Большая цивилизационная идея

Если Украина не двигается в Европу, то Европа должна прийти в Украину. Точнее, вернуться к нам. По крайней мере пока еще на уровне теории это убеждение выражает известный американский политолог Збигнев Бжезинский, которого считают очень точным прогнозистом. В своей новой книге «Стратегическое предсказание», в которой он пытается спрогнозировать ситуацию в мире до 2025 года и в еще более далекой перспективе, Бжезинский предложил перенести штаб-квартиру Совета Европы в Киев — «древнюю столицу Киевской Руси». «Поскольку любое тяготение России в направлении к Западу, вероятно, будет сопровождаться (или которому даже будет предшествовать) подобным тяготением Украины, то институционное место такого коллективного консультативного органа (или, возможно, временно, как штаб-квартира Совета Европы) должно было бы располагаться в Киеве (древней столице Киевской Руси, которая тысячу лет назад имела реальные связи с Западом). Размещение такого центра в Восточной Европе, на север от Турции, будет символизировать восстановление жизнеспособности Запада и расширение его территории», — отмечает Бжезинский.

Важно, чтобы эту идею услышали и правильно восприняли в Киеве. На практике это должно было бы стать, без преувеличения, планом века. Дороги, гостиницы, культурная инфраструктура — не только для Евро-2012, но и для значительно более крупных планов. Ведь пока российская власть готовится праздновать 1150-летие основания российской государственности, украинская боится даже вымолвить слова «1160-летие основания украинской государственности». Понятно почему. Потому что это большая ответственность, к которой среди власть предержащих немногие готовы. Зато Бжезинский имеет большую интеллектуальную смелость предлагать.

Печально, но вряд ли идея Бжезинского будет всерьез воспринята украинской властью. Но, возможно, более важным является ее восприятие в обществе. Особенно в среде активной молодежи. Даже на уровне идеи, планки стратегического виденья роли нашей страны в Европе. Конечно, сегодня мысль американского политолога многим кажется, мягко говоря, экзотичной. Но не нам — книгу «Сила м’якого знака...» мы издали не просто так... Впрочем, мы прекрасно понимаем, какая серьезная подготовка для этого нужна, какая масштабная духовная, культурная и «санитарная» работа должна быть проделана. И это — настоящий вызов для общества.

В начале 1990-х один западный дипломат назвал тогдашнее украинское руководство «слоном с повадками щенка», имея в виду неспособность провинциального партийного руководства представлять новоявленное большое европейское государство.

Изменилось ли что-то с тех пор? Если и да, то в мире, а не в Украине.

Известный американский политолог Збигнев Бжезинский предложил перенести Совет Европы в Киев. Такая идея содержится в его новой книге «Стратегическое предвидение», где он пытается предусмотреть ситуацию в мире до 2025 года и в более далекой перспективе. Работа только что вышла в печати. Сейчас штаб-квартира Совета Европы располагается во французском Страсбурге. Идею перенесения ее в «древнюю столицу Киевской Руси» З.Бжезинский выдвигает в контексте размышлений о «расширении конфигурации Запада» за счет присоединения к ней России, Турции и Украины. Как отмечает политолог, расположение Совета Европы «на нынешнем востоке Европы и немного севернее Турции символизировало бы восстановление жизненных сил и расширение территориального пространства Запада».

Следовательно, каковы причины такой идеи? Во-первых, исходной точкой для этой концепции является признание «угасания Запада» и «передвижение центра веса в мире с Запада на Восток».

Оснований для таких выводов у Бжезинского достаточно. Европа все еще остается самой большой экономикой мира, но демографические проблемы превращают ее в «хромую утку» модернизации. Биология свидетельствует, что изменения, риск, эксперименты, предприимчивость — дело скорее молодых, нежели людей старшего поколения. Европейцам нравится жить для себя уже сегодня, а не беспокоиться о своих детях. Хотя это в Европе делать значительно легче, чем где-либо. Детьми в Европе преимущественно занимаются выходцы из стран третьего мира. Вот уже десятилетие, с 2001 года, как в «столице» ЕС Брюсселе самое распространенное имя новорожденных мальчиков — Мухаммед.

При крахе политики мультикультурализма в перспективе это угрожает Европе, в добавок к замедлению модернизации, еще и внутренними трениями местного населения с недавними иммигрантами.

