Общество нищих не способно к созиданию
О чем говорят на кухне известные в нашей стране личности? Во что нынче трансформировались наши посиделки на кухне? Осталось ли в них нечто прежнее из разговоров по душам; или нынче все функциональней, прагматичней и жестче? В новой рубрике «Кухня» — известные и неизвестые личности о самом сокровенном и наболевшем.
Владимир БЫСТРЯКОВ, композитор:
— Сколько себя помню, в нашей квартире всегда проходили дискуссионные клубы. Когда жили в коммуналке, схлестывались во мнениях по самым разным вопросам: от обсуждения моих мелодий, полета Ю. Гагарина в космос, ввода наших войск в Чехословакию, продолжительности доклада Генсекретаря ЦК КПСС Л. Брежнева и до выяснения, кто оставил не выключенным свет.
Когда получил ордер на отдельную квартиру и впервые пошел взглянуть на нее, то радостное состояние поубавилось — махонькая кухня. Там нам с женой негде развернуться. Выход из положения нашли просто — общаемся в комнате. На наши посиделки собираются разные люди. Столько интересных вопросов поднимаем. У меня даже созрела идея сделать передачу «В гостях у Вовы». Договорился с телевизионщиками. Когда у меня гостили Олег Табаков, Семен Фарада и Давид Черкасский, начали съемку. За столом у нас происходил неформальный треп о жизни и творчестве, но выпускать в эфир его было нельзя. Я потом еще пару раз попробовал реализовать свой проект. Несколько передач показала студия «ТЕТ». Посмотрел и сам отказался. Ушла непринужденность и откровенность.
Наши стены многое слышали. Меня очень волнует проблема насильственной украинизации. С ней сталкиваюсь постоянно. Помочь дочери в подготовке домашних заданий не могу. Учебники написаны странным языком. Некоторые термины нельзя найти ни в одном справочнике. Я не понимаю многих действий нашего правительства. Куда мы идем и почему живем все хуже? Меня раздражает хамство, расцветшее повсеместно буйным цветом. Мечтаю же, чтобы на своей кухне мы говорили не только о хлебе насущном.
Павло ЗАГРЕБЕЛЬНЫЙ, писатель:
— Прошли те времена, когда мы, говоря вполголоса, высказывали недовольство существующим строем, читали запрещенную литературу. Нынче я в таком возрасте, что стал задумываться о вечных ценностях: кто мы, зачем пришли в этот мир и куда уйдем? Стараюсь выбросить из головы суетные ежедневные проблемы. Не хочу жаловаться. Живу как живется. Общаюсь с очень узким кругом людей. Мы даже без слов понимаем друг друга. Огорчает, что разучились слушать, стали черствее душой.
Лариса КАДОЧНИКОВА, актриса:
— Для меня кухня — это прежде всего мастерская. В нашей двухкомнатной квартире негде повернуться. Летом уезжаем на дачу, а в межсезонье все свои картины рисую на кухне. Это помогает отвлечься, снять стресс. Там же с мужем обсуждаем все наши проблемы, а их немало. Нас волнует, что все стало зыбко. Живем сегодняшним днем, стараемся не загадывать наперед. Странная ситуация нестабильности касается всех: задержки зарплаты, невыплаты пенсий. Включишь телевизор, послушаешь новости и легче не становится. Мне кажется, что пока у нас в Украине не появится средний класс, мы из тупика не выйдем. Процент богатых очень мал. Они пока самоутверждаются. Могут прокутить на каких-то Гаваях и Канарах миллионы. Меценатом нынче быть не престижно. Основная масса людей — люмпены. Общество нищих никогда не несло созидательной функции. Сегодня каждый выживает в одиночку. Мы разобщены. Нет общенациональной идеи, которую поддержала бы большая часть населения страны.
