Секреты Межигорского Спаса

В мои руки попала интересная рукопись «Синодникъ или помник обители Межигорскія», которая была начата еще во времена существования монастыря, но затем велась даже после его уничтожения. Монастырский писарь, спасая из пламени это официальное издание, продолжил ведение записей, чтобы сохранить для потомков память о знаменитом прошлом и донаторах монастыря.

Первую монастырскую тайну, легенду об уничтожении монастыря, пересказал Тарас Шевченко. Полный мистики народный сказ, где вымысел переплетен с действительностью, говорит об этом так: российские цари издавна относились к Межигорскому монастырю с недоверием. Петр I пытался отменить ставропигию (то есть самоуправление) монастыря, предоставленную еще в 1610 году вместе с принятием унии киевскими монастырями. В ответ на это гетман Мазепа отказался подчинить монастырь Черниговской кафедре, и вместо этого отдал его Киевской Свято-Софийской православной митрополитской кафедре, которая не признавала юрисдикцию московского патриарха.

Екатерина II решила ликвидировать монастырь как средоточие независимого украинского православия. Дважды — 2 и 10 апреля 1786 года — царица приказывает священникам перенести монастырь в Южную Украину. И дважды приказ не был исполнен. Царица решает лично приехать в монастырь. Она едет в Киев, где в урочище Дзвонки близ монастыря объявляет, что на днях посетит монастырь. За день до ее визита в монастыре вспыхнул большой пожар, уничтоживший большую часть сооружений и имущества. Во время посещения Межигорья в 1843 году Т. Шевченко услышал легенду, что монастырь якобы был уничтожен по приказу царицы, что к этому был причастен Нечоса — царский генерал-фельдмаршал Потемкин, который под таким псевдонимом из политических соображений записался в Кош. Среди киевлян еще долго ходили слухи о пожаре, во время которого царица находилась на корабле на Днепре и смотрела на пламя.

Вторая тайна говорит о том, что в Межигорском монастыре когда-то хранилась княжеская библиотека Ярослава Мудрого. Эта тема обсуждалась киевскими журналистами со времен провозглашения независимости Украины. Не подтверждая и не опровергая это мнение, подчеркиваем, что вторая тайна, очевидно, связана с первой — поджогом монастыря. В основанном князем Андреем Боголюбским монастыре действительно могла храниться коллекция рукописей киевских князей. Тем не менее эта коллекция, если таковая и существовала, была уничтожена пожаром и никаких ее следов не сохранилось. Подтверждает эту гипотезу выдающаяся роль монастыря в образовательной и культурной жизни во времена гетманов Самойловича и Мазепы.

С 1672 года Межигорский монастырь владел исключительным правом назначать священников на Сечь. Ему подчинялись Самарский, Лебединский и Левковский монастыри. Межигорский монастырь направлял на Запорожье преподавателей грамматики, учительствовавших в школах на Сечи, которые были в подчинении Покровской церкви. Межигорские монахи также основали школу церковного пения на Сечи. Римско-католическая церковь при упомянутых гетманах имеет представительство в Киеве (так называемое Киевское бискупство); тем не менее духовные и образовательные рычаги, как и раньше, остаются в руках независимой православной церкви. Выдающуюся роль в казацкой жизни монастырь играет еще со времен гетманства Сагайдачного при игуменье Комментарии, хотя тогда еще и не имеет таких полномочий, о чем упоминает Петр Могила.

Третья легенда связана с сокровищами Межигорского монастыря, который всегда был одним из богатейших православных монастырей. «Межигорский монастырь, — говорит Стрижевский, — возвеличивается обществом как религиозный центр всех казаков, как заступник перед Богом за грешную душу казацкую. Каждый запорожец считал своим долгом побывать в монастыре и поклониться «Спасу Межигорскому». При этом почти каждый из них дарил монастырю на память икону, лампады или какой-либо другой предмет церковной утвари. Серебро и золото текло сюда отовсюду. Очевидно, не одна сотня турецких червонцев, добытая в упорных битвах за христианство, попала в монастырскую сокровищницу. Межигорье так нравилось казакам, что многие из них жертвовали монастырю все свое имущество и давали обет провести здесь последние дни своей жизни, постригаясь в монахи. В Киеве до сих пор рассказывают о прощании казака со светской жизнью перед уходом в Межигорский монастырь». Не одна дискуссия посвящена судьбе межигорской сокровищницы и многочисленных ценных казацких и шляхетских даров монастырю. Несмотря на то, что в этом вопросе российские источники нередко отрицают истину, стараясь скрыть ограбление царскими чиновниками монастырских сокровищ, несомненно, что украинское общество после уничтожения монастыря тщательно хранило в разных местах остатки межигорских сокровищ.