Однако все это выглядит игрой в песочнице по сравнению с мировыми экономическими трендами. По прогнозу МВФ, уже в 2016 году экономика Китая станет больше экономики США. PricewaterhouseCoopers считает, что это случится в 2018 году. Индия обгонит США в 2050 году. Конечно, о темпах можно спорить. Для Китая сохраняются риски резкого замедления роста по примеру СССР и Латинской Америки в 1970-е годы, Индонезии и Таиланда в 1990-е из-за разбалансировки экономики. Но как бы то ни было, тенденция очевидна: экономический центр мира абсолютно явно смещается с Европы и США в Восточную и Южную Азию.

Збигнев Бжезинский — фигура довольно непопулярная среди сторонников советской империи. Как говорил один философ, если у вас есть враги, значит вы в этой жизни за что-то постояли. Интеллектуальный вклад Збигнева Бжезинского в развал СССР действительно весьма значительный. К его советам прислушивались не только администрации демократов, но и республиканцев. Прогнозы Бжезинского сбывались с пугающей для «имперцев» регулярностью, которая свидетельствует о том, что он, в отличие от многих других, видит то, что происходит «за горой».

Для тех, кто считал и считает Бжезинского закоренелым русофобом, он дарит сюрприз: «за горой» Бжезинского Россия уже не угроза для Запада, а даже, возможно, его составляющая.

Мир меняется, меняются и угрозы для Запада. У России те же проблемы, что и у Европы, только углубленные еще более быстрым уменьшением и старением населения, еще более острыми межэтническими проблемами. А если умножить все это на сырьевую и крайне неконкурентоспособную экономику и социальную сферу России (чего нет в Европе), то вырисовывается картина, при которой Россия если и сможет быть для кого-то угрозой, то скорее для самой себя или, максимум, для своих соседей.

В перспективе нескольких десятилетий под давлением Китая и мусульманского Юга у России не останется другого выхода, кроме как пытаться сближаться с Западом или стать меньшим партнером Китая, с перспективой размывания государственности.

У Украины ситуация несколько иная. У нас нет ядерного оружия и больших энергетических запасов, которые есть у России. Но практически достигнут консенсус относительно европейского пути развития Украины.

Предложение Бжезинского по поднятию европейской идентичности Киева дает нам возможность посмотреть на себя со стороны и оценить те сокровища исторической легитимности, которые Украина принесла с собой из прошлого.

Ведь средневековый Киев был интегрирован в античный контекст через Византию и города Южного Причерноморья, а в европейский контекст — через христианство и династические связи Киевской династии.

В нашей истории множество символов. Киев был основан после объединения братьев Кия, Щека и Хорива. Как известно, один из двух братьев, основателей Рима, Ромул убил Рема. Вместе с тем князь Кий не стал убивать своих братьев, а объединился с ними. Они создали общий город, не споря о старшинстве. Через полторы тысячи лет после князя Кия существует мегаполис, названный его именем, хотя за это время десятки империй пали и погибли.

Крупнейшей рекой нашей страны является Днепр, который позволял сообщаться с далекими заморскими землями — Скандинавией на севере и Византией на юге. Водный путь, проходивший по Днепру, уже с конца І тыс. н.э. зовется путем «из варяг в греки».

Захватив Киев, норманнский князь Олег начал вести себя как правитель Руси, то есть Надднепрянщины. Он установил, что Киев является главным ее городом, сказав, что «сие будет мать городов руських». Интересно, что заявление князя Олега о «матери городов руських» касалось лишь городов Средней Надднепрянщины. Следует отметить, что земли современной Центральной России во времена Олега еще не входили в состав Киевского государства.

Русь X—XII ст. находилась в пределах современных Киевской, Черниговской, Житомирской, значительной части Черкасской, Полтавской и Сумской, а также части Винницкой областей. Жителей этой территории, то есть представителей племенных союзов полян и северян, а также впоследствии и древлян, называли русинами или, реже, русами. С конца ХІІ ст. Русью, кроме Центральной и Северной Украины, начинают называться и западноукраинские земли. Впервые появившись по меньшей мере в VI веке (задолго до варягов), название Русь продержалось в Украине (Западной) до ХХ ст., а в Центральной — до XVIII ст. Еще гениальный поэт Иван Франко в 1914 г. писал «я єсмь русин». Некоторые жители Закарпатья до сих пор называют себя русинами.

Только Святослав Храбрый через почти сто лет после Олега впервые в истории подчинил Киеву земли будущей Центральной России.

Уже через пять веков после основания, в ХІ ст., Киев стал самым крупным городом Европы с населением, по разным данным, в 50—150 тысяч человек, значительно превышая тогдашние Рим, Лондон и Париж, которые имели едва по 20 тысяч населения, и уступая в тогдашнем известном европейцам мире лишь Константинополю. Попадая на Русь, варяги удивлялись большому количеству крепостей и звали территорию Украины «страной городов».

