Лидер группы «Скрябин»: «Я, конечно, не идеалист. Но и не циник!»

Опоздавший и слегка запыхавшийся Андрей стал сумбурно, но вдохновенно объяснять, почему он так полюбил «озимых». Мол, это его поколение. «Высоцкий и Хорошковский и так были моими друзьями. Я с ними постоянно общался и до выборов. И их политические принципы совпадают с моими», — сообщил он.

После того, как Кузьменко попросил задавать вопросы, наступила мертвая тишина, плавно переходящая в гнетущую. Через пять минут взаимного молчания наконец всплыл вопрос, как мог такой-сякой Андрей от экологических тем (в прошлые выборы он поддерживал Партию зеленых) перейти к «озимым».

Он ответил, что в ПЗУ было не его поколение, а более старшее. И он их перестал понимать. А в Команде озимых ему проще и яснее.

Опять среди корреспондентов повисла пауза. Пришлось подключиться тяжелой артиллерии «Дня».

Мы спросили, неужели крепкая дружба Андрея с политиками не была зацементирована денежным раствором?

Кузьменко ответил, что он исключительно из своих твердых убеждений влез в это дело. И что политических денег у него нет, а то бы он не жил на окраине города. И вообще — боялся. А сейчас он занимается тем, что «помогает выбраться из- под снега молодому поколению». И готов разделить с ними ответственность.

В силу пассивности журналистской братии дальнейший диалог шел, в основном, между Кузьмой (музыкально-партийная кличка лидера «Скрябина») и газетой «День».

«Д.»: Так вы достаете из-под снега представителей своего поколения...

К. (сердито): Никого из под снега я не достаю... Это ж не трупы...

«Д.»: Политические?

К.: Ни политические, ни другие. Мне просто близки убеждения «озимых», и поэтому я поеду с ними в тур. Я отвечаю за каждого из Команды «озимых».

«Д.»: А вам не кажется, что если группа начинает использовать в своем творчестве политические лозунги, она становится просто агитационной? И потом, когда актуальность этих лозунгов пройдет, станет неинтересным и творчество группы.

К.: «Скрябину» уже 12 лет. И все эти годы мы пели песни с политическим содержанием. И тем не менее они остались популярными.

(Тут мы сильно удивились. Неужели и песня про пингвина — тоже политическая? Кого же тогда из политиков зашифровал Кузьма под пингвином? Омельченко, Хорошковского или... Неужели самого... Лучше промолчим. А то аж мороз кидает от «озимых» страстей!)

«Д.»: Вы сказали, что разделите ответственность с Командой «озимых». Но если некоторые из них дорвутся до власти, наворуют, а потом смоются, как Лазаренко, вы согласны сесть вместо них?

К.: Не согласен. Пусть садятся воры.

«Д.»: Но вы же сказали, что отвечаете за каждого. Вдруг (к примеру) наворует Хорошковский?

К.: Тогда я мог бы сказать, что он ...удак. Правда, он карате занимается...

«Д.»: Так вы побоитесь сказать ему это?

К.: Я думаю, до этого не дойдет. Я ему верю!

«Д.»: Чем больше видишь политиков, тем больше понимаешь, что излишне доверять им не стоит. Сегодня они в одном лагере, завтра — в другом. А вы так говорите проникновенно «верю», что напрашивается вопрос: вы идеалист или циник? Или на пути от одного к другому?

К. (улыбнувшись): Мне не нравится предложенный выбор. Я, конечно, не идеалист. Но и не циник! У вас нет еще чего-нибудь?

«Д.»: Значит, вы на пути...

К.: Ну, не знаю, не знаю....

В силу того, что «День» узурпировал право на звезду эстрады, нам стало неудобно (чуть-чуть), и мы временно смолкли.

К.: (обращаясь ко всему собранию): Ну все, два последних вопроса...

В ответ опять наступила тишина. Все думали, что пора перейти к фуршету — бутерброды стынут. И после нейтрального вопроса девушки, по каким городам пройдет тур, общество степенно переместилось к холодным закускам.

Эксклюзивная для «Дня» пресс- конференция закончилась.