Зашла «Зоря»

Реальное воплощение в жизнь указа Президента о земле кое-где приводит к конфликтным ситуациям. Вот что, например, произошло в селе Покутинцы Виньковецкого района Хмельницкой области.

Субботним днем где-то в десять утра с полсотни покутинских сельчан (мужчины и женщины, постарше и помоложе) собрались у двухэтажного здания, где разместилась контора колхоза «Зоря». Начальства как раз не было. Тогдашний председатель колхоза Петр Вакар вместе с главбухом Надеждой Рябинской еще на рассвете поехали в райцентр Винькивцы по своим делам. Четырем женщинам, подсчитывавшим в конторе убытки от хозяйствования, было приказано сидеть и не сопротивляться, так как они «захвачены в заложники».

Согласно классическому сценарию, «революционеры» принялись требовать колхозную печать. «А где было взять, если главбух Рябинская с печаткой в район уехала», — объясняет сотрудница конторы Елена Казимир, одна из «заложниц». Спонтанно возникло решение разбить сейф, но этот вариант протеста отпал — дескай, бессмысленно: денег в колхозе «Зоря» уже давно нет. Нашли книгу, где регистрируется, кто и что выписывал со склада, и ничего не смогли в ней понять.

Последующие действия были и вовсе алогичны: подперли входную дверь в здание и поставили стражу, чтобы конторские никуда не разбежались (они-то в чем виноваты?). Восставших интересовало, на месте ли мед с колхозной пасеки. «Там два центнера того меда, но завскладом Мария Будзинская загодя прослышав о революции, предусмотрительно где-то надежно спряталась», — говорит о течении драматических событий в Покутинцах сельский председатель София Антонюк.

После обеда из района возвратились председатель колхоза и главбух. Восставшие экспроприировали у них печать и показали председателю Петру Вакару на дорогу из села. Его личный «Жигуль», стоявший на полевом лагере, как на зло, не заводился. Так революционеры со свистом да гиканьем принялись толкать машину единственной сельской дорогой, пока она не начала катиться с пригорка.

Наконец пристрастия понемногу улеглись. Петр Вакар, которого большинство в Покутинцах считает виновником всех бед, в селе не показывается. Допускают, что он со всей своей семьей где-то в соседнем Ярмолинецком районе.

Все, с кем довелось разговаривать в Покутинцах, уверяют, что чего-либо похожего здесь не было и в помине. Неудовлетворенности этой жизнью (три года без зарплаты), говорят, бродило в людях и выплеснулось таким вот образом. Терпение иссякло вовремя — как раз тогда, когда объявили, что колхозу пришел конец — началась агрореформа именно тогда, когда протестовать позволялось безнаказанно. Нет колхоза, значит, нет и председателей колхоза. А Петр Вакар, как вспоминается, был очень крут — того уволил с работы, этому что-то не выписал со склада. «Дали свободу людям, а оно во как повернулось», — находит объяснение София Антонюк. «Мне должны за работу тяжкую целых две тысячи гривен, а Елене, моей жене, — вдвое больше», — уныло подытоживает Михаил Гонтарь. Он до «февральской революции» доил коров, теперь учредители будущего общества предлагают ему быть главным зоотехником. Он соглашается, да не очень: «Скота осталось мало, но и тот нечем кормить. Силоса, сенажа, сена, кормовых корнеплодов уже давно нет. Еще немного соломы осталось, однако до зеленой травы не хватит. По-видимому, придется где-то одолжить этот грубый корм». Продолжает: «Молоко, мясо с колхозной фермы стараются как можно дешевле купить. За литр горючего надо отдать заводу или коммерсанту три килограмма молока или полтора килограмма мяса в живом весе. В какой еще стране такое есть? Зато дают дорогую солярку». Райначальство почему-то поощряет такой бартер.

Михаил Гонтарь предполагает, что учредители, арендаторы паев посеют, если весь скот с ферм вывезут. А что потом будет, не знает.

Сельский председатель София Антонюк не уверена, что после «февральской революции не произойдет октябрьская». Дескать, такое уже было в истории.

Покутинцы ожидают до 7 марта. На эту дату здесь назначено собрание, где сельчане, владельцы земельных паев, заявят о своей свободе касательно того, как жить далее. «Некоторые, говорят, решают, а не стать ли единоличником. А остальные якобы сдадут свои паи в аренду пятерым учредителям общества с ограниченной ответственностью. Их, учредителей, возглавил Иван Снигур, пенсионер», — рассказала для «Дня» София Антонюк, сельский председатель Покутинец.

Наша собеседница уверяет, что в эти тревожные дни не оставляет родное село ни на час: «Нето тут всякое может случиться». Такой вывод она сделала после событий, «напоминавших революционные».