Название Русь — это всего лишь давнее название Украины. А Украина, соответственно, более молодое (хотя уже и не такое новое) название Руси.

Такое изменение названий страны является скорее правилом, нежели исключением. Скажем, страна, которая в настоящее время известна как Китай, многократно меняла свое название — каждый раз по имени правящей династии. Однако нет никаких сомнений — под всеми этими названиями речь идет об одном и том же Китае и о китайском народе, который полностью сохранял этническую наследственность.

Совсем недавно тех же поляков звали ляхами, но это вовсе не значит, что ляхи не были поляками. То же и с украинцами-русинами.

Тот факт, что современная Россия позаимствовала историческое название Украины, является лишь признаком престижности имени Руси. Часто руководители тех стран, которые считают, что им недостает своей истории, пытаются присвоить чужую, более авторитетную и уважаемую.

Если Украина не двигается в Европу, то Европа должна прийти в Украину. Точнее, вернуться к нам. По крайней мере пока еще на уровне теории это убеждение выражает известный американский политолог Збигнев Бжезинский, которого считают очень точным прогнозистом. В своей новой книге «Стратегическое предсказание», в которой он пытается спрогнозировать ситуацию в мире до 2025 года и в еще более далекой перспективе, Бжезинский предложил перенести штаб-квартиру Совета Европы в Киев — «древнюю столицу Киевской Руси». «Поскольку любое тяготение России в направлении к Западу, вероятно, будет сопровождаться (или которому даже будет предшествовать) подобным тяготением Украины, то институционное место такого коллективного консультативного органа (или, возможно, временно, как штаб-квартира Совета Европы) должно было бы располагаться в Киеве (древней столице Киевской Руси, которая тысячу лет назад имела реальные связи с Западом). Размещение такого центра в Восточной Европе, на север от Турции, будет символизировать восстановление жизнеспособности Запада и расширение его территории», — отмечает Бжезинский.

Важно, чтобы эту идею услышали и правильно восприняли в Киеве. На практике это должно было бы стать, без преувеличения, планом века. Дороги, гостиницы, культурная инфраструктура — не только для Евро-2012, но и для значительно более крупных планов. Ведь пока российская власть готовится праздновать 1150-летие основания российской государственности, украинская боится даже вымолвить слова «1160-летие основания украинской государственности». Понятно почему. Потому что это большая ответственность, к которой среди власть предержащих немногие готовы. Зато Бжезинский имеет большую интеллектуальную смелость предлагать.

Печально, но вряд ли идея Бжезинского будет всерьез воспринята украинской властью. Но, возможно, более важным является ее восприятие в обществе. Особенно в среде активной молодежи. Даже на уровне идеи, планки стратегического виденья роли нашей страны в Европе. Конечно, сегодня мысль американского политолога многим кажется, мягко говоря, экзотичной. Но не нам — книгу «Сила м’якого знака...» мы издали не просто так... Впрочем, мы прекрасно понимаем, какая серьезная подготовка для этого нужна, какая масштабная духовная, культурная и «санитарная» работа должна быть проделана. И это — настоящий вызов для общества.

В начале 1990-х один западный дипломат назвал тогдашнее украинское руководство «слоном с повадками щенка», имея в виду неспособность провинциального партийного руководства представлять новоявленное большое европейское государство.

Изменилось ли что-то с тех пор? Если и да, то в мире, а не в Украине.

Известный американский политолог Збигнев Бжезинский предложил перенести Совет Европы в Киев. Такая идея содержится в его новой книге «Стратегическое предвидение», где он пытается предусмотреть ситуацию в мире до 2025 года и в более далекой перспективе. Работа только что вышла в печати. Сейчас штаб-квартира Совета Европы располагается во французском Страсбурге. Идею перенесения ее в «древнюю столицу Киевской Руси» З.Бжезинский выдвигает в контексте размышлений о «расширении конфигурации Запада» за счет присоединения к ней России, Турции и Украины. Как отмечает политолог, расположение Совета Европы «на нынешнем востоке Европы и немного севернее Турции символизировало бы восстановление жизненных сил и расширение территориального пространства Запада».

Следовательно, каковы причины такой идеи? Во-первых, исходной точкой для этой концепции является признание «угасания Запада» и «передвижение центра веса в мире с Запада на Восток».

