УРОКИ РУССКОГО...

Одна из последних авторских программ Евгения Киселева «Глас народа» (НТВ) была посвящена свободе слова в России. Российским журналистам, обсуждавшим ситуацию в российских же СМИ, был показан сюжет об освещении президентской компании в Украине на УТ-1 (с соответствующими цифрами: сколько времени государственный канал уделил Леониду Кучме и сколько его оппонентам, и в какую тональность были окрашены те и другие материалы) и о конфликтной ситуации на СТБ (угрозы налоговой проверки, назначение на частный канал в качестве «кураторов» представителей власти и т.д.). В общем показали все то, что нам давно знакомо и привычно. А вот реакция российских журналистов была поразительной: они испугались (в нормальном смысле этого слова). Точно так же, как мы пугаемся, когда смотрим сюжеты из Беларуси.

Настроение зала наиболее четко сформулировал известный журналист Алексей Венедиктов: «Впервые с момента провозглашения независимости свобода слова в России оказалась под угрозой. Надо что-то делать, иначе у нас будет то же, что и в Украине».

Точно также, как и мы говорим: надо что-то делать, иначе у нас будет то же, что и в Беларуси. Но когда в России пугаются, глядя на нас, это отрезвляет гораздо сильнее.

На церемонии инаугурации Президента Украины в качестве гостя присутствовал известный российский тележурналист Сергей Доренко, который имел именной билет в зал (заметим, в отличие от большинства украинских журналистов). Надо заметить, что господин Доренко пользовался повышенным вниманием публики, приглашенной на инаугурацию. И что наиболее характерно, в первую очередь повышенным вниманием молодежи, которая выстроилась к нему в очередь за автографами, протягивая... книгу Леонида Кучмы «О главном». На которой Сергей Доренко и ставил свою подпись. По-моему, комментировать здесь просто нечего: новое поколение, выросшее под зонтиком ОРТ, достаточно наглядно продемонстрировало свой выбор. Кого из отечественных тележурналистов (разве что кроме Миколи Вересня) ожидал бы столь же восторженный прием? Да, что там восторженность, кого бы вообще в лицо узнали? Но дело даже не в этом. Пропагандистская планка, скопированная УТ-1 у россиян, обернулась теми самыми граблями, на которые нам придется наступать еще долгие годы. И в плане становления украинской нации, и в плане пропагандистской обработки. И если у поколения 30-летних все-таки присутствует некоторый своеобразный иммунитет, выработавшийся под тошнотворным влиянием советского агитпропа, то молодежь, что называется, «пипл хавает».

Не меньший интерес был проявлен публикой (не берусь утверждать, что одной и той же) во Дворце «Украина» и к другому российскому журналисту — Алексею Венедиктову (радио «Эхо Москвы»).

Но, вот вам весьма характерная деталь: когда г-н Доренко увидел господина Венедиктова и радостно бросился к нему с протянутой рукой, тот спрятал руки за спину: «Извини, Серега, ты знаешь мои принципы».

Корреспондент «Дня» попросил обоих российских журналистов прокомментировать проблему свободы слова и то, как на их взгляд изменилось за последнее время восприятие Украины в Москве.

Алексей ВЕНЕДИКТОВ:

— Я думаю, что (особенно в эпоху выборов) возникают рецидивы старого, советского отношения к свободе информации. Это связано с двумя позициями. Во-первых, власть, которая пытается контролировать СМИ, чтобы продлить свое существование более-менее демократическими способами: через выборы. Второе — это самоцензура журналистов, которые не хотят возвращения старого, боятся возвращения старого, боятся возвращения левых, которые, с их точки зрения, могут реально ввести цензуру. Многие журналисты, насколько я понял, в Украине да и в России как раз занимались самоцензурой в этом смысле. Это действительно так.

— В Украине поступили проще: «присадили» всю прессу. Как нам кажется, в России у журналистов гораздо больше возможности высказывать свою точку зрения и больше свободы информации.

— Я думаю, что вы плохо представляете ситуацию в России. У нас сейчас практически «присадили» или во всяком случае пытаются «присадить» СМИ. Просто в России свобода прессы существует на порядок дольше и имеет пути для того, чтобы уходить от этого давления. Но то, что пресса в России находится под давлением так же, как и в Украине в момент выборов, это абсолютно точно. Но это закономерно и объективно — ничего не сделаешь.

