В чем прав Медведев?

На днях в России состоялось назначение адвоката Михаила Федотова главой Совета при президенте России по содействию развитию институтов гражданского общества и прав человека. Как известно, эта должность была вакантной после отставки Эллы Памфиловой в конце июля этого года. Несмотря на то, что мировые СМИ фактически проигнорировали это кадровое назначение российского президента, оно, однако, предназначалось как раз для «внешнего употребления».

Ведь если раньше мы слышали из уст представителей российских властей высказывания о Сталине как «эффективном менеджере», то теперь вновь назначенный глава Совета по правам человека Михаил Федотов заявил, что займется на этом посту десталинизацией общественного сознания. Можно, конечно, задать вопрос относительно мотивов российского президента Дмитрия Медведева, принявшего такое решение, но его стоит лишь поприветствовать. Кстати, назначение Федотова на эту должность поддержали российские оппозиционные политики и правозащитники.

Совершенно очевидно, что этим назначением российский президент продемонстрировал желание обновить образ государства, чтобы прошлое не мешало стране модернизироваться и выглядеть проевропейской, по крайней мере, в этом отношении. Самое парадоксальное, что Дмитрий Медведев, можно сказать, начал реализовывать идеи Виктора Ющенко. Ведь в процессе десталинизации Украина давно обошла Россию, обошла именно потому, что на это был общественный запрос, возникший еще 20 лет назад.

После обретения независимости в Украине стали поминать жертв Голодомора, который в 2008 году Верховная Рада признала геноцидом украинского народа. Нужно заметить, что десятки зарубежных государств также признали Голодомор геноцидом. Толчок этому дал Майдан, много сделал Виктор Ющенко, но, к сожалению, ему не удалось довести начатое до конца, а также добиться признания УПА борцами за независимость Украины.

Но с приходом новой власти процесс десталинизации затормозился. И свидетельств этому много. Взять хотя бы пресловутое установление памятника Сталину в Запорожье. И при этом один из украинских вице-премьеров заявил: «Если местные власти хотят каждый день видеть Сталина — на здоровье!» Интересно, что бы он сказал, если бы кто-то в своем дворе поставил памятник Гитлеру.

А чего стоят распоряжения нынешнего министра образования и науки очистить учебники по истории от «бредовой гиперболизации» Голодомора... И уже как-то никто не удивляется, что народные депутаты вновь предлагают праздновать 7 ноября — День большевистского переворота. Дальше — больше?

Но думается, как бы ни старались скрытые и явные сталинисты во власти, процесс десталинизации в Украине не остановить — он необратим.

ВОПРОС «Дня»

Станислав КУЛЬЧИЦКИЙ, доктор исторических наук, профессор, заместитель директора Института истории Украины НАН Украины:

— Здесь нужен исторический подход. Уже имели место две десталинизации. Первая — хрущевская (XX, XXII съезд партии), когда были сняты все памятники Сталину, его самого вынесли из мавзолея, переименовали города, улицы. Это, так сказать, поверхностная десталинизация. Вторая — горбачевская (глубинная). «Перестройка», в голове Горбачева звучавшая как «попытка реформирования социализма, придание ему человеческого лица», фактически завершилась распадом всего того, что было сделано Лениным или Сталиным. В результате, советские республики стали независимыми странами. Дальше уже в каждой из этих стран взгляд на прошлое, историческую память более-менее отличается.

В Украине никакой десталинизации проводить не нужно, потому что фрагменты тоталитаризма остаются только в головах у людей. У нас экономика — рыночная, система управления имеет какие-то черты того, что было раньше, но они не определяют кардинально ситуацию. Мы имеем прогрессивные законы, Конституцию, другое дело, что они не выполняются.

По сравнению с Россией, в Украине историческая память более заострена на преступлениях Сталина, потому что наша страна находилась в эпицентре сталинских репрессий. Кроме того, Украина состоит из двух частей. Советизированной Западная Украина стала намного позже — на целое поколение, — чем Южная и Восточная. Поэтому в юго-восточной Украине сегодня остается такая историческая память, когда люди мало помнят массовые репрессии. Отношение к советскому прошлому иногда даже ностальгическое.

