Борьба с преступностью: цифры и люди…

Крымские журналисты обрадовались, когда в пресс-центре Верховной Рады увидели вывешенное объявление о том, что в субботу, 17 июня, в прокуратуре Крыма состоится пресс-конференция по теме «Общенадзорная деятельность». Все давно хотели услышать весомое слово защитников закона. Несмотря на выходной день, пришли многие. Однако на входе всех встречал человек со списком, что уже испортило многим рабочее настроение: а вас в списке нет! — с чувством невинной откровенности сообщал он, разводя руками, как будто прокуратура проводила не объявленную заранее пресс-конференцию, а званый обед. Когда все же корреспонденты попали в зал, им сначала раздали пресс-релиз, потом, под предлогом того, что в него «вкралась ошибка», забрали его назад. Пресс-конференцию проводили в прошлом заместитель прокурора республики, а ныне старший помощник прокурора по правовому обеспечению, в том числе ответственный за связи с прессой Алексей Сикорский, начальник отдела по надзору за соблюдением и применением законов республиканской прокуратуры Олег Геращенко, первый заместитель начальника КРУ Крыма Владимир Левандовский, начальник управления ГНА в АРК Ольга Солодовникова. Вначале Олег Геращенко прочитал все 17 страниц упомянутого пресс-релиза. Владимир Левандовский все время акцентировал внимание на том, что КРУ все еще не закончила проверку, а потому нет еще никаких выводов. Ольга Солодовникова говорила, что электронная система платежей имеет свои недостатки, из-за которых налоговая служба ограничивает их применение.

Как видно из обширного текста пресс-релиза, прокуратура автономии поставила перед собой две задачи. Во-первых, она пробует доказать, что сохранение за ней функции общего надзора необходимо. Это связано с тем, что новая Конституция Украины предусматривает, что в условиях правового государства действуют иные формы контроля и надзора по сравнению с переходным периодом. Поэтому функция надзора поручена органам прокуратуры в Украине не самой Конституцией, а только ее Переходными положениями. Но в Верховную Раду поступил законопроект, который, в отличие от Конституции, закрепляет и дальше эту функцию за прокуратурой. Поэтому, по мнению крымских прокуроров, «в новых условиях происходит трансформация сложившегося стереотипа преступника, который все более отчетливо приобретает черты лица, занимающего определенный государственный пост и наделенного властно- распорядительными функциями, использующего свое должностное положение в корыстных интересах. Поэтому можно сделать вывод о необходимости существования государственного органа, выполняющего надзорные функции по соблюдению и применению законов всеми субъектами гражданского общества… В случае лишения органов прокуратуры Украины надзорных функций… общество неминуемо будет отброшено назад в своем развитии и потребуются значительные усилия по преодолению экономического, политического и социального кризиса в государстве» — считают в Симферополе.

Этот тезис подкрепляется многочисленными примерами из деятельности Крымской и Севастопольской прокуратур. Жаль, что место не позволяет привести все 11 страниц этих примеров. Ограничимся статистикой и отдельными иллюстрациями. Только за 1999 год в ходе общенадзорных проверок органами прокуратуры Крыма выявлено 12871 нарушение закона, с целью устранения которых в различные органы внесено 6444 представлений и предписаний. Было удовлетворено 2410 протестов прокуроров об отмене противоречащих законодательству актов и решений, за нарушения к дисциплинарной, административной, материальной ответственности привлечено 2982 лица, возбуждено 661 уголовное дело. Только после вмешательства органов прокуратуры в бюджеты различных уровней перечислено 9,7 миллиона гривень, на заработную плату — 10,7 миллиона, в Пенсионный фонд — 6,4 миллиона, в интересах государства предъявлено 2173 иска на общую сумму 75,8 миллиона гривень. За пять месяцев нынешнего года выявлено 6067 нарушений закона, удовлетворено 1167 протестов, внесено и рассмотрено 3434 представлений и предписаний, к различным видам ответственности привлечено 1328 лиц, возбуждено 309 уголовных дел. В бюджеты различных уровней направлено 11,2 миллиона гривен, на заработную плату — 8,6 миллиона, в Пенсионный фонд — 2,6 миллиона, в интересах государства заявлено 1458 исков на сумму свыше 105 миллионов гривень.