Оснований для таких выводов у Бжезинского достаточно. Европа все еще остается самой большой экономикой мира, но демографические проблемы превращают ее в «хромую утку» модернизации. Биология свидетельствует, что изменения, риск, эксперименты, предприимчивость — дело скорее молодых, нежели людей старшего поколения. Европейцам нравится жить для себя уже сегодня, а не беспокоиться о своих детях. Хотя это в Европе делать значительно легче, чем где-либо. Детьми в Европе преимущественно занимаются выходцы из стран третьего мира. Вот уже десятилетие, с 2001 года, как в «столице» ЕС Брюсселе самое распространенное имя новорожденных мальчиков — Мухаммед.

При крахе политики мультикультурализма в перспективе это угрожает Европе, в добавок к замедлению модернизации, еще и внутренними трениями местного населения с недавними иммигрантами.

Однако все это выглядит игрой в песочнице по сравнению с мировыми экономическими трендами. По прогнозу МВФ, уже в 2016 году экономика Китая станет больше экономики США. PricewaterhouseCoopers считает, что это случится в 2018 году. Индия обгонит США в 2050 году. Конечно, о темпах можно спорить. Для Китая сохраняются риски резкого замедления роста по примеру СССР и Латинской Америки в 1970-е годы, Индонезии и Таиланда в 1990-е из-за разбалансировки экономики. Но как бы то ни было, тенденция очевидна: экономический центр мира абсолютно явно смещается с Европы и США в Восточную и Южную Азию.

Збигнев Бжезинский — фигура довольно непопулярная среди сторонников советской империи. Как говорил один философ, если у вас есть враги, значит вы в этой жизни за что-то постояли. Интеллектуальный вклад Збигнева Бжезинского в развал СССР действительно весьма значительный. К его советам прислушивались не только администрации демократов, но и республиканцев. Прогнозы Бжезинского сбывались с пугающей для «имперцев» регулярностью, которая свидетельствует о том, что он, в отличие от многих других, видит то, что происходит «за горой».

Для тех, кто считал и считает Бжезинского закоренелым русофобом, он дарит сюрприз: «за горой» Бжезинского Россия уже не угроза для Запада, а даже, возможно, его составляющая.

Мир меняется, меняются и угрозы для Запада. У России те же проблемы, что и у Европы, только углубленные еще более быстрым уменьшением и старением населения, еще более острыми межэтническими проблемами. А если умножить все это на сырьевую и крайне неконкурентоспособную экономику и социальную сферу России (чего нет в Европе), то вырисовывается картина, при которой Россия если и сможет быть для кого-то угрозой, то скорее для самой себя или, максимум, для своих соседей.

В перспективе нескольких десятилетий под давлением Китая и мусульманского Юга у России не останется другого выхода, кроме как пытаться сближаться с Западом или стать меньшим партнером Китая, с перспективой размывания государственности.

У Украины ситуация несколько иная. У нас нет ядерного оружия и больших энергетических запасов, которые есть у России. Но практически достигнут консенсус относительно европейского пути развития Украины.

Предложение Бжезинского по поднятию европейской идентичности Киева дает нам возможность посмотреть на себя со стороны и оценить те сокровища исторической легитимности, которые Украина принесла с собой из прошлого.

Ведь средневековый Киев был интегрирован в античный контекст через Византию и города Южного Причерноморья, а в европейский контекст — через христианство и династические связи Киевской династии.

В нашей истории множество символов. Киев был основан после объединения братьев Кия, Щека и Хорива. Как известно, один из двух братьев, основателей Рима, Ромул убил Рема. Вместе с тем князь Кий не стал убивать своих братьев, а объединился с ними. Они создали общий город, не споря о старшинстве. Через полторы тысячи лет после князя Кия существует мегаполис, названный его именем, хотя за это время десятки империй пали и погибли.

Крупнейшей рекой нашей страны является Днепр, который позволял сообщаться с далекими заморскими землями — Скандинавией на севере и Византией на юге. Водный путь, проходивший по Днепру, уже с конца І тыс. н.э. зовется путем «из варяг в греки».

Захватив Киев, норманнский князь Олег начал вести себя как правитель Руси, то есть Надднепрянщины. Он установил, что Киев является главным ее городом, сказав, что «сие будет мать городов руських». Интересно, что заявление князя Олега о «матери городов руських» касалось лишь городов Средней Надднепрянщины. Следует отметить, что земли современной Центральной России во времена Олега еще не входили в состав Киевского государства.

