«Оттепель»-2

С той самой поры, когда президент Джордж Буш пригласил к себе на техасское ранчо президента России Владимира Путина, американские и российские медиа много сообщали относительно надежд. В первую очередь, мир ожидает от двух лидеров заявления о сокращении ядерных арсеналов. Буш даже несколько раз заявил, что пойдет на такое сокращение независимо от того, что скажет Путин. Тем не менее, именно Путин должен первым узнать, сколько и чего планируют сократить Соединенные Штаты. Еще более Вашингтон тревожит дальнейший ход переговоров вокруг Договора о противоракетной обороне и создании американской национальной системы противоракетной обороны. Эти два элемента могут создать целиком новую ситуацию в сфере глобальной безопасности, причем эта ситуация будет новой при любом результате переговоров. Когда Буш направлял приглашение Путину, речь еще не шла о совпадении во времени проблем стратегической безопасности и международной борьбы с терроризмом. Отныне эта увязка, похоже, изменила саму атмосферу переговоров, что повлияло и на позиции сторон. Однако говорить о взаимных уступках Вашингтона и Москвы было бы еще явно преждевременно.

Тем не менее, именно от результатов этой встречи в большой мере будет зависеть, насколько серьезно можно говорить об изменениях в самом климате международных отношений. Имеется в виду преодоление идеологии холодной войны, выиграть от чего смогут не только Соединенные Штаты и Россия. Это, в свою очередь, может положительно повлиять на позиции Украины в мире.

Сам факт домашней встречи между президентами может свидетельствовать, как считают многие эксперты, об общем желании обеих стран, во всяком случае, найти точки соприкосновения для создания психологически новой ситуации в мире. При этом сама по себе тематика договора 1972 года и национальной системы ПРО США в свете общей антитеррористической борьбы уже может и должна иметь, во всяком случае, не первоочередное значение. Все указывает на то, что на протяжении трех дней переговоров стороны будут выходить именно из этого. В частности, в интервью для российской прессы накануне саммита президент Буш не впервые ли заявил, что «большая организация» (НАТО. — Ред. ) должна «посмотреть другими глазами на Россию». Буш при этом заявил, что его роль — помочь НАТО посмотреть на Россию как на друга. Это, возможно, можно расценивать как определенного рода первый ответ на высказанное раньше Путиным желание пересмотреть отношения между Россией и Альянсом — вплоть до обсуждения возможных принципов вступления России. Любые первые позитивные сдвиги на этом поприще открыли бы для Украины более широкие, нежели до сих пор, перспективы для сотрудничества с Западом в целом и с НАТО в частности, и вопрос бы уже заключался в том, насколько она сможет их использовать.

Одновременно оба президента таким образом могли бы дать толчок не только реформе всей структуры глобальной безопасности, но и реальному привлечению как России, так и Украины к процессам глобализации, не говоря уже о том, что в таком случае НАТО, действительно, получает шанс стать общеевропейской структурой безопасности. Лучшего начала, чем попытка перевода международной антитеррористической коалиции, которая сегодня существует по большей части на бумаге и словах, в реальное пространство, найти трудно.

В свою очередь, в случае начала реального сотрудничества в целях мировой безопасности, дискуссии вокруг противоракетной обороны, действительно, утрачивают первоочередную актуальность. Собственно, президент Путин еще за неделю до переговоров с Бушем дал понять, что Москва может согласиться на более гибкий подход к договору 1972 года, который делает невозможным проведение ряда испытаний. А для Вашингтона наиболее желаемым компромиссом было бы формальное сохранение этого договора, на чем настаивает Россия, но при условии пересмотра ряда его положений. Москва демонстрировала готовность к дискуссии, причем сам тон высказываний после 11 сентября очень изменился.

Однако советник президента США по национальной безопасности Кондолизза Райс несколько раз повторила, что немедленного соглашения по этому поводу ожидать не стоит. Возможно, и сокращение ядерных арсеналов будет только первым шагом к преодолению психологии противостояния. Пока же американская пресса, ссылаясь на источники в Белом доме, сообщает, что Соединенным Штатам целиком будет достаточно для защиты 2000 боеголовок. Это, на самом деле, является достаточным, чтобы уничтожить любую страну, — об этом в публикациях не упоминается.

