Куреневская трагедия: факты, причины, мифы

Ужасное событие, произошедшее на Куреневке более 52 лет тому назад (только по официальным данным, обнародованным правительственной комиссией во главе с тогдашним секретарем ЦК КПУ И. Казанцом, в результате схождения гигантской намытой жидкой массы песка и земли — почти 650 м3 — погибло 198 человек), до последнего времени оставалось малоисследованным специалистами — историками, архивистами, социологами, техническими экспертами. К тому же практически вся информация об этой трагедии до последнего времени была засекречена. Что, разумеется, порождало множество не вполне достоверных (а то и вовсе не обоснованных) предположений, версий, гипотез, в конечном итоге просто вымыслов. Потому что киевляне, и не только они, десятилетиями хранили память об этой катастрофе, вспоминали о погибших, не забывали о той полуправде, а временами и откровенной лжи, которой сопровождались все сообщения официальных партийных и советских органов обо всем, что случилось.

И вот, наконец, украинский читатель получает первый, во многом и без преувеличения, уникальный сборник архивных (раньше, как правило, совершенно секретных) документов, касающихся Куреневской катастрофы. Издание, получившее название «Куренівська трагедія 1961 р. Документи і матеріали», подготовили к печати Институт истории Украины НАН Украины, Центральный государственный архив высших органов власти и управления Украины, Центральный государственный архив общественных объединений Украины, Государственный архив города Киева, Отраслевой государственный архив Службы безопасности Украины. Редакционную коллегию книги возглавлял академик Валерий Смолий; в ее состав вошли также такие известные специалисты, как Геннадий Боряк, Виктор Даниленко (руководитель коллектива составителей), Сергей Кокин и другие.

В предисловии авторы сборника отмечают, что «за время своего существования человечество осуществило огромный прогресс в социальном, экономическом, хозяйственном, культурном развитии. Эти достижения дали нам возможность подниматься над природой, осваивать космос, покорять горы, достигать дна морей и океанов, стать субъектом планеты Земля. Однако эти успехи не должны вводить в заблуждение, — как и раньше, человек остается объектом планеты Земля, беззащитным перед природными катаклизмами. Что и говорить об авариях техногенного характера, когда созданные человеком механизмы, устройства, сооружения в результате катастрофы уничтожают все живое. Именно так и случилось в Украине в Киеве в Бабьем Яру, когда попытка «превращения его в полезную площадь» обернулась гибелью людей». То есть составители сборника явно подчеркивают прямую причинно-следственную связь между решением тогдашней киевской городской власти, принятым в начале 50-х годов (вполне вероятно, что это решение принималось и на более высоком уровне), а именно: «замывать» первый и второй овраги Бабьего Яра (есть основания думать, что по крайней мере часть соответствующих должностных лиц хорошо осознавала, что, собственно, произошло в этом жутком месте в 1941 и в 1942 годах), что давало возможность «избавиться» от оврага глубиной в десятки метров и при этом наладить удобное транспортное соединение между Куреневкой и Лукьяновкой.

Составители издания вполне справедливо делают вывод, что в аргументах в пользу такого решения «фигурируют исключительно прагматичные расчеты хозяйственно-экономического характера, прослеживается откровенное игнорирование памяти сотен тысяч лиц, замордованных здесь во время войны». И задают абсолютно правомерный вопрос: как могло случиться, что место, где нашли свой последний приют около 100 тысяч жертв, начали заливать песчано-земляной массой? Долгое время на трагедию Бабьего Яра 1941—1943 гг. было наложено табу, что, очевидно, связано с перечнем уничтоженных здесь категорий лиц. Объяснений требовал неудобный факт расстрела здесь подпольщиков, коммунистов, военнопленных, что ставило под сомнение успешность коммунистического движения сопротивления, повышая самоотверженность красноармейцев во время отступления. Об украинских националистах вспоминать нельзя было. Наличие среди жертв почти 700 оуновцев опровергло утверждение о ничтожности националистического подполья в столице советской Украины, его соглашательском характере».

Следовательно, исходя из перечисленных причин (а также еще по той причине, возможно, самой важной, что официальная власть не желала, да и не могла честно признать правду о том, что Бабий Яр был наибольшей трагедией еврейского народа), об уважении к памяти десятков, сотен тысяч жертв гитлеровского террора здесь речь не шла. Бабий Яр заполнялся песчано-земляной массой, линия его рельефа выравнивалась. В ходе многолетних работ были, кроме всего прочего, допущены многочисленные грубые нарушения (по сути, преступного характера) норм технологического регламента; значительная часть из 176 документов, приведенных в книге, это наглядно подтверждает.

