Мудрецы, с вещами — на выход!

Как вы думаете, что могло бы «столкнуть лбами» две такие уважаемые структуры как Институт философии НАНУ и Нацсовет по вопросам телевидения и радиовещания? Правильно, «квартирный вопрос». И они столкнулись. На 649-ти квадратных метрах дома №4 по улице Трехсвятительской. Как уже говорилось в СМИ, 20 апреля 2005 года Кабинет Министров выдал распоряжение «О размещении Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания», которым предписал вселиться ей по вышеупомянутому адресу. Понятно, что тем самым предполагалось: хозяева метров — Институт философии — вынужден будет существенно потесниться. А если точнее, то, по подсчетам его сотрудников, на каждого ученого в таком случае будет приходиться... неполных два квадратных метра. Меньше, чем бочка Диогена. «До сих пор даже «антинародный режим» не осмеливался напрямую вмешиваться во внутренние дела Национальной академии наук, оказывая давление в случае надобности на нее более утонченными методами, — пишет заместитель главного редактора журнала «Сучасність» Сергей Грабовский (svoboda.com.ua). — Теперь нынешняя власть, чувствуя, очевидно, себя воплощением народных чаяний и стремлений и опираясь на свой действительно высокий рейтинг, перешла на сугубо командный стиль в отношениях с учеными. Вице-президент НАНУ Иван Курас, который приехал на заседание Кабмина, когда решался вопрос относительно помещения для Нацсовета, не был допущен дальше приемной. Накануне заседания директор Института философии академик Мирослав Попович долго пытался объяснить вице-премьеру Николаю Томенко видение ситуации коллективом, но или все это отскочило от кандидата наук Томенко, как горох от стенки, или он не имеет малейшего авторитета в Кабмине, результат все равно неутешительный». Позавчера «День» получил открытое письмо коллектива Института философии, в котором его подписанты уже повторно высказывают свое несогласие с тем, что их лишают жизненного пространства. Они сочувствуют Нацсовету, которому, к слову, за десять лет своего существования доводилось переезжать семь раз. Но готовы прибегнуть к акциям протеста, «чтобы не допустить выполнения незаконного распоряжения». Как стало известно «Дню», аналогичное письмо уже больше недели находится у Президента Украины, однако власть хранит молчание. Философское ли?

Сложившаяся ситуация провоцирует множество вопросов. Неужто Украине на нынешнем этапе (подчеркнем: особенно на нынешнем) не нужны мудрецы? Иначе, как еще понять, что именно здание Института философии оказалось единственным приемлемым для заселения туда Нацсовета. Или мотивы еще более глобальны? И данная ситуация — всего лишь первые шаги власти по «реформированию» системы Академии наук, о которой в последнее время нередко говорили как о «проедателе бюджетных денег».

Ответить на все эти вопросы и постарался «День».

ПАСХАЛЬНЫЙ ПОДАРОК ОТ ВЛАСТИ

В конце апреля, аккурат под Пасху, правительство издало распоряжение №107-р, каковым предписано «разместить Национальный совет по телевидению и радиовещанию временно в помещениях четвертого этажа рабочей площадью 649 кв. м здания Института философии Национальной академии наук». Это, надо понимать, был пасхальный подарочек философам от родного правительства. Но почему-то философы подарку не обрадовались и принимать его не спешили.

Нацсовет, напротив, не мешкал. Буквально в тот же день, когда состоялось заседание правительства, он ринулся в наступление и высадил в институте десант из полутора десятков человек. Во главе с самим председателем Нацсовета и, как водится в нашей державе, с народным депутатом в качестве стенобитного орудия. Депутат понимал свою задачу четко, вел десант напористо и агрессивно, рассыпая вокруг начальственные окрики. Охраннику, который резонно не хотел пропускать толпу непрошеных гостей без соответствующего распоряжения, указал без обиняков: «Завтра вас уволят»; сотрудников обескуражил барственным: «Кто вы такие? Как сидели на головах друг друга, так и будете сидеть». Десант дергал за ручки дверей, требовал ключи и напористо заявлял: «У нас на завтра уже машины заказаны, переезжаем». В общем, стремился выполнить поставленную задачу: к исходу текущего дня овладеть стратегическим плацдармом. Пикантность моменту придавало то, что не только никакого договора в наличии не было, но даже на распоряжении Кабмина, которым потрясали нацрадовцы, подпись премьера еще не стояла.

