Что делать с психологией монополиста

— Чем отличается работа АМК Украины от действий аналогичных ведомств Евросоюза или других стран?

— На Западе часто расследования и судебные тяжбы идут годами. А нам многие вопросы удается решать с помощью предоставления рекомендаций. К сожалению, экономика такова, что поводов для нашего вмешательства много. И времени на долгие расследования нет. Нам говорят: ситуацию на рынке надо стабилизировать немедленно. Если будет возбуждено дело, то полгода уйдет на поиск доказательств и выписку всех документов — это колоссальный труд. Тем более, что нам не рады, когда наши работники приходят на проверку. Документов приходится добиваться с трудом. Когда мы наказываем и налагаем штрафы, начинаются суды. В нашей стране они могут идти годами. И для того, чтобы дать быстрый результат, выход мы нашли в том, что даем рекомендации, и часто результат достигается за считанные месяцы, а иногда даже недели.

— В последнее время с разных сторон звучит недовольство тем, что АМК пытается расширить свои полномочия. Как вы это прокомментируете?

— Усовершенствование законодательства, которое мы инициируем, направлено на то, чтобы мы могли лучше исполнять порученное нам. Сейчас в парламенте находится проект закона об обеспечении доказательства в судах. Смысл в том, чтобы мы могли доказать сговор на основе экономического анализа. Сегодня в законе записано: «…на основе прямых доказательств». Это писал романтик. Когда люди вступают в сговор и искусственно завышают цену, они нигде это не фиксируют, ничего не подписывают, они просто договариваются. Во многих случаях мы уверены, что сговор есть. Когда одновременно и на одинаковый процент поднимается цена на один и тот же товар трех разных поставщиков, а экономических предпосылок к этому нет, — что это, как не сговор?

— А еще АМК претендует на контроль над распределением государственной помощи…

— Дело в том, что в тех странах, где ее оказывают, она должна регламентироваться законами. Потому что такая помощь деформирует конкурентную среду. Это касается как предприятий, так и территорий. Мы не призываем от нее отказаться. Нет. Раз уж такая помощь нужна, то она должна осуществляться, но по каким-то правилам, и эти правила должны быть прописаны в законе. И предварительно АМКУ должен давать свое заключение о том, как это скажется на конкурентной среде на том или ином рынке. Нам кажется, что это абсолютно цивилизованно, хотя в начале не во всех министерствах и ведомствах радовались. Один из аргументов: «Не хватало, чтобы и АМК вмешивался в бюджетный процесс!» Но потом нам удалось убедить коллег из правительства, более того — закон поддержал даже комитет по экономической политике ВР. Сейчас он будет выноситься и обсуждаться.

— Какие рынки в Украине наиболее монопольно опасны?

— Наибольший соблазн возникает на рынках, связанных с производством продуктов питания, товаров первой необходимости, потому что эти рынки обеспечивают моментальный результат. Скажем, если в металлургии или еще где-то цепочка более длинная, то здесь шальные деньги можно заработать сразу. АМКУ постоянно мониторит важнейшие социальные рынки: продукты питания, прежде всего производство хлеба, муки, зерна. Наши постоянные «клиенты» — коммунальщики, потому что нет такого человека в нашей стране, который бы не зависел от этих рынков. Следом идут связисты и транспортники (прежде всего железнодорожники). Также это рынок нефтепродуктов, в частности — торговля бензином. Эти рынки под особым вниманием.

— Кстати, о продовольствии — зерновой рынок сейчас не привлекает вашего внимания?

— Мы его очень внимательно отслеживаем и сделаем все, чтобы по нашей линии вопросов не возникло. Но есть нюансы, которые от нас не зависят. Еще в Библии написано, что в урожайный год следует «взять часть зерна под руку фараона и беречь его». Если мы все продали и не запаслись — причем тут Антимонопольный комитет? Ситуации, при которой трейдеры могут договориться и обвалить рынок, возникнуть не может. Мы работаем с крупными трейдерами, а мелких очень много и договориться они не смогут.

— Ваши недавние заявления о конфликте в горно-металлургическом комплексе — это «пожарная тревога»?

— Обиженных в ГМК было очень много. Но это как раз тот случай, который хорошо показал возможности не судебных расследований, а предоставления рекомендаций. Для наших коллег из других стран было удивительно, что рекомендации смогли так быстро дать результаты. Ведь это показательно, когда такие промышленные «киты» посчитались с рекомендациями. Первыми пошли навстречу нашим требованиям предприятия, входящие в группу «ТАС», потом стабилизировали цены предприятия, входящие в «СКМ». Группа «Приват», с которой у нас были взаимные неприятности, тоже выполнила наши рекомендации, и заводы «Криворожсталь» и завод им. Ильича получили письма с доведением до них новых цен.

— А «Интерпайп» — как эта корпорация отреагировала на ваше вмешательство в их деятельность?

— В связи с тем, что наши рекомендации в установленный срок не были выполнены, мы возбудили три дела. Сейчас идет активный сбор доказательств, и вынесенные решения будут жесткими, бескомпромиссными и принципиальными. Но я надеюсь на то, что предприятия, входящие в эту группу, все-таки выполнят наши рекомендации. Есть два варианта развития событий: либо они выполняют наши рекомендации, либо дела будут завершены и мы вынесем свои решения. Какие это будут решения, я сейчас сказать не могу, но, зная практику, об этом не трудно догадаться. Ведь реально можно было возбудить не три дела, а десятки…

— А чем объясняют свою позицию в «Интерпайпе»?

— Их возражения состоят в том, что их продукцию хотят покупать по ценам внутреннего рынка, использовать ее для собственного производства, а потом экспортировать свои товары уже по мировым ценам. А для продукции, которая идет на внутренний рынок и используется в Украине, цены они готовы снизить хоть сегодня. Я думаю, что это справедливо. Но работа идет, и я думаю, что рекомендации будут выполнены. Главное в этой истории — психологический эффект. Одно из предприятий, производящих тормозные колодки, отказалось выполнять наши рекомендации. А потом, узнав, что такие индустриальные «монстры», как «СКМ» или «Приват» с нами согласились, директор и главный инженер «мятежного» предприятия к нам приехали, мы все уладили. Главное правило — одинаковый подход ко всем.