Право... на смерть

В 80-е годы почти вся иностранная пресса писала об экстраординарном поступке четырех австрийских медсестер. В зале суда те признались, что за шесть лет при помощи сильнодействующих снотворных препаратов умертвили 50 больных. И сделали они это лишь потому, что хотели положить конец мукам беззащитных и беспомощных пациентов. Разумеется, отнестись к этому с пониманием общественность так и не смогла — мало кому удалось поверить в благие намерения тех, кто давал клятву Гиппократа: «Не дам никому просимого у меня смертельного средства...» Однако другие подобные прецеденты, только еще более дерзкие, заставили задуматься. Достаточно вспомнить изобретение американского патологоанатома Джека Кеворкяна, так называемую «машину смерти» — аппарат, который самостоятельно вводил в кровь пациента смертельную дозу раствора. Наконец, законодательное нововведение американского штата Индиана, согласно которому там действует прижизненное завещание. В нем пациент официально подтверждает свою волю на то, чтобы при определенных обстоятельствах не продлевать его жизнь искусственным образом.

Об эвтаназии — намеренном безболезненном умерщвлении безнадежно больного с целью облегчения его страданий — говорят и в Украине. Как и в других странах, у нас существуют полярные точки зрения, но официальная медицина единодушна: в Украине эвтаназии быть не должно. Свою позицию Минздрав объясняет приблизительно так же, как и Российская академия медицинских наук. Недавно РАМН заявила, что «Россия еще далека от цивилизованного общества, в рамках которого и может действовать закон об эвтаназии».

Тем не менее, в Украине результаты опроса (1500 респондентов), проведенного на днях социологической службой УНИАН, демонстрируют, что потенциальные пациенты выступают скорее «за». 43,7% киевлян одобряют «легкую смерть» (именно так с греческого языка переводится слово «эвтаназия»), а категорически против нее — 17,3%. Также у столичных жителей поинтересовались: допустили бы они, чтобы к ним была применена эвтаназия, на что 41,9% ответили утвердительно.

Впрочем, позиция киевлян в этом щепетильном вопросе, по сравнению с подобными показателями в других странах, еще довольно неоднозначна. К примеру, согласно исследованиям французской компании BVA, 86% французов считают, что смертельная болезнь может стать причиной эвтаназии, и лишь 11% опрошенных сочли «легкую смерть» неэтичной. Что же касается врачей, то 60% австралийских медиков ничего против эвтаназии не имеют, более того, 29% признались в том, что ее уже применяли. К «либералам» в этом отношении относятся 54% датских врачей и 46% американских. Правда, существует один нюанс: в отчете Реммерлинка — самом известном аналитическом труде по эвтаназии в мире — указывается, что только за 1991 год приблизительно 1000 случаев смерти из гуманных соображений были произведены без четко выраженного согласия пациента.

Кстати, это основной аргумент украинских врачей и юристов против легализации в стране эвтаназии. «История помнит, — говорит кандидат юридических наук Игорь Петровский, — когда в 1922 году в Уголовном кодексе имелось примечание, согласно которому убийство, выполненное по просьбе жертвы, объявлялось ненаказуемым. Однако уже через несколько месяцев его пришлось изъять, так как «просьб» оказалось слишком уж много». По мнению юриста, о возможных последствиях легализации эвтаназии в Украине может свидетельствовать ситуация с психически больными. Вернее, с тем количеством людей, которых записывают в эти ряды «доброжелательные родственники». По данным Ассоциации психиатров Украины, только за 2001 год сюда поступило 1402 обращения, в которых описываются факты постановки ложных диагнозов с последующим лишением имущества и даже прописки. Сегодня, по словам И. Петровского, в Уголовном кодексе Украины значится, что намеренное ускорение смерти, коей эвтаназия и является, не освобождает медицинского работника от ответственности. Притом закон гласит, что это может быть как действие, так и бездействие — на практике так называемый «отложенный шприц» — и карается заключением от десяти лет лишения свободы.

Тем не менее, некоторые врачи, естественно, оставаясь инкогнито, признаются, что пассивную эвтаназию (прекращение поддержки организма при помощи медикаментов и оборудования) все же делают. Имеют место подобные случаи и в других странах, где эвтаназия также запрещена законом (пассивная «легкая смерть» позволена разве что в Голландии, Бельгии, Швеции, Финляндии и некоторых американских штатах, притом с оговоркой: просьба должна последовать только от больного). Аргумент смелых врачей: зачем наблюдать за страданиями пациента, если ему все равно помочь невозможно? Правда, кандидат медицинских наук, хирург-онколог высшей категории Евгений Браун вполне справедливо замечает: а судьи кто? При том, что уровень украинского здравоохранения не идет ни в какое сравнение с европейским — на койко-место государство выделяет в день 7 гривен 56 копеек, в лучшем случае в областном центре найдется один томограф, да и то образца 60-70-х годов — кто может точно сказать, что больной безнадежен? «Меня больные каждый день просят о том, чтобы я помог им покончить с жизнью, — говорит Е. Браун, — но ведь мы очень многого не знаем об онкологических заболеваниях. Здесь порой случаются чудеса, и некоторые пациенты стоят у меня на учете с 70-х годов». С другой стороны, по мнению онколога, существует другая проблема, которая в силах конкурировать со многими вескими аргументами против эвтаназии — это постоянная медикаментозная поддержка больного. Врачи, понимая, что улучшить состояние пациента уже не в силах, тем не менее вынуждены расходовать имеющиеся средства на содержание и уход за ним.

Впрочем, выход есть. Во всем мире существует система хосписов — заведений для смертельно больных пациентов. Находясь там, они не создают дополнительных сложностей родственникам, и в то же время созданный комфорт и постоянный уход помогает продлить жизнь обитателям хосписов. В Киеве же таких заведений всего лишь два при минимальной потребности в пяти-шести. Что же касается регионов, то хосписы работают лишь в двух областных центрах — Львове и Луцке.

То, что эвтаназия — не метод решения проблем смертельно больных людей, в общем-то, резюме большинства украинских врачей. Академик АМНУ, соавтор этического кодекса врача Любомир Пыриг считает, что, независимо от обстоятельств, любые формы эвтаназии противоречат этическим нормам медиков. К тому же, по его мнению, чаще всего просьба больного покончить с жизнью далеко не всегда соответствует истинным его желаниям, поскольку тяжелым пациентам, как правило, присуща затяжная депрессия. Показателен в данном случае и еще один момент. По данным американской медицинской ассоциации, в больницах США ежедневно умирает шесть тысяч человек, большая часть из которых уходит из жизни добровольно при помощи медицинского персонала. Обращает на себя внимание тот факт, что в штатах, где пассивная эвтаназия узаконена, существует правило: решает жить или не жить сам больной. Но, как правило, вердикт выносят родственники.