Есть ли жизнь после дефолта?

Напомним, что неделю назад Нацбанк, исполняя правительственное постановление о принудительном обмене февральских ОВГЗ на конверсионные гривневые бумаги, не погасил ОВГЗ коммерческих банков, а также заблокировал облигации с погашением в феврале.

«Приостановление в одностороннем порядке платежей по обязательствам — не что иное, как дефолт», — заявил президент АУБ Александр Сугоняко в письме премьеру Валерию Пустовойтенко. А.Сугоняко подчеркивает, что такое решение правительства противоречит действующему законодательству и провоцирует панику на финансовом рынке. Если решение не будет отменено, отмечается в письме, АУБ будет вынуждена принять меры по защите законных интересов комбанков и их клиентов, вплоть до возбуждения дела в судебных органах и обращения к международным финансовым организациям.

Сразу отметим, что место «обращающихся к международным финансовым организациям» уже занято. Причем, тем же правительством. Так что, скорее всего, украинским банкирам придется надеяться только на себя. Потому что больше всего в банковской системе у нас, как ни странно, заинтересована сама эта система. Правительство заняло позицию «семерых с ложкой» и относится к банкам исключительно потребительски. Похоже, исполнительная власть не очень-то понимает, что банкротство банков (да еще из-за навязанных правительством облигаций) — это смерть для всего живого в государстве (естественно, вместе с правительством) и самого государства как такового. После дефолта есть только одна жизнь — натуральный обмен.