Синдром отторжения

Считается, что локальные войны прошлого века до Второй мировой войны из-за отсутствия оружия массового поражения не носили столь жестокого характера, каким ознаменовались войны 60-90-х годов ХХ столетия. Поэтому проблема адаптации участников «горячих точек» в наше время стоит более остро, чем раньше. По мнению психиатров, напряжение, которое человек испытывает на войне, — на «гражданке» может смениться депрессией, на смену знаку тревоги приходит знак обиды и разочарования. Не все способны выдержать такой душевный прессинг, поэтому и становятся пациентами психоневрологических клиник.

Разговор на эту тему идет давно. К нему возвращаются каждый раз, когда подходит очередная годовщина «афганской» войны. Но что изменилось с тех пор? Собственно, ничего.

— Американцы подошли более ответственно к решению проблем участников локальной войны во Вьетнаме, — считает кандидат медицинских наук, ассистент кафедры психиатрии Луганского медуниверситета Алексей Линев. — Они провели очень серьезные программные исследования ветеранов, прошедших вьетнамскую войну. Каждый из них был охвачен вниманием психолога и психиатра, различных социальных служб. Заслуга американских психиатров в том, что эти исследования носят практически всеобъемлющий характер. В бывшем СССР такой задачи не ставили, исследований не проводилось. К сожалению, не проводила такой работы и наша кафедра. Можем поделиться только медицинскими наблюдениями, основанными на клиническом опыте врачей-психиатров.

Исходя из имеющегося опыта, Алексей Линев считает, что всем, кто служил в составе ограниченного контингента, прежде всего, необходимо было оказать помощь психиатра именно в первые годы после демобилизации. Именно в то время у многих наблюдались неврологические расстройства, и им можно было помочь. К сожалению, этого не произошло. Виной всему не только отсутствие государственной программы социальной заботы о ветеранах локальных войн. Сказалась и наша нелепая ментальность, по которой визит к психиатру, психологу расценивается как отклонение от нормальной жизни. И тем более это принимается болезненно, если предложение делается военнослужащим, прошедшим войну в Афганистане. А ведь их сны до сих пор носят тревожный характер, повторяют ситуации, когда требуется мобилизация сил, моментальность действий: бежать, стрелять, выхватывать из огня и посылать пулю тому, кто забрал человеческую жизнь.

«Афганцы» отказываются сегодня говорить на тему своего психического здоровья, хотя, по мнению доктора Линева, все они, возможно, нуждаются не столько в психико-фармакологической помощи, сколько в поддержке социальных служб. С этим мнением трудно не согласиться. Участники войны в Афганистане приравнены к участникам ВОВ, как и чернобыльцы. Но чернобыльцы представляются нам, как герои, которые рисковали своей жизнью ради здоровья целой нации. Участники локальной войны о себе не могут сказать, что они защищали родину. Более того, многим пришлось пережить моменты, когда им в лицо безжалостно стреляли: убийца! Следовательно, отношение общества к этой категории ветеранов не адекватно, как не адекватно и отношение к ним социальных служб. Алексей Линев обращает внимание на то, что сами воины-интернационалисты не могут изменить ситуацию, потому что вовсе не всегда являются суперменами, как их считают.

Пациенты, кого доводилось наблюдать, представляют собой тихих, застенчивых людей, которые в этой жизни не могут за себя постоять. Да, они иногда проявляют «геройство», бросаясь с лопатой на трамвай или с кулаками — на жену. В одном случае такие поступки совершаются от лишней дозы принятого алкоголя, в другом — от психического расстройства. Но к суициду эти люди не склонны, — твердо убежден Алексей Линев.

Совсем иного мнения придерживается отец Аркадий — священнослужитель церквушки, расположенной на территории Луганской областной психиатрической больницы. По его словам, за помощью к Господу сегодня обращаются немало из тех, кого мы называем воинами-интернационалистами. Мужчины, которым сегодня нет и сорока, признаются, что у них иссякли все жизненные силы и они близки к тому, чтобы уйти из этого мира. И только слово Божье, считает отец Аркадий, возвращает их к жизни и труду.

Прослужив в Афганистане в чине подполковника, Игорь Беликов вовсе не драматизирует ситуацию, как она видится медикам и социологам. Восприятие войны в Афганистане теми, кто участвовал в боевых сражениях, — глубоко субъективно, считает он. Поэтому следует говорить только о малой части военнослужащих, в основном солдат, которые психологически не были подготовлены увидеть смерть во всех ее проявлениях. Среди офицеров никаких психических расстройств не наблюдается, потому что эти люди знали, на что идут, и в профессиональном плане были к этому готовы.

Четвертое — самое важное, самое главное мнение — узнать не удалось. На просьбу журналиста встретиться и поговорить все, к кому он обращался, ответили отказом. Да и Андрей (назовем его так) — пациент отделения неврозов областной психиатрической больницы — был разговорчив только в тех моментах, когда речь заходила о том, где и как он получил ранение. Немного заторможенный от препаратов, 38-летний мужчина чем-то напоминал ребенка, который так привык, что его обижают, что уже и не жалуется. Хотя жаловаться и обижаться ему есть на что. Инвалид второй группы, он получает всего 130 гривен в месяц. Каждый раз на лечение у него выходит примерно 140 гривен, а лечиться приходится два-три раза в год, хотя по закону, полное медицинское обслуживание государство гарантирует «афганцам» бесплатно. Но и по этому поводу агрессии к окружающим Андрей не проявляет. Просто замыкается в себе.

Как замкнулись в себе тысячи «афганцев», поняв, что процесс их отторжения продолжается. Иные из них все еще продолжают борьбу, только на этот раз их врагами становятся болезни и бедность. Бедность нашего общества на внимание, заботу и защиту.