Русь X—XII ст. находилась в пределах современных Киевской, Черниговской, Житомирской, значительной части Черкасской, Полтавской и Сумской, а также части Винницкой областей. Жителей этой территории, то есть представителей племенных союзов полян и северян, а также впоследствии и древлян, называли русинами или, реже, русами. С конца ХІІ ст. Русью, кроме Центральной и Северной Украины, начинают называться и западноукраинские земли. Впервые появившись по меньшей мере в VI веке (задолго до варягов), название Русь продержалось в Украине (Западной) до ХХ ст., а в Центральной — до XVIII ст. Еще гениальный поэт Иван Франко в 1914 г. писал «я єсмь русин». Некоторые жители Закарпатья до сих пор называют себя русинами.

Только Святослав Храбрый через почти сто лет после Олега впервые в истории подчинил Киеву земли будущей Центральной России.

Уже через пять веков после основания, в ХІ ст., Киев стал самым крупным городом Европы с населением, по разным данным, в 50—150 тысяч человек, значительно превышая тогдашние Рим, Лондон и Париж, которые имели едва по 20 тысяч населения, и уступая в тогдашнем известном европейцам мире лишь Константинополю. Попадая на Русь, варяги удивлялись большому количеству крепостей и звали территорию Украины «страной городов».

Название Русь — это всего лишь давнее название Украины. А Украина, соответственно, более молодое (хотя уже и не такое новое) название Руси.

Такое изменение названий страны является скорее правилом, нежели исключением. Скажем, страна, которая в настоящее время известна как Китай, многократно меняла свое название — каждый раз по имени правящей династии. Однако нет никаких сомнений — под всеми этими названиями речь идет об одном и том же Китае и о китайском народе, который полностью сохранял этническую наследственность.

Совсем недавно тех же поляков звали ляхами, но это вовсе не значит, что ляхи не были поляками. То же и с украинцами-русинами.

Тот факт, что современная Россия позаимствовала историческое название Украины, является лишь признаком престижности имени Руси. Часто руководители тех стран, которые считают, что им недостает своей истории, пытаются присвоить чужую, более авторитетную и уважаемую.

Официальное летописание Киевской Руси ХІІ ст. относит к славянам следующие племена: «поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане, волыняне». Летописцем к славянам не зачислены племена радимичей и вятичей. Славянские роды на территории современной России сталкивались и ассимилировались с преобладающим по численности финно-угорским населением. Кроме того, как говорит летописец, радимичи и вятичи происходят «от ляхов», то есть вышли с территории Польши, а поэтому существенно отличались от других славян, объединенных русами.

В истории существует немало «заимствований» чужих этнонимов. Современная Румыния позаимствовала свое название от Рима, хотя римляне массово выселились с территории Румынии в 270-х гг., оставив там местное латинизированное дакийское население. Во времена Средневековья Германия официально называлась «Священной Римской империей», хотя вклад германцев в Римскую историю ограничивался преимущественно тем, что они разрушили Рим.

Именно те земли Украины, которые в свое время входили в состав Киевской Руси, сохранили украинскую этническую идентичность.

На имя и наследство Киевской Руси не может претендовать еще кто-то, кроме народа, на исконной территории которого расположены основные государственно-политические, культурные и религиозные центры Руси — Киев, Чернигов, Переяслав, Канев, Белгород, Васильков, Вышгород, Любеч, Овруч, Острог, Путивль, Новгород-Северский, Олешки, Прилуки, Владимир-Волынский, Луцк, Галич, Львов, Звенигород, Теребовля и т.д.

В отечественных летописях последовательно утверждается, что Русью является исключительно территория современной Центральной и Северной, а с конца ХІІ века — и Западной Украины. Никакие другие земли, ни Суздаль (Залесье), ни Новгород, ни Смоленск и т.п. Русью во времена Киевской Руси не считались. Нигде в летописи не упомянута ни «Суздальская Русь», ни «Залесская Русь», ни «Московская Русь» — все это поздние выдумки имперских идеологов. Русь всегда была лишь одна — Киевщина, Переяславщина и Черниговщина, а с конца ХІІ века — и земли Западной Украины.

Киевское государство имело колоссальные достижения — разгромило хазар, разбило многочисленные воинственные тюркские народы, покорило земли финно-угорских народов (нынешнюю Центральную Россию). Особенно ценным был разгром в 1036 г. печенегов — тюркского племени, которое с IX века контролировало большую часть низовья Днепра и часто угрожало самому Константинополю. Киев установил равноправные отношения с Византией и крупнейшими европейскими государствами. Ярослав Владимирович в отношениях с европейскими монархами выступает по меньшей мере как ровня, а иногда и как сюзерен.

Киевская власть утверждается в Крыму, когда под контроль Киева отошли крымские владения Хазарии, в частности территории прежнего Боспорского царства на Керченском полуострове.

