Миф и трагедия
Нынешний скандал с увольнением директора Государственного архива Российской Федерации Сергея Мироненко, поплатившегося за публикацию документа, разоблачающего миф о 28 гвардейцах-панфиловцах, еще раз демонстрирует нам состояние российского общества. Никто, кроме небольшой группы специалистов, не возмутился идиотизму и абсурдности происходящего. Ведь Мироненко лишь факсимильно опубликовал документ 1948 года – справку-доклад военной прокуратуры о том, что никаких 28 героев не было, их число выдумали советские пропагандисты, а фамилии под это число назвал наугад командир роты, вскоре также погибший (пятеро же из списка потом оказались живы).
Этот документ был широко известен историкам после его публикации главным военным прокурором Александром Катусевым в «Военно-историческом журнале» еще в 1990 году. На самом деле в тот день оборону держали не 28 героев, а целый 1075-й стрелковый полк, который был разбит, потеряв 1100 человек из 1500, в том числе 1000 – безвозвратно. А 4-я рота, где политруком был Василий Клочков, была уничтожена почти полностью: из 120-140 человек уцелело 25-30. При этом полк подбил 5-6 танков противника, но задержать его продвижение не смог и в беспорядке отступил. Мифические же 28 героев уничтожили аж 18 вражеских танков и врага не пропустили. Как всегда, легенда о подвиге понадобилась для того, чтобы прикрыть очередное поражение.
В России режиссер Андрей Шальопа снял спонсируемый Минкультом фильм о 28 героях-панфиловцах, и там тиражируется тот же миф. Не берусь судить, каким будет фильм – может шедевром, а может провалом. Все зависит от мастерства режиссера, актеров, оператора. Ведь и гениальные эйзенштейновские «Броненосец Потемкин» и «Октябрь» имеют очень мало общего с исторической правдой. Художественное кино, в отличие от документального, – это великая иллюзия, тот же миф, вот только не примитивный. А пафосное обещание создателей фильма о панфиловцах снять на народные деньги "настоящее кино о настоящих героях великой страны" заставляет подозревать, что скорее будет провал, чем успех.
Но то, что за этот проект якобы проголосовало в Интернете 500 тыс. человек, наводит на грустные размышления. Русскому народу до сих пор мила сталинская версия Великой Отечественной войны, с советскими чудо-богатырями, убивающими по десятку немцев и победившими вермахт исключительно за счет лучшего умения воевать и морального превосходства. Эта память – сердцевина сохраняющейся тоски по империи. Ничего общего с реальной войной данный миф не имеет. Сталин умел побеждать, только заваливая неприятеля трупами, чем усердно занимался с первого до последнего дня войны.
В России принято инкриминировать генералиссимусу прежде всего массовые репрессии – почти 700 тыс. расстрелянных в годы Большого террора, ну, еще, в крайнем случае, 6 млн. жертв голода начала 1930-х годов. Но при этом забывают про более чем 40 млн. советских граждан (русских, украинцев, белорусов, казахов, грузин, евреев, узбеков, татар, дагестанцев, латышей, литовцев, эстонцев, тувинцев и др.), погибших в годы Великой Отечественной. В их смерти, дескать, Гитлер виноват. На самом деле Сталин виноват в их смерти гораздо больше нацистского фюрера. Он не только стал первым пособником Гитлера в развязывании Второй мировой войны, но и своей стратегией заваливания трупами, направленной лишь на удержание безграничной власти, а не на создание высокопрофессиональной армии, в которой, наоборот, видел угрозу себе, погубил зазря десятки миллионов солдат и мирных жителей. Гибель в 1941-1945 годах не менее 40 млн. жителей СССР, в том числе почти 27 млн. – в рядах Красной Армии, - это величайшее преступление Сталина перед всеми народами Советского Союза, и уже за одно это он заслуживает вечного проклятия.
Генералы были под стать Сталину. Так, генерал-лейтенант Степан Калинин в своем докладе от 25 сентября 1941 года основную слабость вермахта видел в боязни больших потерь: «Основное, что определяет все рода войск, особенно пехоту, - это боязнь потерь. Явление это резко выражено, оно заставило германское командование отступить от классических форм ведения операции и боя». По иронии судьбы, в июне 1944 года его арестовали и дали 25 лет в том числе за следующие утверждения: «Говоря о победах Красной армии в ходе войны, С.А. Калинин высказывал сомнение в правдоподобности сообщений отечественной печати о потерях немцев на советско-германском фронте. По его мнению, «на каждого убитого немца Красная армия теряет 10 человек, в этом он сам убедился при разгроме немцев под Сталинградом». В конце апреля 1944 года С.А. Калинин, проводя совещание с офицерским составом 144-го и 168-го полков 6-й запасной стрелковой бригады, заявил: «Возможно, мы и победим Германию, но победы бывают разные»».
Зато Красная Армия успешно выигрывала у вермахта соцсоревнование по потерям по принципу: один советский полк или даже батальон терял за день примерно столько же, сколько противостоявшая ему немецкая армия – за соответствующую декаду. Вот, например, 9 ноября 1941 года 2-й ударный коммунистический полк, наступая у Невской Дубровки, потерял 1000 человек из 1500 человек личного состава. Вся 18-я немецкая армия под Ленинградом с 1 по 10 ноября потеряла только 818 человек. А 9 апреля 1942 года у Керчи 3-й батальон 12-й стрелковой бригады потерял 600 человек убитыми и ранеными, тогда как девять немецких дивизий 11-й армии с 1 по 10 апреля потеряли лишь 914 человек. Во время боев в Сталинграде 13-я гвардейская стрелковая дивизия с 14 по 22 декабря потеряла, согласно ОБД «Мемориал», 1325 убитыми и пропавшими без вести. Две немецкие пехотные дивизии, сражавшиеся против нее, 71-я и 295-я, тогда же потеряли только 399 убитыми и пропавшими без вести, или в 3,3 раза меньше. Однако против них сражалась не только 13-я дивизия, но и другие советские войска, примерно равные трем дивизиям. А в ОБД «Мемориал» не отражалось до 30% безвозвратных потерь. Так что реальное соотношение могло быть и 19:1.
Думаю, что одна из причин, почему в СССР могла использоваться стратегия заваливания трупами, - это разница менталитетов с Западом. Западного солдата можно убедить, что усердная боевая учеба повысит шансы выжить в бою. А вот русского, да и украинского солдата в этом убедить куда труднее. Он все равно будет стараться увильнуть от занятий, надеясь: «Авось пронесет!» Или нынешние украинские добровольцы думают и действуют скорее по-западному? Интересно было бы узнать их мнение...
