сообщения Интерфакса обращать внимание, как их пояснять зрителям и читателям. Даже с каких слов начинать. Я сделал три передачи на тему этого подвальчика. Поиздевался. Тогда там прекратили писать комментарии толстым шрифтом. В прямом эфире я поведал о том, что это штаб Кучмы так себя ведет. И представьте, никто на меня в суд не подал, а штаб через некоторое время прекратил свое существование. Вот так и живем: кто-то — на комментариях из подвальчика, зато спокойно, а мы — под постоянной угрозой быть вышвырнутыми из эфира, зато без «комментариев».

P.S. «День» призывает всех журналистов, тех, кто верен своей профессии и просто честен, оказать поддержку харьковским коллегам из ТРК «Симон». Ждем реакции на изложенные факты о попытках прикрыть ТРК «Симон» и об угрозе депортации родственников Зураба Аласании от Генпрокуратуры, МВД, Комитета по информполитике, Союза журналистов Украины, организации «Репортеры без границ», а также от причастных к этому делу органов. Со своей стороны, «День» сообщил о данной ситуации в комиссию ПАСЕ.