Сегодня необходима переоценка исторической памяти, которую нам оставила советская школа. Памятник Сталину в Запорожье — это отдельное мнение отдельных людей. У нового поколения уже нет проблем с советскими стереотипами, они есть у предыдущих поколений, вот с этим и нужно бороться. На это, собственно, и было направлено создание Института национальной памяти. Эта задача перед ним остается и сегодня — лечение национальной памяти.

Что касается России, то она меньше пострадала от сталинских репрессий, хотя пережить террор ей тоже пришлось. Например, террор 1937 года коснулся России даже больше, чем Украины, потому что в Украине он имел место в 1933 году. В России проводить специальную десталинизацию, наверное, тоже не нужно, необходимо просто лечить общество. Да, там говорят или говорили, что Сталин — эффективный менеджер, но это мнение отдельных людей. На самом деле, сколько я бывал в книжных магазинах России, я видел и книги, прославляющие Сталина, и книги абсолютно противоположного жанра. Также в России существует мощная международная организация «Мемориал», работающая в этом направлении. То, что сейчас делает Медведев — а это действия всей команды, куда входит и Путин, — нужно воспринимать позитивно.

Александр ПАЛИЙ, кандидат политических наук:

— Вопрос десталинизации для Украины актуален на сегодняшний день. Потому что очень большое количество нашей так называемой политической элиты — физические и психологические потомки тех людей, которые были носителями сталинского режима. В Украине есть физические и психологические потомки тех, кто стрелял, и тех, по кому стреляли. К сожалению, первые пребывают у власти. Вторые — к ней пока что не пришли. Нужно вспомнить, что главной целью Коммунистической партии и комсомола на территории Украины была не борьба с иностранным империализмом, а борьба за то, чтобы Украина никогда не возродилась. Нынешняя элита Украины сформирована преимущественно из представителей комсомола, организованной преступности с вкраплением бизнесменов. Последние являются наиболее здоровой частью этой элиты, потому что она может хоть что-то создать, в отличие от других.

Я уверен, что десталинизация необходима Украине, но она нужна даже не столько обществу, сколько власти. Потому что в обществе, по большому счету, есть консенсус, причем довольно устойчивый, относительно того, что Сталин плохой. Во время установки памятника Сталину в Запорожье общественное мнение разделилось приблизительно семь к одному в пользу тех, кто протестовал против такой установки. Это довольно выгодно нас отличает от России, потому что в России есть поддержка Сталина большинством населения. И если российский президент при таком состоянии общественного мнения поднимает тему десталинизации, то, конечно, украинские власти тоже должны поднять этот вопрос.

Тарас ЧОРНОВИЛ, народный депутат Украины:

— Я не вижу, чтобы в Украине хоть что-то засветилось в направлении десталинизации. Мы сейчас наблюдаем абсолютно другой процесс. Трибуну получают люди, являющиеся апологетами сталинизма. Никто даже не попытался нормально отреагировать на выходки сталинистов в Запорожье. На сегодняшний день именно представители Партии регионов протащили через комитет решение, что 7 ноября должно стать праздничным днем (и, кстати, это голосование будет показательным). Поэтому пока что у нас идет полным ходом сталинизация и в системе управления государством, и в системе взаимоотношений, и в отношении к истории.

У нас сейчас сформировалась система власти белорусского типа, когда действуют внеконституционные нормы, когда кулуарно принимаются решения. Что-то должно произойти в восприятии первых лиц. Разве что какое-нибудь откровение придет Януковичу или он захочет на чем-то поспекулировать. Потому что темы сталинизации и десталинизации для него далеки и чужды. Он никогда в это не вдавался.

Я пока что объективных причин, чтобы украинская власть прозрела и пошла путем десталинизации, не вижу. Почему-то мы очень быстро принимаем плохие инициативы, идущие из России, но когда там вдруг появляются какие-то хорошие инициативы, у нас включаются очень быстрые тормоза.

