«Если мы, украинцы, хотим иметь будущность, должны уважать наше прошлое»

Целью первого за пределами Европы Украинского музея и библиотеки-архива было формирование и наполнение такой культурно-просветительской сокровищницы украинской нации, из которой бы черпали знания не только рожденные в эмиграции новые поколения украинцев, но и все народы, заселявшие Америку.

 * * *

Американские таможенники, проверявшие багаж на прибывшем из Европы корабле, никак не могли понять, что делать с теми несколькими огромными ящиками, стянутыми вдоль и поперек коваными поясами и разрисованными какими-то витиеватыми узорами. В объяснении уставшего после долгой дороги владельца этого груза повторялись два слова — юкрейн, мьюзеум.

Наконец удивительные украинские сундуки, преодолевшие в течение трех месяцев путешествия на телеге, поезде и корабле тысячи миль, открыли. Перед глазами чужестранцев предстало то, что вызывает самые умилительные чувства у каждого украинца и выделяет его среди остальных. Это были вышиванки, рушники, цимбалы, сопилки, бандуры, керамические изразцы, инкрустированные изделия из дерева, писанки, иконы. Из других запакованных свертков представало величие и красота Софии Киевской, Золотых Ворот, саркофага Ярослава Мудрого, Белого Национального Креста с могилы Маркияна Шашкевича. Эти символы украинства были сделаны по заказу американских украинцев в каменных макетах известным львовским мастером Сергеем Литвиненко.

Тронутые увиденным, таможенники решили пропустить багаж, не взяв с его владельца ни цента налога.

В тот же день, после доставки на специальном автомобиле этих долгожданных сундуков из Нью-Йорка в Стэмфорд, в село Подмихайловцы возле Львова в адрес настоятельницы местного монастыря матушки Моники было направлено письмо, в котором пересыпана добротой и юмором искренняя благодарность за помощь. Среди прочего читаем: «Только что распаковал сундуки, которые привез с собой из Галичины. Американское таможенное правительство так долго возилось с ними, пока разрешило забрать их без пошлины... Все предметы, предназначенные музею, пришли в хорошем состоянии. Только в следующий раз прошу передавать что-то поменьше и немного легче. Парни чуть себе позвоночники не переломили, когда переносили эти сундуки».

Так директор Украинского музея в Стэмфорде Лев Чапельский благодарил галичан за свою первую удачную командировку в Украину, куда он был направлен от управы Греко-католической церкви в качестве собирателя народных предметов старины из Старого Края.

В это же время на другом конце Америки сестра Северина завершала двухмесячный тур-представление по большим местам поселения украинцев в разных штатах лучших образцов народной ноши. Она вернулась в Стэмфорд с несколькими сотнями долларов добровольных пожертвований, собранных от передвижной выставки, в тот день, когда владыка Константин Богачевский принес еще в пустые стены одного из залов замка завернутую в мамино полотенце книгу, в свое время привезенную им из родного села Голин Долинского уезда нынешней Ивано-Франковщины. Ею оказался один из шедевров немецкого печатника Швайпольта Фиоля, увидевший свет в Краковской типографии на украинском языке того времени в 1491 году, «Октоїх».

ШЕДЕВР НЕМЕЦКОГО ПЕЧАТНИКА ШВАЙПОЛЬТА ФИОЛЯ, КОТОРЫЙ УВИДЕЛ МИР В КРАКОВСКОЙ ТИПОГРАФИИ НА УКРАИНСКОМ ЯЗЫКЕ ТОГО ВРЕМЕНИ — «ОКТОИХ»

Владелец семейной реликвии тогда и не догадывался, что официальное обнародование впоследствии экземпляра этой книги произведет на Западе настоящую сенсацию. Ведь речь шла о нашей книжке, напечатанной вне этнических украинских земель на 83 года раньше официально принятой в СССР даты основания пришлым из Москвы Иваном Федоровичем украинского книгопечатания (речь шла о выходе во Львове в 1574 году «Апостола» Федорова).

КОНЦЕПЦИЯ МУЗЕЯ РОДИЛАСЬ ВО ЛЬВОВЕ

«Оживленные» таким образом несколько архивных документов дают возможность воспроизвести сегодняшнему читателю волнующие картинки далекого прошлого, предшествовавшие официальному открытию первого на американском континенте Украинского национального музея. Было это в 1935 году, хотя задокументированной датой его основания является 1933-й. Таким образом, нынешний год можно считать восьмидесятым с тех пор, как заработало это уважаемое на Западе культурно-просветительское учреждение украинцев.

