Cтарое лицо молодого поколения

Вчера, во время парламентских слушаний о молодежной политике десять лет, прошедших после студенческой революции, показались мне вечностью, неузнаваемо изменившей атмосферу молодежного движения. Как и почему за эти десять лет и зим вместо нового (не по возрасту, а качественно нового) поколения политических и общественных лидеров, с приходом которого в политику связывали надежды те, кто трезво оценивал свою личную постсовковость, родилось поколение безликих чиновников от политики, молодых людей, впитавших правила «взрослой» политики, но не изменивших их?

Не хотелось бы обижать поколение, но его молодежные функционеры аналогию с комсомольскими активистами начала 80-ых не выдерживают только в одном критерии — в той «песочнице» не было мобилок. Но ярость в отстаивании идеалов была, правда тогда хотелось победы коммунизма и мучительного для империализма краха несправедливой системы, а теперь — пару санаториев в Симеизе и свечной заводик за счет бюджета. Но и то, и другое хотелось в нескончаемом словесном потоке, так, чтоб речи было по-солидному много, желания — намеками, а юношеская искренность оценок задавилась взрослыми понятиями и штампами. Раньше на кумачевых транспарантах выводили лозунги от родства с КПСС, теперь неизвестные художники красочно отображают новую лексику политического базара: «Молодежное правительство? В семье не без урода!»

Конечно, вчерашние слушания не могли не иметь интриги, хотя ежегодной повинности в виде необходимости проводить такие мероприятия и пытались придать благообразность. О конфликте в молодежных рядах между УНКМО и Молодежным парламентом подробнее — на 4-й странице «Дня», но примечательно то, что разгорается он вокруг распределения бюджетных средств, выделяемых на молодежные программы. В принципе, государство ничего нового не изобретало, создав одну негосударственную организацию УНКМО и наделив ее исключительным правом распоряжаться бюджетной «подкормкой» для молодежи. Да, это не стало государственным комсомолом де-юре, но де- факто многие молодежные деятели не устояли перед нигде не записанной, но эффективной схемой обмена лояльности на деньги. Советник премьера Владимир Цибулько, больше известный поколению тридцатилетних как поэтический пассионарий студенческих общаг, когда мы с ним по-стариковски заговорили о несостоявшемся феномене нового политического поколения, отметил, как быстро впитала молодежь хищные правила «взрослой политики», первое из которых — оцени, сколько ты стоишь. «Жизнь после совка подбросила всем слишком много искушений, но те, кто был помоложе, быстрее оценили, как не пропасть — то ли через политические торги, то ли через экономические механизмы. Поэтому эта молодежь гибче и беспринципней, но более выживаемая. Это поколение родит меньше гениев, но сохранится как вид». Став отображением взрослой политики, не восстав, а приняв правила политических отцов, молодежное движение потеряло свое яркое лицо. Это грустно только по одной причине — за плотными рядами поколения «вчерашних» пока что пусто.

КОММЕНТАРИИ

Артур БИЛОУС, президент Ассоциации молодых политиков и политологов:

— Действительно, молодежное движение в начале 90-х отличалось большим энтузиазмом, но вернуться в те времена, когда, скажем, две трети студентов Киева вышли с желто-голубыми флагами, отстаивая национальную идею, объективно невозможно. Наступило время прагматиков, и это доминирование прагматизма, кстати паразитического, когда нужно просто «прокручивать» бюджетные средства, искажает ситуацию: новые таланты, новые лидеры, новая политика фактически не рождаются, в отличие от определенных рантье, которые паразитируют на бюджете. Посему мало кто думает, как создать что-то новое, а думают, как распределить этот скудный пирог. Это немного, конечно, раздражает. Мало существует харизматичности, мало желания внести свое имя в историю каким-то широким поступком. Люди не хотят рисковать, но я абсолютно уверен, что все же найдутся лидеры, которые объединят в себе определенную харизматичность, желание сделать что-то для своей страны с новым европейским мышлением, новой философией.

Владимир ЧЕМЕРИС, партия «Вперед, Украина!», студенческий лидер начала 90-х:

— В Украине молодежная политика на словах существует, но по сути она сводится к перекачке средств из бюджета в молодежные организации. Причем эти процессы выходят сверху. Большинство молодых людей у нас в стране даже не знают, что молодежью кто-то занимается — к примеру, государственный комитет по делам молодежи или Украинский национальный комитет молодежных организаций. УНКМО вообще превратился в самую настоящую кормушку. Причем не столько для молодежных организаций, сколько для определенных политических сил, принадлежащих, к слову, к разным спектрам украинского политикума. Можно сказать, что эта организация стала своеобразным насосом, который перекачивает средства из государственного бюджета в «карман» организаций и (или) их лидеров. В «благодарность» за эту перекачку некоторые политики получают поддержку от молодежных организаций. В результате сейчас эти молодежные организации по сути утратили авторитет и не могут представлять молодежь или молодежное движение.

Вячеслав КИРИЛЕНКО, лидер «Молодого Руха»

— К сожалению не оправдались надежды Украины на вхождение в активную политику нового поколения, которое сейчас должно было бы продемонстрировать себя в полном объеме. Пока же ощущается, что не новое поколение влияет на ситуацию, а ситуация — посткоммунистическая и постноменклатурная — полностью захватила это поколение. Исключения из этого очень немногочисленные. Я разделяю государственное давление и государственную поддержку, без которой молодежное движение сегодня существовать не может. Государственное давление может идти вслед за поддержкой, в зависимости от конкретной молодежной организации и того, как она себя ведет. Конкретных примеров этому пока нет. Однако в молодежном движении есть глухое недовольство одних действиями других. Но в этом нет ничего нового — как в парламенте есть недовольство одних кланов другими, так и в молодежной среде есть недовольство одних групп другими. В этом молодежная политика ничем не отличается от современных политических схем, применяемых без приставки «молодежная». И это настораживает.