Пир во время чумы?

Концертный сезон стартует завтра, 6 августа, и это будут 15 интересных событий летнего фестиваля «Pizzicato e Cantabile», который в этом году состоится уже в пятый раз!

Музыкальные вечера пройдут в Концертном зале имени Станислава Людкевича в присутствии публики и с учетом карантинных правил. Абонементы не действительны.

По словам основательницы и директора фестиваля, ведущей украинской органистки, солистки Львовской национальной филармонии Елены Мацелюх, участие в фестивале, а продлится он до 16 августа, примут лучшие украинские исполнители, в гастрольной карте которых - десятки стран мира.

В программе «Pizzicato e Cantabile», в частности - произведения Вивальди, Баха, его сыновей, также Моцарта, Листа, Дебюсси, Равеля, Шуберта, Фрескобальди, Бортнянского, Вольфа, Шоссона, Рихарда Штрауса, Дубоссарского, Грига, Массне, Монти, Гильмана. Организаторы обещают, что звучать будут эти произведения в оригинальных аранжировках и интерпретациях.

Отдельная страница фестиваля - вокальные вечера, где будут выполняться композиции галицких композиторов Дениса Сичинского и Станислава Людкевича, вокальные миниатюры Вольфа, Шоссона, Дебюсси, Шуберта и Штрауса, а также фрагменты из всемирно известных ораторий и опер Моцарта, Доницетти и Скарлатти.

Устроители «Pizzicato e Cantabile» обещают, что не менее интересными будут и вечера органной и клавесинной музыки, а также - квартетного жанра, фортепианной музыки и ансамблевых композиций.

А завершится фестиваль концертом «Галантные львовские виртуозы» с участием Академического симфонического оркестра филармонии.

Подробнее с программой летнего фестиваля «Pizzicato e Cantabile» можно ознакомиться на сайте филармонии. А тем временем журналист «Дня» обратилась к генеральному директору Львовской филармонии Владимиру Сивохопу с вопросом «Как именно будут проходить все упомянутые концерты при условии правил «оранжевой» зоны, когда речь идет о расстоянии между людьми в 20 метров?» И в ответ услышала: «Мы все считаем - делим, умножаем ...».

И далее о философском по содержанию разговоре с Владимиром Степановичем и, по-моему, очень грустном, - о Маркесе, Вильсоне, Пушкине и Рыльском, соблюдении дистанции и масочном режиме в зрительном зале, трансляции в YouTube, камерном концертировании и изменении жанровой палитры.

- Последний раз я виделся с полным составом нашего симфонического оркестра 12 марта - в тот день, когда начали действовать ограничения и было понятно, что впереди - строгий карантин, - говорит руководитель академического учреждения. - Для нас это все тогда было совершенно новое. Все тогда думали, что оно - временное, прогнозируемо - до двух месяцев. Прошло уже пять месяцев карантина. И как раз пять месяцев тому назад я сказал музыкантам о том, что не знаю, когда мы снова все встретимся на одной сцене, потому что ничего не известно. Но для того, чтобы как-то скоротать время, кроме музицирования и каких-то бытовых вещей, порекомендовал почитать Маркеса «Любовь во время холеры». Оно - немного об этом, немножко - не об этом, немного - о жизни. Вот сейчас вы удивляетесь: «Открываете концертный сезон?» Я и сам думаю: «А мы что, открываем концертный сезон?». Вспоминается мне творчество Александра Пушкина, которого мы хорошо изучили в школе. Все же знают одну из его маленьких трагедий «Пир во время чумы». На самом деле это не оригинальное произведение Пушкина - перевод пьесы английского поэта Джона Вильсона «Чумная свадьба» (о лондонской чуме 1665 года). И этот перевод Пушкина почти 100 лет назад, в 1927-м, перевел на украинский язык выдающийся наш переводчик и поэт Максим Рыльский («Бенкет у чуму»). История эта о том, как во время эпидемии люди накрывают стол под открытым небом, пируют и поют печальные песни. Вот и у нас сейчас время пира во время чумы. То есть выходим на улицу, немного пирует, а мы в филармонии хотим петь грустные песни. Попробуем соблюсти дистанцию в 20 метров в помещении. На сцене одновременно будут находиться 3 - 4 исполнителя. В зал приглашаем двадцать - тридцать человек. Больше нельзя! Но я был бы счастлив этих людей видеть. У нас продолжается пир и нам, к сожалению, в том пиру и жить, к нему приспосабливаться, то есть петь грустные песни. Это наша работа. Артист без сцены умирает. И сейчас (из-за того, что карантин есть и в европейских театрах и филармониях) в Украине находятся многие артисты, которых я хочу услышать со сцены Львовской филармонии. Для этого мы снова с августа начнем восстанавливать онлайн-трансляции, которые можно будет посмотреть в нашем канале в YouTube или на Facebook. Но тоже в силу тех ограничений, которые сегодня есть, очень хотим, чтобы разрешенные 30 зрителей в филармонию пришли. Поэтому ждем в гости, но с соблюдением «правил пира». В масках. Другое дело, что люди у нас не очень любят соблюдать правила. И я бы очень хотел, чтобы на открытие сезона филармония стала тем островком, где правил придерживаются. Не знаю, как оно будет, но на самом деле похоже на то, что мы должны заново «научиться ходить». Потому что если говорить о (в вашем и моем понимании) существовании филармонического сезона, какое-то традиционное открытие, когда обязательно должен быть большой симфонический оркестр, большой смешанный хор, где должно быть несколько хороших солистов, также чтобы в зале был полный аншлаг (а у нас в зале собиралось 800 и более человек) ... Я не знаю, вернутся ли скоро те времена. Учитывая все те цвета (оранжевый, красный или зеленый), в которые сейчас входим. В каждой стране с теми зонами и цветом - по-разному. Но даже там, где зеленый цвет, он может означать, как на дороге, - «Будь внимательным!» То есть зеленый цвет не значит, что тебе все дозволено. Вот поэтому, наверное, сейчас и будем начинать заново жить по принципу «Будь внимательным» и выполнять то, что нам всем рекомендуют выполнять. Или можем сказать: «Закрываемся! У нас наступило время чумы». И тогда - никаких пиров! Но раз в сто лет, начиная с английского классика Джона Вильсона, через Маркеса, через Пушкина, через Рыльского, эта тема была. Очевидно, это означает, что есть некий принцип существования общества - какой бы ни была эпидемия, какой бы ни была чума, все равно во время нее есть любовь и пир.