ЗАЛ СТАРОПЕЧАТНЫХ ИЗДАНИЙ МУЗЕЯ

Целью первого за пределами Европы Украинского музея и библиотеки-архива в Стэмфорде было формирование и наполнение такой культурно-просветительской сокровищницы украинской нации, из которой бы черпали знания не только рожденные в эмиграции новые поколения украинцев, но и все народы, заселявшие Америку.

В организации нового для диаспоры дела очень понадобился короткий «музейный опыт» ее инициатора. В десятых годах ХХ века, когда на призыв митрополита Андрея Шептицкого формировался Национальный музей во Львове, тогдашний преподаватель и вице-ректор Львовской духовной семинарии Константин Богачевский неоднократно выезжал в села Калущины для сбора экспонатов в будущий музей. С первым директором этого музея доктором Илларионом Свенцицким у него сложились хорошие отношения. Поэтому и ответ на обращение к старшему приятелю за помощью не замешкался.

Сотрудник Львовского музея доктор Евгений Пеленский вскоре послал в Стэмфорд подробный план создания нового детища с тремя основными отделами: украинская культура из старого края; украинская культура в Америке; украинский научный институт. Для пополнения двух первых отделов и были организованы командировки Льва Чапельского в Украину и сестры Северини по Америке. Основой же для исследовательской работы должен был стать архив.

Одними из первых драгоценные архивные папки, активно формировавшиеся с самого начала, заполнили посылки от львовских ученых Ярослава Гординского и Федора Колессы. Это были полные подшивки редких сегодня периодических изданий, в частности «Зоря Галицька» от 1849 года, венский «Вістник» от 1863-го, «Галичанин» от 1867 года. Появляются оригиналы писем Михаила Грушевского, Богдана Лепкого, Кирилла Студинского и ряда других известных украинцев. Архив стал самостоятельно приобретать ценные документы из жизни и деятельности лучших представителей украинской эмиграции, ее общественных институций.

ЕСЛИ БЫ ЭКСПОНАТЫ УМЕЛИ ГОВОРИТЬ...

О продвижении Украинского музея в Стэмфорде может свидетельствовать такое сравнение. Если через три года после его открытия здесь было более 700 экспонатов, то сегодня их количество приближается к 12 тысячам. Из них около семи тысяч — предметы народного творчества, свыше трех тысяч картин и скульптур, около тысячи религиозных предметов. Гордостью музея является коллекция уникальных украинских старопечатных книг. Учитывая и то, что отдельные из этих раритетов трудно найти даже в крупнейших библиотеках в Украине, эта тема заслуживает отдельного научного исследования.

Необычных, отчасти драматичных, поучительных и увлекательных историй создания и существования большинства из этих экспонатов можно насобирать на отдельную книгу. В этом коротком обзоре привлеку внимание читателя к тем из них, которые лично меня очень растрогали.

Из памяти никак не выходят молодые украинские ребята — политические узники одной из польских тюрем. Узнав, что на мировой выставке в Чикаго в 1933 году впервые украинская диаспора выставляет объединенный павильон под названием «Украина», они принялись готовить для нее и свой экспонат. Получился удивительной формы и красоты деревянный инкрустированный стол с несколькими шкатулками, изготовленными таким же образом. В надежде, что средства от продажи  этих изделий будут направлены на лечение тяжелобольных побратимов, польские украинцы отправили изделия в Чикаго. К сожалению, очевидно, из-за высокой цены такие экспонаты до окончания выставки не нашли покупателя. Зато судьба больных земляков в Польше, которые с надеждой ждали известия из Чикаго, настолько растрогала членов Союза Украинок Америки, что они решили организовать по всей Америке лотерею. Средства от нее пошли на закупку лекарств, а созданные в тюремных условиях инкрустированные изделия с тех пор удивляют и восхищают посетителей музея.

Почти детективной выглядит история спасения американскими украинцами старинных риз из Киево-Печерской лавры. Их похитила в Киеве какая-то неизвестная рука для перепродажи за рубежом. Информация о лоте на престижном аукционе в Нью-Йорке в 1970 году с вышитыми золотой парчой ризами с надписью «Сделано в лавре, Киев 1830» заинтересовала известного в эмиграции художника Святослава Гординского. Удостоверившись, что ризы аутентичные, он вышел на директора музея в Стэмфорде Василия Ленцика. Там не колебались — сделали все, чтобы выкупить этот лот для своей коллекции. «Цена была действительно высокая, но изделие талантливых киево-печерских умельцев стоило того, чтобы попасть не в чужие руки, а остаться в собственности украинцев», — с гордостью говорит об этом эпизоде куратор музея Любовь Волынец.