Однако суть дела, собственно, даже не в этом. Очень показательным является то, как повела себя власть, когда утром в понедельник 13 марта 1961 года «около 650 тысяч кубометров намывной массы — отходов кирпичных заводов — подобно лавине, сошли с Бабьего Яра на жилой массив, производственные помещения и трамвайное депо им. Красина. Переданные очевидцами подробности, как пишут составители сборника, ошеломляют мгновенностью движения пульпы (технической жидкости, которая во взвешенном состоянии содержит твердые частицы минерального сырья, почвы и горной породы) и беспомощностью тех, кто в то трагическое утро очутился в смертельной зоне: восьми- десятиметровая лавина со скоростью 3—5 м/с за полчаса накрыла площадь более 30 гектаров, беспрепятственно разрушая на своем пути жилые сооружения, производственные помещения, транспортные средства, сметая людей». Итак, какой была «линия» власти? Она, власть, «оказалась неготовой признать факт трагедии, оперативно дать разъяснительную информацию относительно утренних событий понедельника 13 марта 1961 года. Молчание киевского руководства на фоне распространения по городу слухов, домыслов о трагедии вызывало недовольство и возмущение граждан». (Меткая оценка составителей книжки!) Отзывы киевлян свидетельствуют о недоверии к официальной информации относительно количества жертв; интересно, что в первом, санкционированном властью радиосообщении от 16 марта 1961 года упоминалось о «травмировании 139 и гибели 53 человек» по причине того, что «часть района Куреневка подверглась повреждению и разрушению в результате внезапного смещения почвы и проникновения вод из Сырецкого яра». А впоследствии даже официально признанное количество жертв увеличились в несколько раз... Киевлян возмущала деятельность А. Давыдова (тогда — председатель исполнительного комитета Киевского городского совета), считали радиопередачи «откровенной ложью», учитывая значительное занижение количества жертв, доверяли зарубежным радиостанциям. Утренняя катастрофа 13 марта 1961 года была официально квалифицирована как «внезапное (?! — И.С.) сползание почвы и проникновение вод из Сырецкого яра» или же реже, — «затопление и разрушение в районе Куреневки». Такое завуалированное официальное осторожное определение аварии было закономерным, как с точки зрения проводившегося расследования причин аварии, так и учитывая политико-пропагандистский эффект.

Достаточно интересным является размещенное в книге (документ №12) «Информационное сообщение председателя КГБ УССР В. Никитченко в ЦК КП Украины о настроениях жителей г. Киева после катастрофы в Бабьем Яру» (14 марта 1961 года — гриф «совершенно секретно»!) Приведем наиболее показательные фрагменты из донесения Никитченко (на языке оригинала): «В связи с катастрофой в Подольском районе г. Киева органы госбезопасности проводят необходимые агентурно-оперативные мероприятия по выявлению лиц, пытающихся использовать этот факт в антисоветских и провокационных целях. Одновременно нами усилен контроль за почтовой перепиской, особенно исходящей за границу». И дальше — «агентурные данные», например: «Неизвестный гражданин в трамвайном вагоне заявил (фиксировалось все!), что еще 2—3 года тому назад стали поступать сигналы в Исполком Подольского райсовета депутатов трудящихся по поводу угрозы оползней и прорыва замываемого пульпой Бабьего Яра. По словам этого гражданина, за 2—3 недели до катастрофы также поступили сигналы о резком усилении стока воды с дренажной системы у основания намытой плотины, но им не придали значения». А вот другие «отслеженные» мысли. «Заместитель председателя еврейской общины Юровский заявил: «Это поднялись трупы евреев, расстрелянных немцами в период оккупации города Киева». Среди лиц еврейской национальности, находившихся вблизи места катастрофы, имели место высказывания, что «Мертвые не выдержали» и что в Бабьем Яру надо было построить памятник погибшим евреям, а не засыпать яр. Один из жителей города, находившийся в толпе, сказал: «Не надо было осквернят память погибших в Бабьем Яру, поэтому и случилось такое бедствие». Как видим, КГБ «брало на карандаш» и такие мысли...

* * *

Научное изучение причин и последствий Куреневской катастрофы только начинается; даже приблизительно не установлено количество жертв; не очерчена историческая причинно-следственная связь между типом того общества (в этом случае — советского общества образца 1961 года) и отношением к ликвидации последствий трагедии. Однако нет сомнений в том, что сборник документов (подавляющее большинство из которых, повторимся, печатается впервые), о котором идет речь, станет важной вехой на этом пути.