«Блестящие камни» Александра Белозора

СТЕКЛОЭМАЛЬ, РОЖДЕННАЯ ЄКСПЕРИМЕНТОМ

«Образный слой — это от Бога,— считает художник Александр Белозор. — Можно досконально овладеть технологией, но так и не достичь художественного совершенства, когда в каждой, даже самой, казалось бы, простой работе звучат смысловые нотки».

Художественной эмалью Александр занимается 10 из 35 лет прожитой жизни. И хотя в результате постоянных опытов — а свою работу иначе как экспериментаторством он не считает — Саша может смело говорить об авторской технике стеклоэмали и собственной графике в эмали, все же уверен, что находится лишь в начале пути.

ЛИМОЖСКИЕ ЭМАЛИ И ЭМАЛИРОВАННЫЕ КАСТРЮЛИ — ОДНОГО ПОЛЯ ЯГОДЫ

По современным понятиям эмаль — это соли кремниевой кислоты. В подготовленный основной бесцветный сплав добавляются различные красящие окислы металлов, что позволяет получить практически неограниченную палитру, глухую или прозрачную, легко- и тугоплавкую.

Разнообразие эмалей, различные способы достижения художественных эффектов позволяют классифицировать их на выемчатые, перегородчатые или сплошные, каждые из которых имеют свои разновидности.

Наиболее древние — выемчатые (когда отдельные цветовые пятна вводятся в композицию на общем металлическом фоне) были известны еще египтянам, ассирийцам и финикийцам. Особого расцвета выемчатая эмаль достигла в Византии. Искусные образцы сохранились в курганах домонгольской Руси. В наши дни эта техника применяется при изготовлении значков и ювелирных изделий.

Классическими образцами сплошных живописных эмалей служат лиможские XV-XVI веков. А в 60-е годы прошлого столетия получили распространение гладкие эмали, носящие утилитарный характер и используемые в целях предохранения металлических изделий от коррозии: с эмалированной посудой каждый из нас повседневно сталкивается в быту.

КЛАССИЧЕСКАЯ ТЕХНОЛОГИЯ

выглядит достаточно просто: подготовка изделия, наложение эмали и обжиг. На подготовленную основу (обычно это медь, которая предварительно прожигается в муфельной печи) наносится превращенная в порошкообразное состояние эмаль (выпускаемая в виде плиток). Не следует забывать, что обратная сторона покрывается слоем контрэмали, чтобы металл не так деформировался. Затем в той же печи при температуре от 600 градусов эмаль «спекается» с основой.

Но это только в книгах все легко, просто и доступно. В действительности же, убежден Александр Белозор, автор всегда чего-то недоговаривает, упускает какой-то существенный нюанс, без которого вся работа может пойти насмарку.

В ПОИСКАХ СОБСТВЕННОЙ ТЕХНИКИ

Природная любознательность, а в немалой степени и отсутствие необходимых материалов заставили Белозора заняться поисками собственной техники.

— Я начал с того, чем многие занимались до меня, просто плавил стекло, — вспоминает Александр. — Для меня это было ни чем иным, как игрой без определенной цели. А когда появились первые результаты, работа обрела целенаправленность, начались поиски грани между материалом и техникой.

Неудачи не огорчали, ведь отсутствие результата — тоже результат, а в жизни, как известно, многое состоит из случайностей.

Александр Белозор вполне заменил «промышленную» эмаль сочетанием цветного (витражного) стекла с остальными компонентами — всевозможными окисями, закисями, окислами металлов, придающими материалу цвет, и назвал это стеклоэмалью, так как стекла в ней больше, чем в традиционной эмали. А основу заменил обыкновенной керамической плиткой, более известной обывателю как кафель.

МОЛОДОЙ СПЕЦИАЛИСТ

Рисовать Саша начал в детстве, а в 13 лет его работы экспонировались на районной выставке в Борзне, где прошли школьные годы.

— Папа немного рисовал, но не имел художественного образования, не мог меня чему-то научить. Я учился по книгам, и, увлекшись рисованием, порой жертвовал дискотеками, а иногда и уроками в школе. Поступил на художественно-графический факультет Одесского педагогического института, который, на мой взгляд, имеет преимущества даже перед художественными вузами: нас учили всему, а в дальнейшем можно было выбрать близкое по духу и совершенствоваться в определенной технике.

После института Белозор по распределению поехал учителем изобразительного искусства в Макаров, а менее чем через год — Чернобыль, эвакуация и осенью — приглашение в Чернигов, город, в котором родился.

Сейчас он живет с семьей в общежитии профтехучилища, где работает маляром, и до сих пор в шутку считает себя молодым специалистом, так и не получившим собственной квартиры.

КАРТИНЫ, ВЫПЕКАЕМЫЕ В ПЕЧИ

Это отнюдь не миф, а ежедневная работа Александра Белозора. Авторский замысел воплощается в различных формах и образах, что отнюдь не свидетельствует о вычурности ради вычурности: и цвет, и форма, и линия несут определенную смысловую нагрузку.

Уже сейчас, поставив на «поток» пользующиеся спросом оригинальные работы, мастер запросто мог бы «выпекать» картины, чтобы обеспечить себе безбедное существование.

Но стремление к новизне и совершенству, поиски лаконичности помогли «открыть» графику в эмали, от чего автор получает истинное удовольствие. А таинство творчества порой отодвигает на второй план выставочную деятельность.

Его графика в эмали — это линия на плоскости, иногда усиленная незначительными, но выразительными вкраплениями «чистой» эмали. Для того чтобы линия «держалась» и соответствовала авторскому замыслу, необходимо безукоризненно подготовить материал. На глазурованную плитку (глазурь — это своеобразный фон, но он не может заменить эмаль, так как не обладает достаточной толщиной и прозрачностью) наносится рисунок — медная проволока, первоначально закрепляемая посредством клея. В зависимости от температуры печи она оставляет различный след и «растекается» до определенной ширины. И последний «мазок» — эмаль, своеобразная изюминка, вдыхающая жизнь. Здесь многое зависит исключительно от мастерства и интуиции. И каждая работа — неповторима, даже если используется один рисунок.

ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ К ПРИЗНАНИЮ

Талант Александра Белозора, без преувеличения, многогранен. Он пробовал себя в резьбе, совершенствуется в эмали, работает в технике живописи, коллажа, асмабляжа, используя различные материалы — от битого стекла, старых досок до обыкновенных простыней. Его работы экспонировались на многих выставках в Украине, Чехии, Германии, Франции. Две персональные выставки в Чернигове, персоналка в Славутиче и вызвавшая интерес и собравшая «хорошую прессу» в Лавре (апрель 1997 г.) позволяют говорить об определенном профессиональном уровне мастера.

Белозора-художника в столице знают, вероятно, даже лучше, чем в Чернигове, где он никак не может стать членом Союза художников. Дважды местные мэтры «отторгали» его: результаты тайного голосования оба раза складывались не в пользу Белозора. Но и это в конечном счете не главное. Главное, что его работы привлекают внимание и покупаются, что свидетельствует о популярности.

Не отстает от папы и его 11-летняя дочь Ярослава, чья первая персональная выставка состоялась, когда девчушке исполнилось шесть лет, а спустя год на фестивале народного творчества в немецком Клаусталь-Целльерфельде ее назвали «черниговским вундеркиндом». Осенью 1994 года Ярослава удостоена Гран-при международного конкурса «Золотая надежда» в Киеве. И неслыханный интерес к работам юной художницы на фестивале «Золотая осень Славутича-96». Так что папе есть на кого равняться.