Старинные гуцульские цимбалы тоже появились в музее в силу драматичных обстоятельств. Но они обозначены дымкой толерантности и солидарности украинцев диаспоры со своими земляками в советской Украине. Истрия такая. В конце 80-х годов бывшее советское общество культурных связей с украинцами за рубежом «Дружба» отправило на гастроли в Америку народный танцевальный ансамбль «Верность» из Львовской политехники. Свидетелем невеселого завершения гастролей был преподаватель семинарии отец Иван Терлецкий, организовавший в Стэмфордской епархии через свои общества дополнительные четыре концерта и занимавшийся отправкой артистов в аэропорт Нью-Йорка. Руководство советской авиакомпании «Аэрофлот» вдруг наотрез отказалось оформлять багаж... на львовские цимбалы. Аргумент руководителя коллектива, что из Москвы в Нью-Йорк этим же самолетом инструмент прошел таможенный контроль, не имел никакой силы. Отец Терлецкий по телефону связался с владыкой Василием Лостеном: «Могли бы мы купить в аэропорту цимбалы?» Поняв суть проблемы, владыка благословил сумму 1000 долларов. Львовским артистам хватило и на покупку новых цимбал, и на дополнительный гонорар от щедрых земляков-украинцев. 

В одном из залов посетители подолгу рассматривают покрывало с необычными узорами и формой. Изготовлено оно в конце ХІХ века из рукавов буковинских вышитых сорочек в сочетание с кружевными вставками. Автор этого покрывала — примерно 1850 года рождения народная мастерица из Черновцов Осипа Григорович (из рода Маеров). Будучи известной вышивальщицей, она больше всего интересовалась народными сорочками. Часто покупала их на ярмарках и создавала из рукавов разные композиции — на скатертях, портьерах, покрывалах, сумках, платьях. Этими вещами она не только зарабатывала на жизнь, но и одаривала детей и внуков. Это изделие музею подарила внучка Осыпи — Степания Звонок из канадского Монреаля.

Отдельного рассказа заслуживает коллекция современной керамики с украинскими мотивами, изготовленная во французском Мужене. Двое бывших львовян, известных в диаспоре художников, — Юрий Кульчицкий и Иванна Нижник-Винникив — попробовали было продолжить украинскую историю Мужена, организовав на бывшей даче Владимира Винниченко керамическую мини-фабрику. Пани Иванна, которая жила рядом с супругами Винниченко откупила эту дачу после смерти ее хозяина. Первое время бизнес шел в гору — французы охотно покупали изысканный фарфор украинских художников. Однако со временем это место им пришлось покинуть. Стэмфордская коллекция такого фарфора — одна из последних, которая увидела свет с маркой украинского Мужена.   

И в конце несколько строк о коллекции украинских писанок. Без преувеличения, в Стэмфорде она самая поражающая. И не только количественными параметрами (по каждому из десяти этнографических районов Украины представлено от 40 до 50 аутентичных образцов писанкового орнамента), но и авторским исполнением: все это сделал один человек, американка украинского происхождения Таня Осадца. Всю сознательную жизнь она изучала и воспроизводила один из главных оберегов украинской души. С 1991 года постоянно ездит в Украину, организовывая за свои средства выставки в разных городах, привлекая к искусству писанкарства американскую и украинскую молодежь.

Часто бываю в разных музеях Украины. Больше всего разочаровывают краеведческие, в концепциях подавляющего большинства которых преобладает антиукраинская по содержанию советчина. На осторожные замечания слышишь в ответ: нет средств, государство не помогает, выживаем, как можем.

Так хочется отправить таких «музейщиков» в Стэмфорд. Чтобы там посмотрели на все. Чтобы научились, как по-настоящему любить это дело, как формировать у посетителей настоящий патриотизм. Он так нужен нам, украинцам, сегодня.

* * *

За время пребывания в Америке удалось подержать в руках и изучить невероятную историю одной украинской реликвии, имеющей самое непосредственное отношение к жизни украинской столицы периода УНР. Она, однако, хранится не в коллекции Стэмфордского музея, а в частных руках. Владелец этого действительно уникального и, я бы сказал, сенсационного экспоната готов передать его в Киев. Но при двух условиях: когда в столице Украины власть действительно будет украинской и когда отстроится старинное помещение городской мэрии. Этот экспонат как раз оттуда.       

Невероятный сюжет об этом — в следующем материале.

Киев — Нью-Йорк —  Стэмфорд — Киев