Музей шестидесятництва — как индикатор цены свободы слова

Музей шестидесятництва — один из самых молодых музеев города Киева. Он был открыт лишь год назад — 22 августа. Впрочем, от провозглашения идеи о создании музея до, собственно, его открытия прошло целых 18 лет. Это годы настойчивой и последовательной борьбы за открытие в столице Украины музея нонконформизма и диссидентства.

Сейчас в экспозиции и в фондах собрано более 20 тысяч экспонатов — картин, документов, фотографий, писем, вещей. Значительная их часть собрана усилиями нынешнего заведующего музеем Николая Плахотнюка. Благодаря этим материалам организуются конференции, академии, круглые столы, вечера памяти, художественные выставки. Как рассказали в музее, его постоянными посетителями является украинская молодежь, которая интересуется наследием шестидесятников, в частности, студенты киевских вузов.

В целом, то, что находится в экспозиции, — небольшая часть имеющихся материалов. Основные архивы хранятся в фондах.

В соответствии с  концепцией музея, шестидесятництво рассматривается как явление, которое возникло в обществе после ХХ съезда КПСС, когда был развенчан культ личности Сталина и разоблачены (хотя и частично) его преступления. Появились первые ростки демократизации, и этот период назвали «хрущевской оттепелью». В это время были значительно расширены возможности свободы слова и творческого самовыражения. В первую очередь оттепелью воспользовалась творческая молодежь — литераторы, художники, ученые. Стало возможным свободно творить, вырываться из тисков так называемого соцреализма.

Это вызвало настоящий творческий взрыв в национальных культурах тогдашнего СССР и Украины в частности. Появляются новые имена в литературе — Иван Дзюба, Иван Свитлычный, Евген Сверстюк, Лина Костенко, Василь Симоненко, Мыкола Винграновский, Иван Драч и другие, среди художников — Алла Горская, Опанас Заливаха, Галина Севрук, Людмила Семыкина, София Караффа-Корбут, Вениамин Кушнир.

«Ми проросли з худеньких матерів в саду прорубанім», — писал о поколении шестидесятников Мыкола Винграновский.

Шестидесятники сразу начали искать свои истоки, изучать родной язык, традиции, искусство. Каждое мероприятие, в котором принимали участие те, кого мы теперь называем шестидесятниками, превращалось в неординарное событие, вызов власти.

Николай Плахотнюк признается: сегодня его цель сделать так, чтобы посетители музея ощущали дух той эпохи, настоящую цену свободы слова. Так, в одной из витрин есть большая официальная афиша, сообщающая о вечере к 50-летию со дня смерти Леси Украинки, который должен был состояться на летней эстраде Первомайского парка. Николай Плахотнюк рассказывает: «Только сначала цензура не обратила внимание, что будет вести вечер Иван Дзюба, а выступать будут Лина Костенко, Иван Драч, Ирина Жиленко и другие — все «одиозные» имена. Поэтому, когда люди начали собираться на вечер, на дверях летнего театра уже висело объявление «Ремонт помещения», а громкоговоритель транслировал бравурные мелодии. Иван Дзюба предложил все же провести вечер на боковой аллее. Принесли скамейки, из которых соорудили сцену. На них поднимались молодые поэты, читали стихотворения, посвященные Лесе Украинке, ее поэзию декламировала актриса-диссидент Татьяна Цимбал.

Темнело, и молодежь начала освещать импровизированную сцену «факелами» — свернутыми в трубочки зажженными газетами. А уже на следующий день начались санкции против участников того вечер.

Запрещенный вечер на Первомайской эстраде подтвердил, что наступил конец так называемой оттепели.

Об этом говорит и картина Галины Севрук «Подснежники». Девушка (Надежда Свитлычная) босиком, с букетиком подснежников в руках надеется на весну — а вокруг сугробы снега и мороз.

В музее на отдельном подиуме стоит портативный магнитофон «Весна». На нем Иван Свитлычный записывал голоса друзей: Василя Симоненко, Мыколы Винграновского, Лины Костенко, Василя Стуса и многих других. Именно благодаря Свитлычному эти голоса дошли до наших дней, используются на радио, телевидении, в кино.

Здесь представлены картины Опанаса Заливахи, «Портрет Шевченко» и «Еретик» — аппликации пальтовой тканью Любови Панченко. Жемчужина коллекции — портрет Василя Симоненко, выполненный Аллой Горской к девятому дню со дня смерти поэта: острые линии, капли крови, спадающие на черный фон, словно иллюстрация к поэтическим строкам: «Я проллюся крапелькою крові на твоє священне знамено», и штыки, направленные в грудь поэта.

На одной из стен — рисунки, хроника страшной лагерной жизни. Это работы Григория Герчака. Его схватили несовершеннолетним как связного УПА, приговорили к казни, но потом заменили приговор 25 годами лагерей, которые он отсидел сполна. В лагерях Григорий научился играть на музыкальных инструментах, писать стихи и — рисовать.

«У нас есть зелье из мордовского лагеря, собранное Надеждой Свитлычной, и из Бурятии — подарок Евгена Сверстюка. В лагерях заключенным женщинам разрешали выращивать цветы, а они между грядок высаживали запрещенные укроп, лук, петрушку и таким образом спасались от авитаминоза», — комментирует Николай Плахотнюк.

Одна из жемчужин экспозиции — лоскуток перкалевого платочка, на которых переписаны поэзии Василя Стуса. «Эти лоскутки были свернуты в трубочки и зашиты в подол юбки жены политкаторжанина Валентина Мороза Раисы Мороз. Таким образом она вывезла их в Америку и напечатала в журнале «Сучасність» еще при жизни поэта», — рассказывает заведующий Музеем шестидесятництва. В экспозиции есть и сама «Сучасність» — маленького формата, чтобы было удобно переправлять из-за рубежа в Украину. По словам Николая Плахотюка, тексты тогда читали через лупу.

В фондах музея есть небольшая коллекция персональных печатных машинок, на которых печатался самиздат, в частности машинки Леонида Плюща, Надежды Свитлычной и других. «А недавно подарили машинку Матвея Шестопала, который в свое время был деканом факультета журналистики КГУ и воспитал целую плеяду журналистов, — на ней он тоже печатал самиздат. Бесценная вещь! Когда-то сделаем выставку...», — мечтает Николай Плахотнюк.