Выборы как аргумент
20 сентября Верховная Рада Украины приняла постановление о непризнании легитимности выборов в Государственную Думу Российской Федерации седьмого созыва. Украинские парламентарии признали, что, учитывая незаконное проведение выборов Госдумы на временно оккупированной территории Автономной Республики Крым и города Севастополь проведение выборов в Госдуму седьмого созыва является нарушением Конституции и законодательства Украины, основных принципов и норм международного права, Устава ООН, Хельсинкского заключительного акта, Будапештского меморандума 1994 года, резолюции Генеральной ассамблеи ООН о территориальной целостности Украины №68 / 262 от 27 марта 2014 года и других международно-правовых актов. Украина не признает состава, полномочий, актов и решений Госдумы Российской Федерации. Все? Конец? Они голосовали — мы стали в позу — отношения расторгнуты?
Нет. На самом деле это только начало долгой истории возвращения оккупированных территорий в украинское правовое поле. И речь сейчас не только о Крыме. Здесь важны правильно поставленные вопросы. Россия оккупировала Крым? — Да. Выборы в Государственную Думу на оккупированной украинской территории противоречат международному праву? — Да. Количество депутатских мест, на которые повлияло крымское голосование, составляет большинство? — Да. Но дело не только в этом. Впервые Украина стала единственной в мире страной, которая на официальном уровне отреагировала на ситуацию не половинчатой констатацией факта нарушения, а вполне логичным выводом. Государственная Дума Российской Федерации не является легитимной, потому что жители оккупированной территории своим голосованием внесли коррективы в процесс избрания 229 российских депутатов. Это просто нужно признать, если признаешь незаконность выборов в оккупированном Крыму.
Если внимательно смотреть на резонансные мировые события, то становится понятно, что угрозу представляет отсутствие адекватной реакции на вполне понятные факты. Попытки достичь компромисса ставит на одну ступень жертву и агрессора. Позиция примирения в такой схеме противопоставляется войне на уничтожение. Но, как правило, реальность не имеет однозначных ситуаций. Происходит так, что иногда компромисс невозможен из-за того, что первой, второй и даже десятой по значимости целью одной стороны является уничтожение второй. Какой же здесь компромисс? Иногда бывает, что воевать тоже невозможно. Для того чтобы отстаивать себя, нужны инструменты и плацдармы. Современная мировая дипломатия скорее согласится на несправедливость, чем станет на сторону того, кто прав. Право превратилось в инструмент ухода от конфликта, а не в фундаментальный принцип, который обязывает.
Реальность состоит не из правильного и неправильного. Она то, что есть. Иными словами, если какое-то явление не является реальным — например, не существует «народа Крыма», созданного исключительно усилиями российской пропаганды, — то это не означает, что нет реальных последствий. Народов Крыма и Донбасса не существует в природе. Но последствия, к которым привела «защита» этих псевдо-этносов, вполне реальны. И здесь стоит вернуться к Государственной Думе, которая утратила легитимность из-за непомерных имперских аппетитов руководства Российской Федерации. Стоит напомнить, что «присоединение» Крыма изначально разыгрывалось как псевдодемократическая процедура. Народ проголосовал — Путин осуществил. Референдум, хоть он и был незаконным, является реальным фактом, который мы не можем отрицать. Аналогичные псевдореферендумы состоялись в захваченных городах Донбасса. Россия втягивает украинских граждан, подвергшихся воздействию ее пропаганды, в отрежиссированные ею имитационные демократические процедуры. Рискуя нарваться на продление санкций, Путин требует выборов. Причем именно таким образом, чтобы не дать им пройти в соответствии с украинским законодательством. Российская Федерация в своем стремлении избежать ответственности за прямую агрессии против независимого Украинского государства настаивает, что является лишь посредником — представителем народов Крыма и Донбасса. И ей очень нужны избранные представители. По большому счету и война, которую агрессор ведет с Украиной, происходит в правовом поле договоренностей, законов и Конституционных изменений.
Украина упустила из виду возможности присоединения представителей оккупированного Донбасса и Крыма к своим политическим процессам. Имея неоспоримое преимущество в правовой плоскости относительно своих суверенных территорий, страна не имеет их легитимных представителей. Вот и получается, что пока Россия представляет «народы», демонстрирует марионеток, которые якобы выражают волю жителей оккупированных территорий, Украина борется за возвращение самих территорий. И никакие констатации, что российская агрессия и созданные ею «органы власти» представляют угрозу для жизней и безопасности украинских граждан, оставшихся в оккупации, без законных представителей этих регионов не является аргументом.
Есть много способов опереться в государственной политике после возвращения захваченных территорий на людей. Хорватия, которая потеряла во время войны с Сербией почти 2/3 своей территории, пять лет проводила местные выборы в «изгнании». Такая политика позволила создать постоянные структуры, которые просто зашли на территории после деоккупации. Есть возможности опираться на общественные организации и объединения. Организовывать конгрессы и союзы именно с украиноцентрическими программами. Мир знает много примеров, когда общины в изгнании действовали в интересах государства. Даже украинская диаспора, которая была одним из важнейших факторов сохранения идеи украинской государственности и возрождения культуры, тоже не что иное, как сообщество, действовавшее в изгнании.
Как привлечь украинских граждан к работе по деоккупации захваченных территорий — этот вопрос не для одной дискуссии. Однако очевидным является тот факт, что попытки избежать навязывания Украине псевдопредставителей несуществующих народов Донбасса и Крыма стоит противопоставить объединению реальных украинских граждан, пострадавших от российской агрессии. Именно за Украинским государством сейчас должна закрепиться роль представителя людей, оставшихся в оккупированном Донбассе и в Крыму. Именно за Украиной сейчас должно быть решающее слово.