— Ваш прогноз: насколько далеко может зайти этот процесс в России с приближением выборов в Государственную думу и в перспективе — президентских выборов?

— Я думаю, то что мы сейчас имеем перед выборами в Госдуму — это цветочки по сравнению с тем, что мы будем иметь перед президентскими выборами. Это объективный процесс. Власть делает все (легально, полулегально) для того, чтобы сохраниться.

— Как, на ваш взгляд, за последнее время изменилось восприятие Украины в России?

— Мне очень трудно говорить «за все общественное мнение».

— А в журналистских кругах?

— В журналистских кругах, в которых я во всяком случае вращаюсь, говорится о том, что мы наблюдаем все более и более удаление Украины от России, ее переориентировку на Запад (как мне представляется, сначала на ближайших соседей). Мы видим расхождение, скажем, в вопросах энергетики. Вы знаете, что российское правительство приняло решение строить нефтяной трубопровод в обход Украины на Турцию. Мы понимаем, что г-н Кучма будет одним глазом смотреть на Запад. Я думаю, что пройдет еще немало времени, прежде чем глаза Украины будут смотреть одинаково «раскосо в разные стороны».

Сергей ДОРЕНКО:

— Свобода слова — это длинная тема. Если вы хотите, совсем тезисно. Нужно смотреть в развитии: существовала некоторая свобода прессы, когда была анархия, и в СМИ существовала коррупция. Когда каждый журналист приторговывал как хотел: голодные времена всеобщей проституции. Затем часть СМИ были приватизированы и получили хозяев. И перестали торговать направо и налево, но стали ангажированы своими хозяевами. Мне кажется, что в результате сложилась такая ситуация: часть СМИ, которая с хозяевами, ангажирована интересами группировок, в которые они входят. Та часть СМИ, которая не получила до сих пор хозяев, в рамках демократии и плюрализма продается направо и налево. И вот такое разнообразие у нас пока в прессе.

— Существование в России различных мощных групп влияния, имеющих свои политические и финансовые интересы, — это благо для российской прессы? В том смысле, что каждая такая группа, имея свои СМИ, излагает через них свои взгляды.

— Таких групп должно быть очень много. И если бы их были десятки, а не единицы, то это уже было бы благо. Второй момент — это наличие общества, которое позволяет или не позволяет работать ангажированно с новостями. Я осуждаю ангажированность новостей. Мои коллеги бросают мне упрек, что моя программа личностная. Мне очень трудно доказать, что она не просто личностная, она — жанрово-личностная. Она так и называется. В ней я высказываю свое мнение и больше ничего. Но, когда я вижу подобные вещи в новостях, — это разврат.

— У нас в Киеве мы имеем возможность смотреть и ОРТ, и НТВ и наблюдать эту «увлеченную», скажем так, информационную войну между двумя каналами.

— Я в ней не участвую. Я знаю, что, на мой взгляд, НТВ действительно должны 1 миллиард 300 миллионов долларов, и воюй с ними, не воюй, когда-нибудь им придется их отдавать. Конечно, если они проведут своих людей к власти, то их люди спишут эти долги.

— А аналогичные люди во власти от ОРТ?

— А ОРТ... Нет, ОРТ — это очень просто. У нас нет 1 миллиарда 300 миллионов долларов долга. Есть хороший бизнес, есть плохой бизнес.

— ОРТ — это, наверное, все- таки не очень просто.

— В финансовом положении — проще, чем НТВ.

— Как, на ваш взгляд, за последнее время изменилось восприятие Украины в России? В обществе, в прессе, если, конечно, оно менялось.

— Я вас разочарую. Российская пресса и российская власть, российское общество самым халатным образом относятся к Украине, не понимая, что если бы, например, сегодня была инаугурация .другого президента, то ситуация в России была бы диаметрально противоположной. Вот реально, реально, понимаете? Я бы даже сказал так: ситуация была бы качественно другой при любом другом президенте и диаметрально противоположной — при президенте-коммунисте в Украине.

— А разве не было понятно, что коммунист не станет президентом ни у нас, ни у вас?

— Нет, это непонятно. Потому что довольно много людей здесь голосуют за коммунистов. Я считаю, что недооценка влияния Украины на процессы в России существует, и это недальновидность, недальнозоркость, если хотите, слабоумие.

— Эта недооценка на высоком уровне власти?

— На всех, без исключения.