Тем не менее, лидеры США и России, не скрывая существования разногласий, делают шаги навстречу — и они уже не имеют права утрачивать возможность не просто прийти к согласию, но создать предпосылки для пересмотра всей картины мира. Как этим воспользуется Украина, долго ли ей будет нравиться роль поля или мяча в игре более мощных игроков — будет зависеть только от нее самой.

КОММЕНТАРИЙ

Александр МОСКАЛЕЦ , вице-президент Фонда «Стратегия-1»:

Резкое потепление в отношениях между США и РФ, безусловно, повлияет на нашу страну. Все это может иметь как негативные, что более вероятно, так и позитивные последствия. Во многом эти последствия будут зависеть от нас самих. Прежде всего стоит взглянуть на «температуру» украинско-американских отношений. По моему мнению, стратегия балансирования между США и РФ исчерпала себя уже несколько лет тому назад. Украинское руководство на самом деле оказалось не готовым к реальным шагам в контексте евроатлантической интеграции. Речь идет не только о субъективных моментах, но и о сложности одновременного удержания двух планов действий: во внешнем и во внутреннем измерении. Спектр возможностей начал постепенно сворачиваться. Украина, в отличие от РФ, не вкладывает значительных, в том числе интеллектуальных, ресурсов в подготовку стратегий развития страны. Есть ли у нас какая-то стратегия действий на случай игнорирования Европой и США наших интересов в пользу интересам РФ? Или такая ситуация является невозможной? Мы еще и до сих пор находимся «в объятиях» «кассетного скандала», последствия которого во многом и предопределяют температуру отношений по линии Киев — Вашингтон. Трудно сказать точно, является ли «кассетный скандал» звеном какой-то стратегически значимой для РФ цепи, однако он вполне укладывается в спектр национальных интересов этой страны. Фактом является и то, что встреча украинского Президента с президентом США еще до сих пор не состоялась. По моему мнению, американская администрация психологически уже готова к определенным шагам навстречу, но, во-первых, актуальность проблем отношений с Украиной сейчас значительно меньшая, чем когда- либо до этого. Во-вторых, потепление отношений с руководством Украины спровоцирует критику политических сил и общественности США, с чем американское руководство должно считаться. Представляется, что вторая позиция является проблемой не американского, а украинского руководства. И, в-третьих, не чувствуется системной и жесткой работы государственных структур, которые должны заниматься отмеченными выше проблемами. Наверное, реальное преодоление последствий «кассетного скандала» и системное выстраивание отношений по линии Украина — США остается актуальной проблемой украинской внешней политики. Наверное, посольство США в Украине может выступать в качестве партнера на этом пути. В ином случае в повестку дня будет включен новый тезис: «Через Россию к трансатлантической интеграции». Несколько лет назад этого нельзя было вообще представить.

Александр РАР , Немецкое Общество внешней политики (Берлин):

Думаю, что Украина может только выиграть от того, что Россия стремительно берет курс на интеграцию с Западом. Ведь до 11 сентября российская политика «шаталась» — то ли Евразия была приоритетом, то ли Европейский Союз. Америка в тот момент вообще в российской политике не присутствовала. И тот факт, что Соединенные Штаты согласились на самое тесное сотрудничество с Россией, можно только приветствовать. Это повышает шансы Украины на интеграцию в европейское и международное сообщество.

Что же касается самих переговоров президентов Буша и Путина, то, на мой взгляд, они сделают все, чтобы не создавать впечатление, что они не договорились. Главное, о чем они могут договориться — это создание новой структуры антитеррористического альянса, в котором было бы какое-то серьезное сотрудничество, а не только разговоры. И тогда на базе НАТО можно было бы создать какой-то новый механизм, в котором Россия чувствовала бы себя удобно.