Так началась эта тяжба...

Заинтересованная сторона (Нацсовет и вице-премьер Николай Томенко) упирали на то, что Институт философии — учреждение государственное, занимаемая им площадь — тоже государственная (читай по губам: это значит — что хочу, то и ворочу). Кроме того, державные мужи с негодующим блеском в глазах бросали на чашу весов моральный аргумент: ведь такие-сякие философы сдавали свою площадь другой организации и даже — страшно сказать — получали за это деньги! А вот такому важному и нужному госучреждению, как Нацсовет — не хотят, негодяи. Как патетически заявлял глава Нацсовета в своем письме «Телекритике»: «Переселення Нацради — лише тимчасове! — в будинок по Трьохсвятительській, 4, не могло бути пов’язане із зменшенням робочих площ науковців Інституту філософії навіть на один квадратний метр, оскільки ці приміщення... здавалися в оренду недержавній структурі». И завершал, роняя скупую мужскую слезу: «На противагу недержавній структурі, якій філософи надавали свої площі в оренду, Нацрада як державна структура продовжує лишатися на вулиці, незважаючи навіть на значні поступки науковим мужам (співчуваючи їм, погоджувалася зайняти не 650 квадратних метрів, як визначено урядовим розпорядженням, а майже вдвічі менше)».

Не знаю, как вы, а лично я проникся пафосом главы Нацсовета. В самом деле: «только временно!», «ни на один метр», «сдавали негосударственной структуре». И сколько благородства: оставаясь на улице, сочувствует ученым мужам и идет им на уступки! А они, бесстыжие, уселись на своих метрах и знать ничего не желают. Корыстолюбцы! Вот оно, разложение умов! Я бы, повторяю, сам так думал и даже, как известный литературный персонаж, дал сам себе по морде, если бы не маленькая деталь: все утверждения главы Нацсовета — неправда и лукавство.

МЕТРЫ ПРЕТКНОВЕНИЯ

Проблема не в Институте философии и не в квадратных метрах по улице Трехсвятительской, 4. Если бы дело было в этом — кто бы ни был прав или виноват, не стоило обременять многотысячную аудиторию газеты перипетиями хозяйственных разборок двух организаций. Однако проблема заключается в ином. В чем же? В том, как ложь и фальсификация реального положения дел становится нормой поведения, и не отдельного лица, а всеобщей нормой — политиков, бизнесменов, правительства.

В чем же голова Нацсовета оказался …э-э-э… как бы помягче выразиться… неточным?

Во-первых, вопрос вопросов — кому же злокозненные философы ранее сдавали заветные 300 метров? Г-н Шевченко ясно сказал: «Негосударственной структуре». Возможно, он сам не знает, но сдавал их институт... Кабинету Министров Украины. То есть самой что ни на есть государственной структуре. И сдавал их не просто так, а под выполнение Украиной межгосударственного договора, по которому государство Украина обязалась за свой счет разместить на своей территории Украинско-европейский консультативный центр по вопросам законодательства (сокращенно — ТАСІS). Вот Кабмин, заключив договор с Институтом философии, и разместил в нем эту организацию. Которая, между прочим, принесла в Украину многие миллионы донорских долларов (из которых, добавим для ясности, институт не получил ни единого гранта ни на один цент). Так что свой пыл по поводу непатриотичности философов г-да Томенко и Шевченко тратят явно не по адресу. Таким образом, предыдущий договор аренды был заключен с Кабмином, и исполнялось этим самое что ни на есть государственное дело.

