Казак на распутье

Давным-давно еще древними людьми был протоптан на земле широкий длинный путь, по которому и сегодня постоянно движутся толпы людей. Одни на суперскоростных автомобилях, другие на велосипедах, третьи — на лошадях, а кто и пешком. Но с какой бы скоростью кто ни двигался, все в конечном счете приходят к раздорожью — к месту под большим тысячелетним дубом, где путь разветвляется на три дороги, на три направления. Здесь путешественники ненадолго останавливаются, осматриваются вокруг (а видно отсюда хорошо), ориентируются, и каждый, после глубоких размышлений и колебаний, выбирает дальнейший путь — в соответствии со своим характером. Одни делают это быстро, без сомнений, другие думают долго и, бывает, став на одну из трех дорог, снова возвращаются на развилку и снова выбирают. Это и не удивительно, потому что очень уж разные пути открываются глазам путешественников на этом месте.

Левая дорога ведет круто вниз, словно в бездну, где всегда клубятся темные облака; когда они иногда расходятся, то можно видеть, что возле самого горизонта дорога делает крутую петлю и опять выходит где-то там позади на тот же самый большой путь, от которого она ответвилась. И диво дивное — это левое ответвление чаще всего выбирают именно те люди, которые уже раз, или два, или многократно «прогулялись» по коварной петле. Им, очевидно, кажется, что та петля вывела их к новому раздорожью. Так и ходят по кругу — выйдут на развилку и опять назад. Словно их тянет туда магнитом.

Правое ответвление тоже ведет вниз. Это пологая дорога, спускающая путешественников в большую долину. Насколько можно рассмотреть, другого выхода из этой долины нет — она со всех сторон окружена крутыми каменистыми скалами, к тому же — тщательно охраняется туземцами. Сверху, из-под дуба хорошо видно поселение внизу — радушно сверкают окна лачуг, поднимается вплоть до развилки дым из отверстий в крышах (там еще не изобрели дымоходов), а ветер далеко разносит ароматы ржаного хлеба, капусты, ладана, пыли и того напитка, который там называют «перваком». Особенно привлекательно для утомленных путешественников то, что добраться до того села весьма просто и безопасно — можно даже воспользоваться тем всегда имеющимся в наличии средством, которое альпинисты называют «пятой точкой». (По словам туземного поэта: «Сел на собственное «Я-годится» и — катись! «). Только бы внизу собаки не разорвали.

Но вернемся на перекресток — к третьей дороге, которая с первых метров забирает вверх и, насколько видно снизу, с каждым шагом становится все круче и опаснее: с одной стороны высятся скалы, с другой — зияет бездна. Чуть выше начинаются ледовые поля, изрезанные бездонными зеленоватыми, коварно прикрытыми снегом, трещинами; на каждом шагу дорогу перегораживают нависающие ледовые стены и гигантские валуны.

Люди, выбирающие этот путь, очень тщательно готовятся к путешествию. Сев под дубом, они одевают специальную одежду, обувь на толстых подметках с острыми шипами, вооружаются веревками, ледорубами и стальными крюками для преодоления вертикальных стен. Старательно упаковывают необходимые в тяжелом пути продукты, безжалостно выбрасывают ненужное. Потом, связавшись длинными веревками, учатся ходить «в связках». Для того, чтобы надежно страховать друг друга в опасных местах. Взаимная страховка — это нерушимый закон той дороги.

Куда же она ведет? А на вершину. На вершину, которая перед каждым, кто туда взойдет, открывает целый мир во всей его привлекательности и разнообразии, а еще — предлагает на выбор сто дорог вниз, в цветущие долины другой стороны хребта. Взошел туда, радостно оглянулся вокруг, вдохнул чистого горного воздуха, обнялся с верными товарищами-попутчиками, отдохнул и — вниз к избранному месту жизни и труда.

Немногие люди выбирают этот третий путь и еще меньше — преодолевают его. Думаю, из-за того, что большинство людей никак не может овладеть искусством взаимной страховки. Случались и тренированные путешественники, хорошо вооруженные всеми альпинистскими причандалами, но, бывало, начнут идти к вершине и глядь — один полетел с крутого склона куда-то в неизвестность, потом другой, третий — пока ни одного не останется. Злые языки утверждают, что среди таких «альпинистов» было принято не держать изо всех сил того, кто споткнулся, а, наоборот, — поскорее перерезать веревку, чтобы и тебя не утянуло в бездну. В результате — вскоре все там «собираются».

Но развилка и сегодня сортирует людей и каждого ставит на свою дорогу. А под дубом — несмотря на придорожный шум и гам — спит путешественник в кобеняке, голый череп которого украшает оселедец. Он пришел сюда уже давно и долго дергал себя за усы и чесал затылок, решая куда идти, какую дорогу выбрать? Налево — кругами — он уже ходил и не один раз. Немного надоело. Был и в поселении, куда ведет правая дорога; оттуда каким-то чудом, совсем случайно (Бог помог!) спасся. Средняя дорога, безусловно, более привлекательна, но ведь эти приготовления-тренировки, эти гемонские страховки! Мужик так долго размышлял, что весьма устал и сейчас отдыхает. А может он, как библейский Иаков, борется во сне за свое будущее с Богом и одолевает Его — во сне?