Часть тюркских племен в ХІ—ХІІ ст. была поселена на границах государства для борьбы против других кочевников. Для остальных кочевников противостояния с Русью закончились поражением или отходом с территории Украины, за исключением половцев, которые в ряде битв были разбиты и ослаблены, но продолжали сохранять независимость от Киева до самого монголо-татарского нашествия.

Крайне важные достижения средневекового Киева — христианизирование и покровительство наукам и образованию.

Очень часто московские имперские историки любят говорить, что столица Руси куда-то переехала из Киева после его упадка, который, дескать, случился в ХІІ веке.

Но куда могла переехать столица Руси, если Владимиро-Суздальское княжество даже Русью не считалось? И этому подтверждение — сотни летописных упоминаний, которые цитировать — газеты не хватит.

Невзирая на частые войны, Киев в конце ХІІ — начале ХІІ ст., остается главным политическим, культурным и единственным религиозным центром для всех земель, где правила династия Рюриковичей. Попытки отделиться от Киева были доведены до конца лишь Владимиро-Суздальским княжеством. Его князь Андрей Боголюбский в 1169 году на короткое время захватил Киев, но уже в 1173 году потерпел жестокое поражение под Вышгородом от князей Киевской династии, а вскоре погиб.

Мстислав Храбрый, защитник независимости Руси от Суздаля и автор разгрома суздальцев, даже удостоился церковной канонизации.

Хотя Суздалю в середине ХІІ ст. удалось отделиться от Киевского государства, попытки суздальских князей установить контроль над Русью и основными подконтрольными ей землями (Новгородом и Смоленском) провалились. Русь сохранила независимость. Киев остался главным центром легитимности всех земель, которые входили в состав Киевского государства в течение Х—ХІІ ст., мощным политическим, экономическим и религиозным центром. Невзирая на укрепление власти местных династий в княжествах на периферии, за Киевский стол продолжается ожесточенная борьба.

Вскоре Владимиро-Суздальское княжество распалось под ударами князей Киевской династии, в частности Мстислава Удатного (сына Мстислава Храброго), который, как и его отец, в 1216 г. разгромил суздальское войско на р. Липице в одной из самых больших битв восточноевропейской средневековой истории. Попытки суздальского князя Всеволода Большое Гнездо установить отдельную митрополию от Киева не привели к результату. Непосредственно перед монголо-татарским нашествием земли Новгорода, Смоленска и Полоцка остаются крепко привязанными к Киеву. В них, как правило, в это время руководили князья, назначенные великим Киевским князем, или непосредственно его дети.

Другая версия «переезда» столицы из Киева связывается имперскими историками с монголо-татарским нашествием 1240 года. Однако точно известно, что нашествие не прервало государственную жизнь в Киеве. Во-первых, монголо-татары сразу в 1241 году ушли с территории Руси в Венгрию. Впоследствии их небольшие посты встречались в ста километрах к югу от Киева.

Уже в 1245—1246 гг., через 5 лет после монголо-татарского нашествия, во время проезда к монголо-татарам посла Папы Римского Плано Карпини и его возвращения назад, в Киеве был управитель города, а также другие знатные люди и епископы. Население от Волыни до Киева считало галицко-волынских князей Даниила и Василька своими князьями. Они провели торжества в Киеве в честь римского посла. В самом городе в то время находились многочисленные купцы из итальянских городов Венеции, Генуи, Пизы и т.п. Это свидетельствует о достаточно быстром восстановлении города и торговли.

Киевское княжество сохранялось до 1390-х годов, пока не было ликвидировано литовскими князьями. Однако впоследствии, в результате национально-освободительной борьбы украинской знати и населения в 1430—1440 гг., было восстановлено и просуществовало до 1471 года. До первого упоминания об украинских казаках оставалось меньше 20 лет.

То есть княжеская история Киева длилась тысячелетие после основания города и закончилась за два десятилетия до того, как флаг борьбы за государственность подхватила новая элита — украинское казачество.

Крепкая государственническая идеология была у нас уже в ХІ-ХІІ ст. Летопись приводит две очень показательные истории, которые легитимизировали возвышение Киева: «... По сим же летам, после смерти братьев сих (Кия, Щека и Хорива), притеснялись (поляне) древлянами и другими окружающими (племенами). И нашли их хазары, когда они сидели в лесах на горах, и сказали хазары: «Платите нам дань». Поляне тогда, посоветовавшись, дали (им) от дыма по мечу. И понесли (это) хазары князю своему и старейшинам своим и сказали им: «Вот, нашли мы дань новую». А те спросили их: «Откуда?». И они сказали им: «В лесу на горах, над рекой Днепровской». А те спросили: «Что они дали?». И они показали меч и молвили старцы хазарские: «Недобрая (сие) дань, князь. Мы получили (ее) односторонним оружием, то есть саблями, а сих оружие обоюдоострое, то есть мечи. Си будут брать дань и с нас, и с других земель». И все это сбылось, (потому что) говорили они не по своей воле, а по Божьему повелению...».