И если ту, многолетней давности, ситуацию до конца прояснять, вспомним о причинах аренды. Что, ее хотел Институт философии и искал, кому бы повыгоднее площадя сдать? Ничего подобного. Напротив, правительство поставило институт перед фактом и обязало его договор с ним же — т.е. правительством — заключить. Признаем честно: хотя некоторые сотрудники против этого возражали, но в целом институт такому повороту не очень противился. Почему? Легко понять. Люди почти два года (20 месяцев) не получали зарплату и даже за коммунальные услуги платить было нечем. Туалеты, пардон, приходилось закрывать, т. к. институту отключили воду и прочие коммунальные блага. От крайней нужды и не сопротивлялись. Но ведь что- то изменилось в этой жизни за последние десять лет? Или я ошибаюсь?

Во-вторых, о самой площади, о вожделенных метрах. Вся рабочая площадь Института философии, включая арендовавшуюся на пресловутом четвертом этаже — 950 кв. м. На одного сотрудника приходится около 4,5 кв. м (при норме 6,4 кв. м, т.е. почти в полтора раза меньше положенного). Таким образом, даже нынешняя площадь, занимаемая институтом, не соответствует нормативам. Для нормальной работы институту требуется расширение занимаемых помещений, а не сокращение. Следующий момент: институт сдавал не 650 кв. м, а вдвое меньше. Если забрать указанную в распоряжении площадь, то на сотрудника придется меньше 2 кв. м. Могилка, и та просторнее будет. На остатках площади ученым только то и останется, что лечь рука к руке, голова к голове — да и то вряд ли поместятся. В общем, умереть — не встать!

Однако не клевещем ли мы на Нацсовет? Он ведь как будто «сочувствует» и «готов на значительные уступки». (Нет, каков слог! Уступки в том, что тебе никогда не принадлежало; «готова» там, где не имеешь никаких прав. Представьте, заходит в ваш дом прохожий и говорит: «Я вам сочувствую и поэтому готов уступить: займу не обе ваши комнаты, а одну». Здорово!) Однако едва Нацсовет «посочувствовал» и вроде бы согласился на 300 метров, как уже на следующий день администрации института было заявлено: нет, давай 420. Это при всех разборках и нерешенности ситуации, до всякого вселения. Нужно ли пояснять, что будет после оного вселения?

О ПРАВАХ

Вообще непонятно, отчего бедный неприкаянный Нацсовет сосредоточил весь свой пыл на Институте философии? Ведь правительство нам торжественно и громогласно объявило, что, ударив по бюрократизму и коррупции, упразднило несколько десятков (!) Госкомитетов и подобных правительственных структур. Интересуюсь знать, куда подевались их помещения, если даже столь важному и нужному органу, как Нацсовет (тут без всякой иронии), места не находится. Кроме как, конечно, в институте, на коем свет клином сошелся. Приходится предположить: либо обуздание бюрократизма липовое, либо освободившиеся помещения кто-то быстренько прибрал к рукам. Кто бы разрешил нам эту загадку?

Лукавит г-н Шевченко и словечком «временно». Стал бы Нацсовет, помыкавшись по разным адресам (в чем ему глубоко сочувствуем), въезжать в очередное помещение «временно»? Повод для сомнений: осмотрев ранее сдававшуюся площадь, представители Нацсовета сами честно сказали: «Этого нам мало». Все компетентные лица, хорошо знающие отечественные порядки — от почтенных госчиновников до депутатов, — в один голос говорили: «Если Нацсовет получит в институте не то что 300, а хотя бы 30 метров, то скоро временным в этом здании окажется не Нацсовет, а сам Институт философии». А уж совсем опытные констатировали: «Здание себе кто-то присмотрел и Нацсовет в этом раскладе — временный игрок». Думаю, эксперты правы. Правда, теоретически доказать это сложно, но и на практике проверять не хочется. Время-то все покажет, но тогда мало радости хлопать себя по ушам и восклицать: «Я же говорил!»