- Осмелюсь спросить, что будет после 16 августа, когда закончится фестиваль? Продолжите концертирование?

- Отвечу вопросом на вопрос: что известно о том, какой Львов определят зоной - зеленой или красной?

- Трудно сказать ...

- Мне тоже трудно предсказать, что будет через неделю или две! Когда ставим ребенка на ноги, то не знаем, пойдет ли он, или упадет и побьет колени ... А, может, посчитаем необходимым его еще месяц-два поберечь, чтобы он не пробовал ходить ... Или начнем искать для него ходунки, чтобы они за него ходили? Очевидно, что в случае концертной жизни мы ходунков, чтобы все само по себе происходило, не найдем. Очевидно, нам нужно научиться «сбивать себе колени, набивать шишки на лбу», но с мыслью о том, что речь идет о безопасности артистов и о безопасности слушателей. Очевидно, мы будем адаптироваться к тем условиям в последующие дни.

- Относительно онлайн-трансляций в YouTube и на Facebook. Программу уже составили?

- Тот карантин может длиться очень долго, но с определенными послаблениями или усилениями. В зависимости от этого и будем рассуждать, что можно, а что - нельзя. Мы не планируем переводить нашу деятельность только в YouTube. Нам сейчас немножко помогла облгосадминистрация - мы получили средства на техническое обеспечение трансляций вживую. То есть YouTube станет нашим хорошим правилом - любой концерт в филармонии должен тут же транслироваться в реальном времени. Тогда это более современно, более интересно. И концертные события, например, на сентябрь будем планировать в зависимости от карантина. То есть первые месяцы работы Львовской филармонии - это работа с различными камерными составами. Даже если речь идет о больших коллективах (симфонический оркестр Львовской филармонии или симфонический оркестр «INSO-Львов») - это все равно будет камерное музицирование. Мировая классика от музыки Возрождения до современной музыки предусматривает любые составы. У Стравинского это может быть симфония для девяти духовых инструментов, в Шёнберга - для восьми или двенадцати. У Шнитке тоже есть концерты для камерного состава. Музыка Возрождения и барокко - также для камерных составов, в том числе - для деревянных духовых, у Генделя - для медных духовых. То есть на самом деле нам надо будет немножко изменить нашу жанровую политику, жанровую палитру, приспосабливаясь к тем реалиям, в которых можем работать. К сожалению, должны учитывать квадратные метры. А концертный зал ... (Я до сих пор считал, что у нас - единственный хороший концертный зал во Львове). К сожалению, в квадратных метрах он не является таким уж большим. А если мы с опасного цвета перейдем в лучший цвет и тогда будет разрешение не один человек на 20 квадратный метр, а один человек - на 5 квадратных метров, то это уже будет в четыре раза больше, чем нам сейчас разрешено принять публику. Дай Бог, чтобы эта публика была!

- А подытожьте мне разговор, господин Владимир, оптимистично.

- (смеется). Но я все вам оптимистично говорю! Даже классиков вон сколько вспомнил! Я реально говорю о том, как живет общество. Есть определенные каноны, по которым оно движется. Вернусь к пиру во время чумы. К организатору того пира, которого называли Главой, подходит священник и обвиняет в безбожии. Говорит, что надо разойтись по домам. А организатор отрицает, потому что, говорит, не может все быть мрачным и траурным, жизнь любит радость. Так как плачут на небесах. А мы - здесь, на земле. Мы должны жить. Должны петь. Это - вечная истина. Я только цитирую...