И еще. У нас очень интересные капиталисты. Капиталисты обычно являются носителями либеральной идеологии. Но в Украине новые политические веяния пошли по двум секторам. Первый сектор — это национал-демократы, которые ни денег, ни доступа к деньгам не имели. И понятие «капитализм» у них откровенно плавало. Второй сектор — экономический, который был абсолютно далеким от идеологизации. У нас капитализм строился с самого первого дня на принципах деятельности красных директоров. Для красных директоров основным идеологическим постулатом был принцип «все кругом советское, все кругом мое». Вот главная идеология, на которой вырос наш капитализм. На сегодняшний день именно представители такого красного капитализма доминируют в стране. Поэтому я пока что не вижу идеологической базы для того, чтобы выстраивалась другая идеология.

Евгений ГОЛОВАХА, доктор философских наук, профессор, заместитель директора Института социологии НАН Украины:

— Понятно, что заявление о десталинизации в России связано с конкуренцией Путина и Медведева в канун президентских выборов. У Медведева единственный способ остаться президентом — это как-то отличаться от Путина. Действительно, если Медведев будет Путиным №2, то зачем он вообще, если есть Путин №1? В этом противостоянии образовались две концепции построения российской власти. Я бы их назвал так — путинская имперско-полицейская модель и противоречивая либерально- имперская модель Медведева. Какая линия победит — это другой вопрос. И еще одно: почему россиянам так важно говорить о десталинизации — в массовом сознании россиян Сталин до сих пор один из главных героев.

И в Украине ныне, к сожалению, наблюдается тенденция к советской реставрации. Я очень хорошо помню мои дискуссии с политологами, когда они говорили, что Украине нужна президентская республика. Я тогда им отвечал, что президентская республика в украинских условиях — это воссоздание советских стереотипов и возвращение к прошлому. Именно так и вышло. Памятники Сталину, митинги в Севастополе и других городах — это результат воссоздания советской системы — в методах управления, в риторике. Единственное, на что я как социолог сегодня надеюсь, — что ближайшие выборы покажут, что не большинство населения Украины хочет этого (воссоздания советской системы). И, конечно, нужна общественная активность, направленная против возрождения сталинизма. Хотя нужно признать, что в Украине это возрождение носит значительно меньшие масштабы, чем в России, где оно сопровождалось государственной пропагандой. Несмотря на это, нельзя забывать об угрозе того, что вместе с воссозданием советских механизмов социального управления начнется пропаганда ужасных фигур советских времен. К слову, украинцы в большинстве тоже достаточно высоко оценивают роль Сталина. Конечно, это больше касается востока и юга Украины. Тем не менее непропорционально высокая оценка его роли есть. Некоторые современные политические лидеры оцениваются хуже, чем Сталин.

Поэтому угроза возрождения советских стереотипов в Украине очень высока. Об этом нужно говорить и писать, а это задача СМИ. Не думаю, что в Украине есть СМИ, которые выступают за сталинизацию общества. Так вот пусть и пишут, информируют людей о такой угрозе.

Юрий ШАПОВАЛ, доктор исторических наук, профессор:

— В России сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, положа руку на сердце, мы должны сказать, что Путин и Медведев не являются откровенными сталинистами — это следует признать. С другой стороны — они принимают ключевой месседж Сталина как российского государственника. Речь идет, в первую очередь, о его роли как творца или сотворца красной империи. Думаю, что, говоря о десталинизации сознания россиян, советник российского президента, скорее всего, имеет в виду лишь некоторые аспекты — скажем, присущую сталинскому мышлению автаркию или элементы ксенофобии. Речь идет о демонтаже отдельных элементов, а не о сталинизме в широком смысле. В Украине десталинизация, надо сказать, тоже проходит достаточно специфически. В России, скажем, с определенного времени был (правда, очень осторожно) демонтирован миф о Киевской Руси как колыбели трех братских народов. Россияне начали поиски корней под Новгородом, искали другие новые символы. А в Украине, напротив, есть часть политиков и исследователей, которые этот миф подпитывают, имея какие-то свои мотивы. Так происходит и со Сталиным: если есть надежда, что в России мы будем наблюдать отход от этого мышления, то в Украине в этом году 9 мая по Крещатику проехали танки под красными флагами. Не думаю, что это связано с тотальной злой волей. Просто в Украине нет центра, который вырабатывал бы адекватную гуманитарную политику, политику исторической памяти. Отсюда эта расхлябанность, разнобой, разорванность исторического сознания. Именно над этим нужно думать новой власти, если она хочет создать относительно цельную концепцию прошлого. А без создания такой концепции, я об этом неоднократно говорил и писал на страницах «Дня», невозможны планирование будущего и перспективы Украины как единого монолитного государства.

