Все смешалось в театре Виктюка
В течение двух дней в рамках фестиваля «Березілля» на сцене театра им. Ивана Франко Роман Виктюк показывал свой новый спектакль «Примадонна», по пьесе итальянского драматурга Ренато Майнарди «Антонио фон Эльба». Несмотря на то, что киевлянам показали премьеру, новой эта постановка может показаться лишь тем, кто впервые столкнулся с творчеством Романа Григорьевича. Но учитывая частые приезды режиссера в Киев и многочисленные его ретроспективы, то неохваченного театром Виктюка зрительского контингента, кажется, уже и не осталось. А потому каждый из зрителей в зависимости от собственной осведомленности и тренированности памяти в «Примадонне» без труда находил цитаты из предыдущих спектаклей мэтра. Впрочем, подобные упреки, которые Роман Григорьевич и упреками-то не считает, режиссер отметает с легкостью, не переставая повторять, что цитатность как раз и является основой постмодернизма, ярким представителем коего он себя считает. А уж самоцитаты или заимствованные из кого другого — так это на усмотрение мастера. Мастер предпочитает себя.
Вот и получается, что незнакомая нам история рассказана вполне традиционно. Правда, традиционно для Виктюка, но все же. О чем история? Конечно, о любви. Страстной, как водится, безумной, предопределенной свыше, когда от человека уже ничего не зависит. Даже его жизнь. В прошлом танцовщик, а ныне экстрасенс Фьоре (Олег Исаев) противится желанию своего юного возлюбленного Антонио (Дмитрий Бозин), который мечтает о карьере оперного певца, оплачивать его занятия вокалом.
Но любовник, который ведет себя как избалованный и вздорный ребенок, угрожает разрывом. Фьоре, смирившись, знакомит Антонио со своей клиенткой, бывшей оперной дивой 73-летней Амалией в исполнении Елены Образцовой — действительно примадонной, причем все еще действующей, но впервые рискнувшей выступить в качестве драматической актрисы, что придавало спектаклю Виктюка определенную сенсационность.
Итак, между Антонио и Амалией вспыхивает бурная страсть. Примадонна переживает даже не вторую, а энную молодость, хотя разница в возрасте — 50 лет все-таки — периодически ее все же смущает, отсюда сомнения, искренен ли с нею возлюбленный. Не верит в подлинность чувства Антонио к Амалии и безутешный, страдающий Фьоре. И уж тем более в то, что Антонио по-прежнему любит его, хотя экс-сожитель темпераментно убеждает в этом экстрасенса. Обиженный недоверием любвеобильный Антонио убивает себя. Амалия и Фьоре, лишенные любви, продолжают существовать, но жизнь в них, похоже, уже угасла. Кончилась вместе со временем любви. Такой вот грустный финал и невеселая история, рассказанная по-виктюковски замысловато и немного нервно, с обилием танцев (от балета, то ли из его же «Служанок», то ли а-ля Михайловский, до рок-н-ролла), пантомимы, музыки, конечно, классической и современной, с обилием мужских обнаженных торсов и красивых костюмов. Оставаясь верным себе, Роман Виктюк закладывает в спектакль несколько кодов, которые призваны сработать, стать узнаваемыми на массовом сознании, на элитарном, философском и т. д. Отсюда — соединение несоединимого, ставшее творческим методом. Но показалось, что в «Примадонне» он дает сбой. И чем лучше актер, тем это очевидней. Скажем, Олег Исаев. Чего он только здесь не играет: бытовую комедию, любовную драму... А цельного рисунка роли нет — она распадается на отдельные, хотя и блестяще исполненные концертные номера. Или замечательная трагифарсовая актриса Ирина Соколова, сыгравшая 90-летнюю старуху, мать Амалии Коломбу, напротив, ведет свою партию ровно, но периодически кажется инородным телом. Хотя бы потому, что явно переигрывает партнеров — Дмитрия Бозина и Елену Образцову. Впрочем, это оказалось совсем не сложно. Думаю, от Елены Васильевны никто и не ожидал особых актерских откровений. Не этим она, как говорится, сильна и не за это ценима. Однако, если учесть, что именно драматическое насыщение исполняемых ею партий выделяло Образцову из оперных звезд такого уровня, то все же определенные надежды с ее актерским дебютом зрители связывали. Да и Роман Виктюк придумал оригинальный режиссерский ход. Елена Образцова играет Амалию утрированно, даже шаржированно, ее, по сути, ранимая и хрупкая героиня словно отгородилась от злого мира этой надетой маской капризной Примадонны. И до поры до времени этот прием действительно срабатывает. Но по ходу спектакля, когда Амалия переживает (или должна переживать) всепоглощающую страсть, а после — трагедию, все ждешь, что маска наконец будет сброшена. Когда уже не ты управляешь чувствами, а они тобой, то до масок ли тут, до условностей ли? Но этого в спектакле как раз не происходит. Зато в определенной мере происходит в жизни. «Это спектакль обо мне», — заявила журналистам Елена Образцова со всей откровенностью. — Я забыла, что есть жизнь настоящая, живу в предлагаемых театром обстоятельствах. У меня началась новая молодость души. И это внутреннее состояние наложилось на спектакль, а спектакль — на состояние души». И действительно, Елена Васильевна выглядела молодо, энергично, кокетливо, на публике появлялась исключительно вместе с Дмитрием Бозиным (театралам он стал известен после исполнения роли Саломеи у Романа Виктюка). Вместе с ним приехала и в салон к дизайнеру Сергею Бызову.
Модой Елена Образцова, похудевшая во время работы над «Примадонной» на 26 кг, интересуется активно. К собственным туалетам, особенно концертно-театральным, придирчива. Во всяком случае все наряды к спектаклю, созданные известным модельером Владимиром Бухинником, забраковала и премьеру в Санкт-Петербурге играла в своих платьях, пока не был создан второй вариант. У Бызова сразу же заинтересовалась украшением из его новой коллекции — элегантным «ошейником» из рукотворного очень красивого материала оротона, который и получила в подарок от Дома моды «Сергей Бызов», а еще — вечернюю сумочку из такого же материала. Затем присмотрела изящные ботиночки на высоченной шпильке и после одобрения Дмитрия купила их, чтобы уже вечером выйти в них на сцену...