Украинская летописная традиция свидетельствует, что апостол Андрей дошел до Киева, где сказал ученикам, которые были с ним: «Верьте мне, что на этих горах воссияет благодать Божья; большой город будет здесь, и Господь воздвигнет там много церквей и просветит церковным крещением».

Все это наши предки прекрасно помнили. В 1086 г. великий киевский князь Всеволод приказал построить в Киеве Андреевскую церковь в честь посещений апостола Андрея Скифии. Между тем сегодня наша история еще даже не осмыслена. Хотя у нас уже 20 лет есть возможность читать историю такой, какой она была.

После пары столетий навязанной амнезии неужели нам нужен Збигнев Бжезинский, чтобы присмотреться к собственным источникам и осознать свое значение?

КОММЕНТАРИИ

«НУЖНА ДУХОВНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ НАРОДА»

Мирослав МАРИНОВИЧ, вице-ректор Украинского Католического Университета, глава Украинского отделения международного Пен-клуба:

— Конечно, мне, как и любому украинцу, очень приятно, что Бжезинский понимает ключевую роль Украины в геополитическом пространстве. Бжезинский видит Киев как эпицентр, откуда началась цивилизация, соответственно иначе видит роль России и Украины.

Я с некоторой осмотрительностью отношусь к тезису об упадке Запада. Он широко обсуждается, и для этого достаточно оснований, однако западная цивилизация уже не один раз продемонстрировала способность к возрождению. Поэтому я не думаю, что в будущем будет происходить только механическое угасание Запада и подъем Востока, как несколько десятков веков назад, когда угас Восток и возвысилась западная цивилизация. Но подъем роли Востока, выход его из спячки — это очевидный факт. В связи с этим у меня давно есть ощущение, что значение срединного пространства между Западом и Востоком (а славянщина попадает в него) будет усиливаться. Но не чисто российским способом, когда Россия подменяет собой Восток, выступая контрагентом Запада, его главным противником. Восток восстановит свое значение баланса для Запада, а Киев — это тот эпицентр, который может гармонизировать Восток и Запад в срединном теле, который будет одинаково открыт на одно и другое полушария. Мне очень симпатична мысль о том, что эта философия должна быть подкреплена определенными политическими, международными решениями.

Чтобы воплощение этой идеи Бжезинского стало возможным, мы должны быть открытыми для духовных богатств Запада и Востока. Пока мы никак не можем выпутаться из наших внутренних противоречий. Во-первых, очень часто повторяем чисто российскую модель — антитезис Западу. Мы, конечно, отличаемся от сугубо западной, латинской цивилизации, но это отличие не должно означать враждебного противопоставления — так, как это всегда отвечало модели Третьего Рима. Второй наш недостаток — это духовная самоизоляция (мы, называя себя мостом между Востоком и Западом, в действительности блокируем выезды на этот мост — то ли с западной стороны, то ли с восточной). Другими словами, очень часто формула защиты нашей идентичности — оппозиция и Западу, и Востоку одновременно. Это абсолютно ошибочная позиция — ухода от проблемы, а не разрешения ее. Нужна духовная трансформация народа — мы должны быть уверенными в себе. Вместо страха перед всем миром мы должны быть уверены в том, что занимаем очень важное место на геополитической карте. Соответственно, у нас есть определенная миссия, обязанность перед человеческой цивилизацией. Эта обязанность означает быть открытыми на влияния и Запада, и Востока.

«...КОНСТРУКТИВНАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ»

Петр КРАЛЮК, доктор философских наук, проректор Национального университета «Острожская академия»:

— Предложение З. Бжезинского, которое он озвучил в своей книге «Стратегическое предвидение» и которое сводится к тому, чтобы перенести Совет Европы из Страсбурга в Киев, кому-то может показаться чудачеством, кому-то утопией, а кому-то...конструктивной необходимостью. З. Бжезинский неоднократно говорил о важности Украины в нынешних геополитических реалиях — ведь это страна со значительной территорией и населением, с большими природными богатствами и рекреационными возможностями, с относительно высоким уровнем образованности населения, представители которого не раз и не два демонстрировали свои способности. Наконец, Украина является важным «транспортным коридором», находясь между «Западом и Востоком».

