Страсти по Хрущеву
В России 60-летие знаменитого секретного доклада Никиты Хрущева на ХХ съезде КПСС отметили весьма своеобразно: громкими публичными дискуссиями о том, нужна ли была десталинизация или нет, а если нужна — нужно ли было ее проводить так решительно или следовало тихонечко распустить ГУЛАГ, так же тихо реабилитировать часть уничтоженных в годы Большого террора, а все грехи свалить на кого-то из сталинских сторонников, оставив «великого вождя» в мавзолее как «корифея всех наук» и «классика марксизма-ленинизма».
Впрочем, некоторые идут еще дальше, по сути сводя хрущевскую десталинизацию (пусть и непоследовательную, несовершенную) к закулисной борьбе между сталинскими преемниками. Якобы Хрущев рвался к единоличной власти, поэтому ему нужно было устранить других сталинских выдвиженцев — Маленкова, Молотова, Кагановича, Булганина, — чтобы дальше править, ни на кого не обращая внимания, и именно поэтому затеял разоблачение сталинских преступлений. В частности, такая позиция наглядно показана в интервью с историком Александром Мясниковым, опубликованном 25 февраля в «Комсомольской правде» под названием «Хрущев свалил все репрессии на Сталина, чтобы не разоблачили его самого». Суть статьи очень простая: Хрущев был организатором столь кровавых репрессий, что Сталину приходилось его сдерживать; ну, а реальная десталинизация была осуществлена до Хрущева: «Настоящая амнистия была при Маленкове, в 1953 году. Та самая, о которой сняли «Холодное лето 1953-го». Тогда из
2 526 402 заключенных ГУЛАГа было освобожден 1 201 606 человек». Более того, историк утверждает, что «на XX съезде окончательно рухнули все надежды на послесталинскую перестройку». Ну, а дальше «после Маленкова пришел на пост руководителя страны Булганин, который не мог противостоять волюнтаристским идеям Хрущева: целине, кукурузе, строительству нефтепровода для торговли не бензином, а сырой нефтью».
О Крыме в этом интервью — ни слова, однако сказано о «волюнтаристских идеях» (читай — «пьяных прихотях», ведь когда «истинно русский человек» чувствует наибольшую свободу? После ста с прицепом граммов, не так ли?). Поэтому все все понимают правильно: выдающийся российский мультипликатор Юрий Норштейн твердо знает, что «Крым был передан нетрезвым Хрущевым без соблюдению элементарных юридических норм», а комментаторы на сайте КП отмечают, что «Хрущев Крым отдал, очень логично ...». А еще они отмечают, что «товарищ Сталин — это гордость русского народа», что «товарищ Сталин взял страну отсталую, а оставил с ядерное бомбой», что «Сталин фашистов победил, ну и что, что числом, а не умением».
Между тем в этом интервью российский историк наговорил немало глупостей, которые противоречат общеизвестным фактам. Скажем, освоение целины началось и год продолжалось при премьерстве Маленкова; именно тогда, кстати, и Крым перешел в состав Украины (кстати, на безупречно оформленных с точки зрения тогдашних юридических норм документах о его передаче стоит подпись не Хрущева, а председателя Верховного Совета СССР Ворошилова ...). Ну, а амнистию, которую историк приписывает Маленкову, инициировал и провел Лаврентий Берия, тогда — первый заместитель премьер-министра и министр внутренних дел (подпись же на указе об амнистии — того же Ворошилова). Берия вообще намного лучше других членов партийного руководства знал цену «преимуществам социализма», поэтому именно он остановил сталинские «стройки века», заговорил о недопустимости «культа личности», убедил ЦК ослабить давление на колхозников и немного «отмотать назад» русификацию «национальных республик» . Благодаря Берии ЦК КПУ впервые за время его существования возглавил этнический украинец. Но Берией сейчас в России принято пугать народ, достаточно просмотреть квазиисторические телесериалы прошлого десятилетия. Почему? Во-первых, на кого следует списать все беды, во-вторых, Берия — грузин. А Сталин воспринимается хотя бы по культуре как русский, который по-своему заботится об этой культуре, и по сравнению с Берией он выглядит в этих сериалах едва ли не гуманистом.
Правда, указанный историк упоминает и о Берии: «О планах Берии мы можем сейчас говорит только в сослагательном наклонении». Почему? Тот не скрывал намерений от своих высокопоставленных коллег: почистить «органы» от одиозных персонажей — ведь именно Берия добился публичной отмены приговоров по «делу врачей-убийц» и остановил преследование «космополитов»; «Почистить» партийные органы в республиках СССР от тех, кто не знает язык коренной нации, отказаться от «строительства социализма» (читай — советской оккупации) в восточной Германии и разрешить воссоединение страны на принципах демократии и нейтралитета и т. п. Можно сказать, что Берия в то время стал «циничным антикоммунистом», зная, какая реальность стоит за пропагандой; а вот Хрущев был тогда и остался до конца дней своих романтиком коммунизма, и именно это стало главной причиной его метаний в экономике и политике ...
Те же, кто вспоминает в связи с правлением Хрущева только о кукурузе и целине (кстати, освоение последней было правильной идеей, она просто была неграмотно реализована, необходимо было несколько лет подготовки для ее осуществления), забывают не только о первом спутнике и о полете Гагарина, но и о едва ли не самой большой заслуге главы СССР в плане социальной политики: о массовой жилой застройке. Пусть сначала это были стандартные пятиэтажки, но они заместили собой бараки, подвалы и коммуналки, в которых жили десятки миллионов людей. Неблагодарные потомки тех, кто вырвался из бараков, назвали новые районы «хрущобами» — но еще при Хрущеве начался переход к построению девятиэтажек, а в 1963 году — строительство высоток Нового Арбата в Москве. Массовое жилищное строительство было «коньком» Хрущева, но почему-то рядовой россиянин (и даже нерядовой, если вспомнить Юрия Норштейна) предпочитает вспоминать о «пьяном кукурузнике», а не о политике, который нанес смертельный удар сталинизму (этой осенью, кстати, нас ждет еще один юбилей из этого ряда — 55 лет выноса тела Сталина из мавзолея, осуществленного по инициативе Никиты Хрущева), юридически отменил сталинский ГУЛАГ (октябрь 1956 года), хотя бы частично открыл СССР миру и мир СССР (здесь можно назвать Фестиваль молодежи и студентов в Москве в 1957 году, куда приехали десятки тысяч иностранцев), дал «добро» на публикацию «Одного дня Ивана Денисовича» и некоторых других произведений Солженицына, попытался разделить КПСС на две партии (вспомним «сельские» и «промышленные» обкомы и райкомы ), наконец, прислушался к аргументам украинских ученых и отменил строительство атомной электростанции на Оболони (тогда это был пустырь под Киевом; эту станцию позднее построили под Чернобылем ...).
Да, грехов у Хрущева во время его правления также хватало — чего стоят только подавление народной революции в Венгрии в 1956-м и массовое выступление рабочих в Новочеркасске в 1962 году. Однако давайте не забывать при этом, что и целину с кукурузой Хрущев затеял, чтобы как можно быстрее накормить десятки миллионов нищих жителей СССР, и на передаче Крыма в состав УССР настоял потому, что население полуострова, добровольно-принудительно загнанное туда Сталиным из России, было беспомощным и голодным. И еще одно: в конце жизни Хрущев сожалел, что не довел десталинизацию до конца и выразил надежду, что ее продолжат новые поколения. Так и произошло, но, похоже, не в России, где изобилуют неосталинистские настроения и, главное, чисто неосталинистская практика в политике и пропаганде.
