Миротворчество — «мелким» оптом

— Вы служили в Афганистане и, как ни кто иной, знаете подлинную цену миротворчества. Не кажется ли вам, что политики занижают процент риска наших солдат в Ливане, а теперь и Сьерра-Леоне?

— Я не политик. Я военный, который обязан выполнять приказы. С 1984 по 1986 год я действительно служил командиром мотострелкового, а затем разведывательного батальона в Афганистане. Имею достаточный опыт «общения» с минами. Собственными руками поставил более 1000 взрывоопасных ловушек. Что бы ни утверждали политики, словосочетание «горячая точка» говорит само за себя. Наши ребята, которые проходят службу в составе миротворческих сил ООН в Ливане, безусловно рискуют. Говорить о большей или меньшей степени риска абсурдно. Его нельзя ни измерить, ни взвесить. Это случай, от которого не застрахован никто.

— Если верить публикациям в прессе, украинских миротворцев в Ливане местные жители называют «богами». Наши солдаты, в отличие от других, не подрываются на минных полях. Это говорит о высоком уровне профессиональной подготовки?

— Когда один человек спасает жизнь сотням, на него, действительно, будут молиться. С другой стороны, памятен опыт миротворческого участия Украины на Балканах. Наш батальон, по рассказам возвратившихся, был отодвинут на «шестые позиции»: подай, принеси, не более того. Отношение к Украине, как стране с неблагополучной экономикой, трансформировалось и на ее вооруженные силы. Это чувствовалось во всем: начиная от насмешек, заканчивая разницей в оплате миротворческих услуг. В Ливане наши солдаты продолжают оставаться самыми низкооплачиваемыми. В зависимости от специальности, оклад колеблется от $500 до $2000 в месяц. Впрочем, для наших безработных, которые составляют большую часть батальона, это немыслимые деньги. Ради такой суммы они готовы идти и в огонь, и в воду.

Что касается профессионализма. Для того, чтобы научиться обращаться с минами, нужно не больше двух недель. Чтобы стать специалистом — два месяца. Профессионалами же, в традиционном понимании этого слова на Западе, становятся в течение жизни. В Ливан ехали профессиональные водители, строители, сварщики. Изначально нас ориентировали на подбор специалистов именно этих профессий. Было полной неожиданностью, когда на учебных сборах 50% личного состава формирующегося миротворческого батальона начали обучать саперному делу.

— На занятиях по огневой подготовке курсанты военных училищ знакомятся с минами, разминировать которые практически невозможно. Если мне не изменяет память, к таким относится «ОЗМ-72». Неужели месяца занятий хватило бывшим водителям, чтобы подготовиться к встрече со взрывными устройствами подобного рода?

— Я сталкивался с «ОЗМ-72». Это, действительно, хитрая ловушка. Мы выходили из положения просто. Прогоняли по заминированному участку трофейную отару овец. Иного выхода не было. Впрочем, «народные умельцы» готовили нам сюрпризы и почище. Вероятность встречи с такими «подарками» в Афганистане составляла порядка 20%. Не уверен, что подобные ловушки не встречаются и в Ливане. Ответить же определенно, какого рода взрывные устройства приходится обезвреживать нашим парням, нельзя. Они могут быть от самых примитивных с деревянным корпусом, до мин с собственным «интелектом». Можно предположить, что, в основном, там используются устаревшие советские образцы. В свое время, СССР «впрок» обеспечил развивающиеся страны техникой, вооружением и боеприпасами.

— Как реагируют на поездки наших миротворцев их родные и близкие? Не было случаев, чтобы кто-то из них приходил с просьбой вернуть сына, мужа обратно?

— Таких случаев не было. Еще раз повторю, миротворчество выгодно. Для большинства, служба за рубежом — единственный шанс зажить в Украине по- человечески. Видели бы вы, что творится у военкоматов! До драки доходит. Конкурс 3—4 человека на место. Отбираем самых лучших, самых здоровых. Впрочем, не отказываем и остальным желающим. Мы заносим их имена в картотеку. Со временем пригодятся и они. Ливан и Сьерра-Лионе далеко не последние «горячие точки», где нужны миротворческие войска.

