ДНЕВНИК

В самом конце января в Харьковском зоопарке умер индийский слон Асан. Прошло несколько дней, а я чувствую щемящую тоску. Правда, сейчас я тоже болею, но дело не в аллюзии. Асана я знал, когда-то описывал уникальную операцию: ему срезали ногти. На свободе у них они стираются, а в неволе ногти разрастаются и причиняют боль. Он, конечно, меня не запомнил, потому что маникюр слону делали под наркозом. Но с тех пор я ощущал какую-то тонкую тайную связь между нами.

К чести Харькова Асан умер не от голода, а от старости. Руководство зоопарка, опечаленное, конечно, утратой, обещает купить пару молодых, но для этого необходимо перестроить слоновник. Это самое трудное, денег нет. Сооружение нового дома для бурых медведей стало чуть ли не стройкой года, а о его открытии говорил сам городской голова на своей пресс- конференции. Так что харьковские детишки не скоро увидят слонов в зоопарке. Они будут проходить с мамами мимо закрытых на замок дверей слоновника и может впервые спросят: «А как это — умер?».

Мой сосед по старой квартире, приняв стаканчик, почему- то вопрошал почти по Райкину: «Ну, скажи, зачем советскому человеку слон?». Сейчас, наверное, ненужность этих гигантов он аргументирует тем, что еды не хватает даже пенсионерам, а тут слонов собираются кормить. Но если зоопарк откажется от приобретения слонов, старики более сытыми не станут.

Все-таки нужен человеку слон...