Красавицы и чудовище

Вот и осень пришла. Значит, скоро Хэллоуин.

Или «Хэллоуин» в кинопрокате. Для любого любителя ужасов это абсолютно магическое название. Дилогия американского режиссера Джона Карпентера, выпущенная в 1978 году, дала абсолютно новый тип хоррора: никаких мрачных особняков, никаких зомби или кровожадных инопланетян; все происходит в тесных современных домах, которые, оказывается, могут быть страшнее, нежели всякие там замки Дракулы. Но главное — первый «Хэллоуин» представил миру уникального киноубийцу — Майкла Майерса.

Не запомнить его невозможно. Высокий, крепкий, молчаливый. В глухой резиновой маске, которая могла бы выглядеть нейтральной, если бы не мертвенно-белый цвет и не глубокие темные прорези для глаз. Вооруженный огромным ножом. Передвигается медленно, не бегает и не прыгает, но убежать или спрятаться от него, как в плохом сне, почему-то не удается. Убивает он всегда по-разному, но очень жестоко: если проливает кровь, то реками, если наносит ранения, то самые болезненные. А вот его самого убить практически невозможно, ведь каждые 15— 20 лет создаются римейки. Одним словом, идеальный маньяк.

Вот и сейчас вышел очередной римейк. Весьма необычный. Режиссер, очевидно, из чувства достаточно специфического милосердия решил ощутимо очеловечить Майкла. Оказывается, у бедного мальчика была ужасная жизнь: отец рано умер, а отчим — жлоб и пьяница, старшая сестра — развратная стерва, одноклассники в школе издеваются, как хотят, — словом, не детство, а ад. И не удивительно, что малыш начал убивать животных. Есть и иное утешение — искусство; Майерс оказывается настоящим художником, так как делает яркие и оригинальные маски. Но этого, видимо, маловато. В один вовсе не прекрасный день мальчишка все- таки берет тот самый ножик и методично отправляет своих и маминых обидчиков на тот свет.

И все равно, что бы ни вытворял, сколько бы красавиц и красавцев ни убил, все равно он в конце концов получается страдальцем. Потому что красавиц — визгливых, капризных и глупых, — тьма, а он, Майкл в маске, — один. И детей он не трогает, и своего врача-психиатра слушается, и свою младшую сестру любит, хотя она тоже... красавица. «Посмотрите, — будто призывает режиссер, — это же просто дитя, которое, хоть и выросло во взрослого дядю, осталось таким же маленьким, беззащитным и перепуганным». И режиссеру как-то хочется верить — тем более, когда абсолютно безоружного Майкла расстреливает полиция. Чудовищу, как всегда, не везет.

Так и получается, что среди монстров хэллоуиновского карнавала этот — лучший. Поэтому Майкла Майерса нужно беречь. Потому что красавиц все-таки много. А он такой один.