Евгений ГРИЦЯК, лидер Норильского восстания 1953 года:

— Недавно по телевизору видел рекламный ролик о каком-то российском фильме. В этом ролике какой-то бородач говорит: «Царь жесток, но без царя нельзя». Эта российская психология, к сожалению, передалась многим украинцам. За что сейчас ценят Сталина? Мол, у него «твердая рука». А кто сегодня знает, что в действительности означает «твердая рука» Сталина? Людям нужно объяснять, по телевидению нужно транслировать познавательные передачи, художественные фильмы, основанные на фактаже. Ничего выдумывать не нужно — фактажа хватит, чтобы люди осознали всю преступность того режима и то, какая это была эпоха. Младшие сегодня уже не понимают того страха, который люди пережили во времена Сталина. А настоящая десталинизация произойдет, когда люди не только умом, но и душой поймут, что тогда происходило и что так жить нельзя.

Николай ПЕТРОВ, член научного совета Московского центра Карнеги

— Как известно, сразу после назначения Федотов заявил, что видит главную миссию в десталинизации страны. Как вы считаете, эту миссию ему действительно поручил Медведев?

— По мере того, как в силу естественных причин становится все меньше людей, непосредственно связанных с преступлениями сталинизма и в обществе это уже не встречает раздраженной реакции, господствующей еще относительно недавно, это удобная экспортная позиция Кремля. Вопрос в том, что считать десталинизацией: ревизию каких-то оценок истории или изменения того, что сохранилось у нас или перешло к нам от сталинского времени. В этом широком смысле десталинизация — это важный позитивный и в общем-то неудобный для власти процесс. А в более узком смысле —признание с высокой трибуны, что 50—60 лет назад совершались какие-то преступления, но мы к ним не имеем абсолютно никакого отношения. Как понимает Кремль десталинизацию, как она обсуждалась на Валдайском клубе в сентябре? Это как раз то, чем отчасти будет заниматься Совет. Это вполне устраивающая Кремль роль.

— Вы сказали, что тема десталинизации — удобная экспортная позиция Кремля. Означает ли это, что она не актуальна для российского населения?

— Да, действительно, это тема для внешнего потребления. Потому что на Западе она встречается не просто с сочувствием, а с радостью. А внутри? Когда-то это вызывало серьезные расколы и дискуссии. Но сейчас, по мере того, как исчезают люди, а с ними уходит острота в личном плане, эта тема становится все более безопасной.

— Можно ли ожидать, что Кремль изменит свое отношение (или акцент) к Украине, где также активно осуществлялась десталинизация, проводилась работа по признанию Голодомора геноцидом украинского народа, а также по раскрытию преступлений сталинского режима?

— Акцент может быть слегка изменен в том смысле, что мы все жертвы преступного сталинского режима, который когда-то был в нашей стране. К этому как раз призывали эксперты, близкие к Кремлю.

— А относительно заявлений, которые звучали со стороны Кремля, что не позволим переписать историю войны...

— Мы увидели в последний год целый ряд заявлений Кремля, начиная с видеоблога Медведева по десталинизации. Летом была статья Караганова, и Совет по обороне и внешней политике тему десталинизации поставил как центральную в обсуждение Валдайского клуба. Я думаю, что это просто одобренная, а отчасти инспирированная или инициированная Кремлем тема, которая становится все более безопасной и даже выгодной отчасти для нынешней власти, если ее рассматривать как осуждение того, что когда-то в далекой истории в другой стране делалось.

Игорь ЧУБАЙС, директор Центра по изучению России Российского университета дружбы народов:

— Для меня лично назначение Федотова является неожиданным. И по большей части оно неожиданно потому, что это человек, который зарекомендовал себя как последовательный сторонник демократических ценностей. Кроме того, заявление Федотова о том, что его задача проводить десталинизацию, — это просто как бальзам на раны. Поэтому это неожиданность, но очень приятная. Если так оно и будет двигаться, если действительно тайный помысел Медведева проявляется таким образом, то это можно только приветствовать. Это нуждается в поддержке в стране и вне страны. Конечно, надо еще посмотреть, что будет на самом деле. Но что касается назначения Федотова, то это правильное назначение, правильный выбор.