Важность Украины для Европы, конечно, понимали и до З. Бжезинского. Например, об этом говорили английские интеллектуалы и некоторые английские политики перед Второй мировой войной. Хорошо знал цену «украинского вопроса» «отец Сталин». Как, наконец, это понимают и современные российские политики, пытаясь затянуть Украину то ли в «Русский мир», то ли в Евразийский союз.

Понимали значение Украины и украинские мыслители межвоенного периода. Они даже пытались выстроить своеобразные «мессианские» теории. Так, Н. Хвылевой выдвинул так называемую теорию «азиатского ренессанса»: мол, Запад уже исчерпал свою творческую энергию; в то же время растет энергия Востока; и в этих условиях Украина может стать центром «азиатского ренессанса», который соединит культуру Запада и энергетику Востока. Почти так же размышляет З. Бжезинский, говоря о потребности перенесения Совета Европы в Киев! Религиозный философ А. Ричинский в то же время говорил о том, что именно украинцы способны объединить западное христианство с восточным и тем самым посодействовать духовному объединению Европы. Даже В. Липинский, который пытался максимально реалистично смотреть на вещи, говорил об Украине как интеграторе Западной и Восточной Европы.

Однако Украина так и не стала центром «азиатского ренессанса», как и не стала европейским интегратором. Более того — на ее землях произошла одна из самых больших гуманитарных катастроф ХХ в. Сначала «вождь народов» И. Сталин решал «украинский вопрос» с помощью обезглавливания украинской интеллигенции, массовых репрессий и Голодомора, а затем Украина оказалась в кровавом месиве Второй мировой войны. Иначе говоря, украинцы, в силу разных причин, не воспользовались своими возможностями. Даже можно сказать так: эти возможности в ряде случаев сработали против них.

Сможем ли мы ныне воспользоваться собственными преимуществами? Наблюдая за тем, что делалось и что делается в Украине, скорее нет, чем да. Попробуйте ответить хотя бы на несколько вопросов: захотят ли европейцы переносить Совет Европы в страну, где господствует тотальная коррупция; где, по мнению тех же европейцев, существуют политические преследования; где привычной практикой является рейдерство; где нет независимого и справедливого суда; где в милицейских участках пытают и даже убивают людей; где нет хороших дорог, где просто «дикое» транспортное сообщение, где территории заброшены мусором, который не перерабатывается?.. Перечень таких вопросов можно продолжать. Кстати, недавно в масс-медиа Запада много говорилось о варварском истреблении бездомных животных, которое проводится в Украине к Евро-2012. А теперь говорят о большой смертности людей от мороза. К сожалению, это проблемы, которые создают нам не москали, американцы или еще Бог знает кто. Это проблемы, которые мы сами себе создаем.

Боюсь, с таким «багажом» претендовать на перенесение Совета Европы в Киев у нас нет оснований; даже претендовать на умеренную евроинтеграцию будет проблематично. И все же... З. Бжезинский показал нам перспективу. А дальше все зависит от нас.

Хотелось бы быть оптимистом...

«БЖЕЗИНСКИЙ ОЗВУЧИВАЕТ ТО, ЧТО ДАВНО ВИСИТ В ВОЗДУХЕ»

Евген СВЕРСТЮК, публицист, общественный и политический деятель:

— Збигнев Бжезинский — политический мыслитель широкого диапазона. Он озвучивает то, что давно висит в воздухе. Глядя на геополитическую карту мира, он поднимается над современными политическими реалиями. Это трезвая и ясная мысль. Конечно, Бжезинский возвышается над конъюнктурой момента и над политической погодой, которая ныне господствует в Киеве. Он понимает, что это — сезонное помрачение, но в целом — Украина является центром Европы. И об этом много написано. Однако сейчас озвучивание такой мысли является очень важным. Чтобы эти мысли рождались в Украине, должна быть высокая, независимая, светлая голова. Энергия рождается в большом сердце и большом уме, и она должна в чем-то или в ком-то поляризоваться. Украинское общество ныне очень запущенное и духовно пассивное. Мы переживаем период «отлива», во время которого действуют упаднические настроения, а поэтому — всякая смелая мысль будет казаться странной в нашем контексте. Украинские политики, даже самые смелые, не говорят — они мяукают. Обыватель даже не признается, что он украинец. Это — типичный дух отлива. Ныне мы переживаем большой стыд, во время которого не рождаются никакие смелые и перспективные мысли. Но со временем они придут.