Актуализация
Хочется сказать, есть что-то символичное в том, что первые бои революции начались именно около Музейного переулка, однако это общие слова: в таком плотном культурном ландшафте, как центр Киева, любое место символично по определению. Идеальные декорации для потрясений и тектонических сдвигов.
Я там проходил недавно, не ради воспоминаний, а чтобы посетить лекцию по истории украинского искусства в Национальном музее. На лекции, кстати, был аншлаг — послушать об Александре Экстер, Казимире Малевиче, Василии Ермилове, Александре Богомазове, Александре Архипенко и других величинах нашего Высокого Авангарда пришло более 200 человек, комната не вместила всех желающих, в кассе не хватило билетов.
На фоне этой томимой жаждой аудитории вдруг вспомнилось, что после Евромайдана (и это не только мое личное впечатление) публика практически утратила интерес к выставкам на другом экспозиционном полюсе города — в Пинчук-Арт-Центре. Они там все еще проходят, получают отзывы в прессе, но статус сенсационных событий потеряли. Дело даже не в том, что иллюзорная олигархическая экономика, которая обеспечивала и генерировала эту сенсационность, ушла с дымом майдановских шин; на самом деле в самом искусстве проявился ощутимый элемент симуляции, коренившейся в определении «актуального» или «современного». «Актуальное/современное искусство» как таковое было устоявшимся термином, который для знающего человека означал определенный круг авторов, стилей, приемов и даже скандалов. И вот в январе 2014-го началось то, на что бесчисленные актуальные арт-проекты указывали с кокетством, подмигиванием и экивоками: массовый выход из зоны комфорта, массовый отказ следовать установкам официального языка, массовое отвержение конформных ценностей, прямое неповиновение власти, восстание.
В тот же миг салонное бунтарство оказалось обычной инфантильной игрушкой.
Сто лет назад искусство не указывало на перемены и не констатировало их — оно само было переменами или хирургически точным пророчеством о них, как тот же «Черный квадрат» киевлянина Малевича.
Теперь жизнь говорит за художников.
Но, думаю, искусство соберется, в конце концов, с духом и достойно ответит, и не несколькими талантливыми голосами, а мощной капеллой. Иного выхода у него просто нет.