Какова же судьба межигорских сокровищ? В 1788 году часть ценностей была вывезена в Петербургскую Александро-Невскую Лавру. Часть вещей была перевезена на Кубань, где уничтожена деникинскими офицерами во время гражданской войны. В начале ХIХ в. межигорские сокровища хранились в Полтавском Кресто-Воздвиженском монастыре. Думается, они волновали умы тогдашнего полтавского шляхетства. Тем не менее, уже с середины ХIХ в. остатки их исчезают бесследно. Надо отметить, что и польские короли были выдающимися донаторами и опекунами Межигорского монастыря.

Как-то в мои руки попало архивное дело Генеральной воинской канцелярии 1698 года, представлявшее собой очень небольшое и неполное собрание документов Межигорского архива. Речь идет о том, что в том году от лица игумена Феодосия Васковского в столичный Батурин прибыл Родион Жураковский с просьбой подтвердить старинные привилегии, полученные от польских королей, а также гетманские универсалы на владения. Из записи Генеральной воинской канцелярии узнаем, что «подалъ онъ отецъ намєсникъ до вписанія копию барзо старую и писмомъ старосвєцкимъ писаную» от короля Сигизмунда I игумену Михаилу Щербине. Вместе с этим документом гетманской канцелярии была представлена запись наместника Киевского воеводства Матяша из Збаража Вороницкого и королевские привилегии на монастырские владения — Яна Казимира, Владислава, Михала-Корибута Вишневецкого и Яна III Собеского. К сожалению, указанное собрание не содержит окончательного решения гетмана Мазепы, хотя известно, что он обращался с этим вопросом к царям.

В монастыре были похоронены гетман Евстафий (Остап) Гоголь, один из предков Николая Гоголя, полковник Семен Палий и наказной гетман Самусь, который в 1704 году в Нежине передал гетману Мазепе булаву и клейноды на правление от польского короля. Рукописная книга «Синодникъ» рассказывает о донаторах и опекунах Межигорского монастыря. На монастырь жертвовал не только великий гетман, но и его родственник Федор Мазепа из Киева. Из казацких опекунов и донаторов особо отмечены Стефан Кисель, Василий Чуйкевич, Ирина Сомко «гетманова войска Запорозкого», гетман Петр Дорошенко, Барабаш «гетман с Черкасъ». Монастырю дарили сокровища и земские чиновники — киевские войты Яков Балика и Иван Хилчак. Отдельно выписаны польские короли, донаторы и опекуны монастыря; украинское и польское панство — «Роды пановъ шляхты». Назовем нескольких известнейших шляхтичей, увековечивших память о себе дарами монастырю — винницкий писарь Иоанн Микоулинский, Воронич, Максим Трипольский, Константин Ярмолинский, киевский подстолий Елец, киевский тиун Николай Стецкий, Григорий Вербицкий, Иосиф Скорина, Лазарь Заблоцкий, Роман Максимович, Иоанн Негребецкий, Василий Дворецкий, Михаил Кожуховский, Илья Зарецкий, Михаил Кропивницкий, Иван Ильинский.

В 20-х годах ХХ в. в Украине была создана специальная комиссия по выявлению места возможного пребывания межигорских сокровищ, которая в 1930 году была подчинена Паритетной комиссии представителей правительств УССР и советской России под председательством Копика. Было принято соглашение о возвращении межигорских сокровищ, равно как и других казацких реликвий, если таковые будут найдены. Действительно, вскоре часть сокровищ была обнаружена в Эрмитаже и Оружейной Палате в Кремле. Тогда соглашение не было выполнено, украинские комиссии ликвидированы, а большинство их представителей расстреляны как «враги народа». Межигорский монастырь и поныне хранит свои тайны, скрытые от постороннего ока.