В небольшом селе Веселое в Ясиноватском районе Донецкой области сейчас проживают всего лишь 24 человека. Трудно поверить, но не так давно, по словам сельчан, здесь постоянно проживало больше 100 человек. «А в лучшие времена — и до 140 доходило», — уточняет местная пенсионерка Галина, и, отказываясь указывать свою фамилию, потому что у нее родные и близкие «под оккупацией» и она боится за их жизнь, просит называть ее просто — «баба Галя».

Баба Галя живет почти сразу при въезде в село со стороны автодороги национального значения Украины Н20 (сообщение Славянск — Донецк — Мариуполь), на улице Колхозной, которую сама же женщина переименовала в Дачную. «Колхозов здесь уже давно нет. А после того, как началась война, — выехало и большинство людей. Тогда я нашла другую табличку и теперь называю свою улицу Дачной, — говорит пенсионерка. — Всю свою жизнь прожила здесь, на Донбассе, 44 года работала на железнодорожной станции в Ясиноватой. А теперь вот сижу у разбитого корыта — и жду «с моря погоды». Три года в Ясиноватой не была, мне туда не нужно, потому что это уже не Украина. Я переселенец, у меня там квартира, похоронен муж. А я здесь сижу — это дача сына. В доме — проходите, посмотрите — ни пола нет, ни стен нормальных, а еще — одинарные окна и очень холодно. Линия фронта — здесь совсем рядом, сразу за Каменкой. Там постоянно перестрелки, слышно взрывы... Часто прилетало и к нам, но последние несколько месяцев в село, благодарить бога, не попадало. Сразу за Каменкой, вот там, посмотрите (женщина показывает рукой в сторону Донецка) — идет Крутая Балка — так это уже, чтобы вы знали, земля под «ДНР».

Мы приехали в село Веселое, ведь это один из постоянных прифронтовых населенных пунктов, которому помогает волонтер Анна Домбровская — каждую неделю привозит сюда свежий хлеб и газеты, в частности «День». Приезд журналистов для местной женщины — настоящий праздник. Во-первых, судьбой прифронтового села «нечасто интересуются из Киева», а во-вторых, именно газету «День», которую бесплатно и регулярно получает от волонтера, ценит, любит и перечитывает всю, даже фамилии авторов и тематику заметок каждого — знает наизусть. «Магазина у нас нет, почта не работает, очень часто, когда бомбят, то исчезает свет — можем несколько дней под свечу сидеть. И вот когда начинает рано темнеть — читаем газету. Я, кстати, очень обрадовалась, потому что читала у вас о пенсионной реформе, что нам, мол, пенсию увеличить должны. Очень бы этого хотелось», — говорит баба Галя и приглашает во двор. Небольшой домик дачного типа давно нуждается в ремонте. Во дворе — большая собака, которую женщина называет лучшим другом, и главная любимица хозяйки — коза. «Ее молоко позволяет нам выживать. Я им, кстати, всех солдат поила, кто приходил. Один даже расплакался, потому что, говорит, дома у него в селе тоже коза у родителей», — говорит хозяйка. Но главная проблема села, по словам женщины, — даже не взрывы, которые регулярно слышать на окраинах, а отсутствие питьевой воды. «Очень плохо жить без своей питьевой воды. Мы с сыном возим воду в больших бочках на наших стареньких «Жигулях» из села Красногоровки. Там в колодце набираем. Это будто и недалеко — километров 5, но каждый день не наездишься. Еще и если бы только для себя возили — даем другим. Мы помогаем всем, кто в селе в этом нуждается. За это меня называют «активисткой», — добавляет женщина. Волонтер Анна Домбровская, наоборот, «тетю Галю» называет куратором, который помогает раздавать хлеб и газеты, а еще — другую гуманитарную помощь, если ее привозят в село.

«Люди все знают, что ко мне можно приходить и брать гуманитарную помощь. Эти двери в гараж никогда не закрываются, — говорит пенсионерка. — Сейчас я всех обзвоню, хорошо, что у нас телефон ловит, и люди придут по хлеб и газеты. Приходят все. И даже те пять-семь человек, которые боятся здесь жить и приезжают лишь на несколько дней, проверить, еще не прилетело ли им во двор, и вообще имеют еще свою дачу. Посмотрят-посмотрят, не все ли развалено-разбомблено и убегают назад».

От Веселого дважды в неделю ходит автобус. Можно выехать в соседние села, в частности Красногоровку. Там люди и покупают продукты питания и медикаменты. Также есть возможность поехать в районную больницу. «Есть такая организация — «Врачи без границ». Так вот, Каменку они смотрели, знаю, что Красногоровку —  тоже, а в наше село не хотят ехать. Я им звонила, так сказали, что фонды закончились. Подождите, — продолжает рассказывать женщина. — А что ждать, мне 68 лет, болею... денег на лекарства не хватает. Были вот украинские солдаты, так спасибо им, дали мазь и обезболивающие лекарства, — немного стало легче. А в прошлом году какие-то корреспонденты, как вот и вы, тоже были у меня, с военными приезжали, смотрели, как здесь живу. Зашли в дом, а здесь ни хлеба, ни картошки, ничего... — женщина начинает плакать, через минуту вытирает платочком слезы и продолжает. — А я стою и «лепешку» пеку из каких-то высевков. Этим их и угостила. Нынче лучше — вас могу свежим хлебом угостить, потому что Аня возит».

Прощаясь с бабушкой, спрашиваем, есть ли в селе бомбоубежище, куда она может спрятаться во время обстрелов села. «Какое еще бомбоубежище? Бегаю по дому и со страха кричу, как ненормальная, — эмоционально говорит в ответ. — То около стены стану, то около дымохода,  там опора толще, то около дверей металлических... А последние разы — присела просто во дворе между двух бочек с зерном — подумала, когда осколки будут лететь, то застрянут в зерне. Правда же, я глупая баба? — немного помолчав,  Галина добавила. — Несколько раз бегали с собакой в погреб. Но там сыро и холодно. Долго ты там не высидишь. Снаряды рвались здесь часто, просто в 500—700 метрах от дома. Старый ли, малый ли — жить хочет каждый, поэтому все боятся. Были у меня как-то наблюдатели ОБСЕ. Я им, как и вам, — совсем все чисто показала и правду рассказала. А затем попросилась с ними в Европу. Там один из них немец говорливый был, правда, с переводчиком. Когда услышал, что я совершенно серьезно прошусь в Германию или хотя бы куда подальше отсюда, говорю, что читала, как они беженцев принимают, он подумал-подумал и ответил: «Оставайтесь здесь, у вас, в Украине, люди очень приятные и искренние». Так вот я и осталась здесь, в окружении 23 приятных людей, которым прилетают на голову неприятные металлы нашей войны. А наблюдателей тех больше здесь... не наблюдала».