— Игорь Борисович, вы сказали, что надо подождать. А чего именно?

— Ждать надо обязательно, потому что слишком высок уровень недоверия общества к власти. Поэтому надо увидеть, что будет на самом деле. Одно дело слова, другое дело — действия. Надо посмотреть, как будет действовать Федотов. Или как ему позволять действовать. С другой стороны, нельзя переоценивать это назначение. Потому что вся обойма чиновников осталась, коррупция сохраняется. Один человек не изменит ситуацию. Но все-таки это шаг в позитивном направлении.

— А чем, по вашему мнению, руководствовался Медведев, делая это назначение?

— Мне трудно судить за Медведева. Я могу только сказать, что наша политика не очень прозрачная. Сам президент не объяснял, почему он принял такое решение. Но думаю, что здесь несколько факторов. Во-первых, нужно как-то сохранить лицо перед Западом, показать, что здесь все-таки хотя бы символические проблески демократии возможны. Во-вторых, существует как бы своеобразное равновесие, и политика сразу проводится в нескольких направлениях. Здесь можно вспомнить ситуацию, как развивались события вокруг Катыни и то, что Путин стал на колени, послав Западу сигнал, что мы скорбим. А через три дня после этого вышла заметка в «Известиях» с большой фотографией Лаврентия Павловича Берия и двумя статьями, какой замечательный Лаврентий Павлович, сейчас у нас в стране даже снимается фильм о Берии. Идут сигналы и действия сразу в разных направлениях.

Во всяком случае, не вызывает сомнений то, что уход Панфиловой мог нанести определенный удар по гражданскому обществу. Но теперь, после назначения Федотова, нельзя сказать, что демократический фланг вообще остался без бойцов в управленческом аппарате. Я надеюсь, что Федотов вполне может заменить Панфилову и действовать даже более решительно.

— Означает ли этот шаг российского президента, что Москва изменит свое мнение относительно происходящих в Украине процессов, таких как признание Голодомора, ОУН-УПА, учитывая то, что в период президентства Виктора Ющенко российская сторона заявляла о том, что нельзя переписывать историю?

— Одно назначение ситуации не изменит. Это лишь небольшой шажок в направлении изменения ситуации. Поэтому будут важны последующие действия. Сейчас идет борьба за пост мэра Москвы. Лужкову выразили недоверие, но все претенденты на пост мэра являются сторонниками Путина. Поэтому борьба в дуумвирате неизвестно к чему приведет.

В целом речь идет не о переписывании истории, а о написании истории. Есть такие простые факты, из которых у нас не хотят делать выводы. Ведь были классические русские историки: Ключевский, Соловьев, Карамзин, которые работали сто с лишним лет назад. Их сочинения регулярно переиздаются, читаются и в России, и в Украине. И это было написано еще в той России, когда была настоящая история, настоящее государство. Все то, что было написано в советское время, гуманитарное и социально-историческое, забывается. Спросите сейчас профессионалов, какие были великие историки в СССР. Вам скажут: Бог знает какие. Их книги сейчас никому не нужны. Поэтому задача заключается не в том, чтобы переписать историю, а в том, чтобы написать ее. Она еще не написана. История XX века нашей страны еще не написана. Еще недавно я не сомневался, что в Украине пишется эта история Украины. У нас с этим гораздо сложнее.

В общем, назначение Федотова имеет отношение и к этой проблеме. И я повторяюсь, что это небольшой шаг, но шаг отрадный. Тем более что Федотов в качестве главной задачи назвал десталинизацию, без чего у России не будет будущего, нет перспективы. Я думаю, что это заявление было согласовано, поскольку Федотов не общественный деятель, а государственный чиновник, заступающий на свой пост. И он прямо говорит о том, что необходима десталинизация.

Если бы украинские власти поддержали эту идею, то это было бы замечательно. И тогда два славянских народа более уверенно двигались бы в будущее, а не проваливались бы в небытие.