Вторая задача, которую ставили перед собой участники пресс-конференции, — дать ответ на интервью министра финансов Крыма, опубликованное в газете «День» от 13 июня 2000 года. Прокуратура заявляет, что «между прокуратурой и министерством финансов, правительством Крыма нет каких-либо противоречий в работе», а «повышенный интерес правоохранительных органов к персоне министра финансов АРК» связан «не с какого-либо рода политическим заказом», а с «указанными выше фактами». На этом не было бы необходимости так подробно останавливаться, если бы претензии прокуратуры к Денисовой не были связаны с ее интервью в нашей газете. Теперь мы просто обязаны расставить все точки над «і» при помощи обеих сторон, участвующих в дискуссии.

Прокуратура утверждает, что она действовала в соответствии с поручением Президента Украины от 28 апреля 2000 года премьер- министру В. Ющенко, которое требует «обеспечить дальнейшее ограничение безденежных форм бюджетных расчетов и усиления ответственности руководителей экономических служб за их проведение». Факты, которые называет прокуратура в отношении министра финансов Крыма Людмилы Денисовой, состоят в том, что (ради объективности перечислим их все):

1. Почему Совет Министров определил в качестве оператора по оформлению обязательств министерства финансов перед субъектами предпринимательской деятельности именно ООО «Объединенные платежные системы Украины», использующее электронные формы расчетов?

2. Прокуратура не согласна с утверждением Людмилы Денисовой о том, что электронная система взаимозачетов более прозрачна, чем вексельная, и утверждает, что ей присущи те же недостатки, что и вексельной системе зачетов. Система не пользуется популярностью у людей, и люди не хотят получать магнитные карточки, особенно это видно на примере больницы им. Семашко.

3. Прокуратура утверждает, что Людмила Денисова сама в 1998 году не сомневалась в правильности выпуска облигаций внутреннего республиканского займа и поддерживала его, цитирует ее письмо двухлетней давности.

4. Прокуратура считает, что министр финансов Украины не поддерживает электронные системы расчетов и сомневается в том, что она одобрена ГНАУ и Минфином. В пресс-релизе приводятся слова, якобы принадлежащие министру финансов Украины Игорю Митюкову: «Минфин Украины не рекомендует этот механизм для тиражирования в других регионах.., я глубоко убежден, что это тупиковый путь решения проблемы задолженности».

5. Прокуратурой возбуждено уголовное дело по факту халатности, повлекшей тяжелые последствия, со стороны должностных лиц Крымского управления Пенсионного фонда (имеется в виду Л. Денисова, которая в то время работала начальником управления Пенсионного фонда), допущенной в 1996-97 годах при приеме от предприятий-должников векселей бывшего Минфина на сумму 8,7 миллиона гривен.

В связи с этими обвинениями мы попросили саму Людмилу Денисову пояснить, как все это могло случиться. Вот что она ответила по каждому пункту:

— Совет Министров определил оператором по оформлению обязательств Минфина перед субъектами предпринимательской деятельности именно ООО «Объединенные платежные системы» именно потому, что эта организация выиграла такое право в результате открытого тендера, проведенного еще нашими предшественниками в 1996 году. По этому вопросу есть решение Совета Министров.

Минфин также согласен с тем, что электронной системе платежей присущи свои недостатки, видимо, нет в мире ничего идеального. Однако электронная система намного совершеннее, чем предыдущие, она не допускает получения таких дисконтов, как вексельная. Мне не известны случаи, которые без подтверждения приводят участники пресс-конференции о том, что дисконты доходили до 40 процентов, это невозможно, хотя это уже меньше, чем 80. В любом случае ОПСУ получает полагающиеся ей всего 1,5 процента за услугу оператора. Системой только в Симферополе пользовались 3 тысячи человек для получения заработной платы, более 2 тысяч организаций. Жалобы возникали только на самом первом этапе введения системы в больнице им. Семашко, да и то потом все проблемные вопросы были улажены, вплоть до того, что в бухгалтерии больницы был установлен банкомат, через который желающие участники системы (бывают же такие случаи, как похороны, свадьбы, выпускные, когда людям срочно нужны «живые» деньги, мы это предвидели) могли получить по карточкам наличные деньги. Все жалобы только того периода. Зато в больнице им. Семашко мы девятимесячную задолженность по зарплате погасили людям за три месяца, и сейчас там нет задолженности. Я согласна с тем утверждением, что вызывает определенное неудобство то, что по карточкам можно было купить товары только в определенных магазинах-участниках системы взаиморасчетов. Да, это нарушение прав потребителя. А нарушение чего вообще полная невыплата зарплаты? Разве это лучше и приятнее потребителю? Да, это временная система, до тех пор, пока государство станет в состоянии выплачивать зарплату деньгами. Тогда, кстати, система может быть не отменена, а только укреплена — обладатели карточек смогут по ним же получать свои деньги в банкоматах, как во всем мире. Или купить товары в любом магазине, если все они станут участниками системы. Для этого время придет. Существование ОПСУ приближает именно то, чего требует Президент от правительства — полное устранение неденежных форм расчетов в том смысле, что все карточки государство сможет обеспечить деньгами. К тому же прокуратура не называет, какой же статье какого закона противоречит этот механизм, принятый во всем мире. Это лучшее доказательство того, что он законный. К тому же наша практика знает тысячи фактов неденежной выплаты зарплаты — продукцией, товарами. Во всех этих случаях прокуратура привлекает виновных к ответственности? Нет. Почему же такая избирательность, ведь закон действует одинаково везде и для всех? Цитата из моего письма в пресс-релизе — это часть письма, в котором я объясняла прокуратуре, как именно был проведен республиканский заем, излагала механизм его проведения. Этот финансовый ликбез для правоведов совсем не значит, что я оправдывала и поддерживала этот механизм. Став министром финансов, я, конечно, работала с займом, так как договор оставался в силе, Минфин должен был выполнять свои обязательства. Что оставалось делать? Одновременно мы вели переговоры с банком «Славянский» и пытались устранить недочеты, допущенные предшественниками. Мы тогда уже ставили вопрос об увеличении отчислений в крымский бюджет.