— Когда спрос не удовлетворяется предложением, возникает конкуренция, а вместе с ней и такие побочные эффекты, как взяточничество, к примеру.

— Намек понял. Отвечать могу только за себя. В возглавляемом мною военкомате подобного явления не было, нет и не будет. В других, надеюсь, тоже. Хотя, без зазрения совести могу сказать, что интересы одного парня я пролоббировал. Когда мы формировали команду в Сьерра-Леоне, он пришел ко мне со слезами на глазах. Полтора года назад парень похоронил отца, спустя шесть месяцев — мать. Последние полгода не мог найти работу. Я не в силах был ему отказать.

— Как заверил «День» военный комиссар Запорожской области Евгений Горбылев, в Сьерра-Леоне украинские миротворцы будут заниматься сугубо восстановительно-ремонтными работами. Не повторится ли ливанский вариант, когда говорили вначале одно, а нашим солдатам пришлось иметь дело с совсем другим?

— Об этом можно будет определенно сказать только после завершения курса переподготовки, который контрактники сегодня проходят в Николаевском учебном центре. Ремонтно-восстановительный батальон по своим принципам и задачам отличается от инженерно-саперного. Это два совершенно разных подразделения. В любом случае, знания не помешают. Обстановка в той стране напряженная. Миротворцы должны быть готовы ко всему.

Если верить словам Евгения Шаца, подготовка мало- мальски грамотного специалиста саперного дела занимает от двух недель до двух месяцев. Возникает ряд вопросов: не лучше ли было научить «братьев-ливанцев» столь нехитрому саперному искусству, чем загонять приманкой высокой зарплаты на минные поля своих парней? Оправдан ли риск, пусть даже и весьма незначительный, как не устают повторять генералы? И последнее, не кажется ли нашим политикам, что до тех пор, пока Украина будет соглашаться с «шестыми» ролями в геополитике, «пятых» никто предлагать не станет? И еще: в развитых странах, с которых мы хотим брать пример, почему-то, как правило, не наблюдается ажиотажа по поводу миротворческих предложений ООН.

КОММЕНТАРИИ

Как сообщили «Дню» в пресс-службе Минобороны Украины, свой вклад в миротворческие акции наша держава начала делать после утверждения Верховной Радой Постановления 1992 года № 2538-12 «Об участии батальонов Вооруженных сил Украины в Миротворческих силах Организации Объединенных Наций в зонах конфликтов на территории бывшей Югославии». С момента принятия Постановления, украинские миротворцы побывали в Боснии и Герцеговине, Восточной Славонии, Гватемале, Таджикистане и Анголе. В этих государствах наши воины обеспечивали проведение конвоев с грузом гуманитарной помощи, в Косово — наблюдали за проведением выборов «для обеспечения их гласности и справедливости», в Сараево — принимали участие в реконструкции школ, больниц, ремонте дорог и линий электропередач. Всего на данный момент в операциях по поддержанию мира было задействовано около 12000 украинских военных, среди которых: один генерал, 2125 офицеров, 1059 прапорщиков, более 8500 солдат. За время участия Украины в миротворческих акциях 19 человек погибло и 60 получили ранения.

Как считает замначальника пресс-службы Минобороны подполковник Константин ХИВРЕНКО , миротворческая миссия Украины не только почетна, но и выгодна. По приблизительным подсчетам, украинская сторона вложила в дело мира около $30 млн., а прибыли на сегодняшний день получила в районе $74 млн. Массу положительных нюансов участия в международных миротворческих акциях отмечает и начальник пресс-службы Министерства иностранных дел Украины Игорь ГРУШКО . По его мнению, это хорошее основание для приобретения украинскими военнослужащими ценного профессионального опыта, установки благоприятных контактов, а значит, и активизации экономического сотрудничества. И. Грушко не согласен с утверждением о том, что Украина играет в миротворческих силах пятые-шестые роли. Ведь приглашение на участие в таких акциях ООН направляет по своей инициативе. Многие страны мира, по его словам, до сих пор «стоят в очереди» за подобным приглашением, и то, что к Украине обращаются за помощью, говорит о возрастающем престиже страны.

Наталья МЕЛЬНИК