Есть решение коллегии Минфина, которым система электронных расчетов одобрена и рекомендована для внедрения, у нас есть письма ГНАУ и Минфина с разрешениями на ее использование. Приведенные слова министра финансов Игоря Митюкова мне неизвестны — я впервые об этом услышала от прокуратуры, и сам он мне не подтвердил эти слова. Действительно, он считает, что неденежные формы расчетов хуже, чем денежные, и я тоже так считаю, но что делать, если государство сейчас не может обеспечить все расчеты в денежной форме? Мы руководствовались официальным решением Минфина, официальным разрешением министра финансов Украины на использование системы вообще и в 2000 году в частности.

Да, управление Пенсионного фонда, когда я там работала, как и другие бюджетные организации, принимало векселя Минфина, таков был порядок. С векселями мы делали то же самое, что и все остальные их обладатели — передавали банкам для продажи. Мы передали их банку «Крымкредит» на сумму 8,7 миллиона. Он, как и банки во всех других случаях, получил дисконт в сумме 790 тысяч гривен. Оставшиеся 7,9 миллиона и были задолженностью бюджетных организаций перед Пенсионным фондом. Это была обычная для тех времен операция, повторяющаяся во всех банках тысячи раз. В чем здесь халатность? Банк не успел рассчитаться с Пенсионным фондом и на момент ликвидации остался должен Пенсионному фонду 3,4 миллиона гривен. Сейчас эта задолженность постепенно погашается. «Крымкредит» — один из множества должников Пенсионного фонда, их сотни. Некоторые из них должны Пенсионному фонду еще большую сумму, почему прокуратура из десятков или сотен выбрала только один случай? Или у нас единственный банк обанкротился? По остальным тоже возбуждены уголовные дела? Насколько я знаю, нет. Почему же такая избирательность?

И наконец, последнее, что мне хотелось бы сказать: создается такое впечатление, что этими претензиями прокуратура стремится отвлечь людей от реальной жизни. Погашение задолженности по зарплате электронными платежами незаконно? А невыплата зарплаты вообще — законна? Кого в данном случае надо привлекать к ответственности — того, кто придумал, как с людьми рассчитаться, или того, кто допустил задолженность? Мы все, а не только прокуратура, стремимся к уменьшению и устранению неденежных форм расчетов, но сделать это одномоментно нельзя, более того — нужен специальный механизм перехода от неденежных расчетов к денежным. Такими механизмами и были сначала протокольная форма зачетов, потом вексельная, но, учитывая все их недостатки, финансовые учреждения постепенно переходят к более совершенным формам. Сегодня это электронные формы, они применяются во всем мире, они также не лишены недостатков, но в гораздо меньших объемах и позволяют значительно продвинуться вперед. Зачем искать нарушения законов там, где их нет? Только затем, чтобы не искать их там, где они действительно есть. Я сама юрист по образованию и понимаю, почему прокуратура отстаивает свое право на общенадзорную деятельность — потому что, прикрываясь большими цифрами, гораздо легче делать вид, что ты изобличаешь преступников, чем на самом деле эффективно бороться с преступностью. Здесь, по моему мнению, встает вопрос о качестве правоохранительной работы…