Однако оставим зыбкую почву спора заинтересованных субъектов. Кроме всех резонов и интересов сторон есть еще маленькое обстоятельство, на которое в нашей стране традиционно не обращают внимание. Это — закон и право. Может быть, сограждане очень удивятся, но правительство в Украине не имеет права распоряжаться всем как ему заблаго- или зазлорассудится. В частности, еще в 2002 г. парламент Украины принял скучный закон «Об особенностях правового режима деятельности Национальной академии наук Украины», в котором однозначно определено: «Имущественный комплекс Национальной академии наук Украины… составляют все материальные и нематериальные активы, которые учитываются на балансах НАН Украины и которые закреплены государством за НАН Украины в бессрочном пользовании». Из этого и других положений закона следует, что непосредственно имуществом Академии может распоряжаться исключительно сама Академия, а не правительство. Таким образом, распоряжение Кабмина 107-р от 20.04.05 является неправомочным. Попросту — незаконным.

Совершенно бесцеремонным образом распоряжение Кабмина нарушает и трудовое законодательство. В частности, существующие санитарные и прочие нормы условий труда. И в не меньшей степени — права трудового коллектива, которые ему гарантирует существующее законодательство. Весь коллектив института высказался решительно против вселения Нацсовет и свою волю подтвердил на нескольких собраниях, на которых обязал дирекцию не подписывать договоров по аренде с кем бы то ни было. Может, наши государственные мужи удивятся, но по украинскому законодательству трудовой коллектив тоже имеет кое-какие права; прежде всего относящиеся к условиям его работы, отраженным в коллективном трудовом договоре. И администрация — если кто не знает — не имеет права, без серьезных для себя последствий, этот договор нарушать.

P.S. Коллектив института не остался одинок. Его поддержали ученые других академических институтов, особенно Института социологии, которые хорошо знают, что такое государственные «наезды» (пережили недавно от правительства Януковича). Поддержали философов своими решениями Отделение философии, истории и права НАН Украины, ЦК профсоюза НАНУ, коллеги из Национального университета им. Шевченко, из Могилянки, из университетов по всей Украине — Львова, Полтавы, Черновцов и т. д. Сделан депутатский запрос правительству в связи со сложившейся ситуацией. Словом, как говорилось в стародавние советские времена — «научная общественность против». Правда, на общественность украинские власть имущие по привычке смотрят кисло, как на некое недоразумение. Которое, как выражался недавний «можновладец», «мешает нам жить».

Ну а вдруг под словом «общественность» скрывается народ? Что тогда будет делать нынешняя власть, которую если не назвать народной, так почти что оскорбить? Между прочим, ученые — тоже народ, и трудовые права — тоже права граждан. Почему же люди, которые пришли к власти на гребне народного возмущения попранием гражданских прав властью предыдущей, склонны повторять печальный опыт и вновь пренебрегать правами людей? Что, народ уже стал не нужен? Мавр сделал свое дело, мавр может уйти?

По моему скромному разумению, народ восстал против прежней хамской власти не для того, чтобы нами правили конкретные лица, будь то Ющенко или Тимошенко. А для того, чтобы всеми нами — включая правительство, Президента и депутатов — правил закон. И не тот закон, который «как дышло». А закон — для всех единый и гарантирующий гражданам их основные права: гражданские, политические, имущественные, трудовые. Попросту говоря — закон, устанавливающий в обществе справедливость. Слово- то какое, эфемерное и почти забытое. Но если мы его не вспомним, если наши человеческие и гражданские права не перестанут быть пустым звуком, если эфемерная справедливость не вернется в нашу жизнь, то и жизни никакой не будет.

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

Татьяна ЛЕБЕДЕВА, член Национального совета Украины по вопросам телевидения и радиовещания:

— Насколько уютно могут чувствовать себя восемь членов Нацсовета, не имея элементарных условий для работы? Сегодня у Нацсовета — всего лишь три кабинета. При этом глава Нацсовета сидит в маленьком кабинете вместе с советниками, извините, напротив женского туалета. Если кто-то в этой стране считает, что это — нормальные условия для работы, то пусть попробует залезть в нашу шкуру и так поработать. Проблема с нашим помещением решается уже несколько лет. Столько уже было принято решений, столько виз получено, что возникает вопрос — кому нужны эти визы и решения? Я не знаю, связано ли это помещение в здании Института философии, которое столько лет сдавалось коммерческой структуре, с состоянием философской науки в Украине. Думаю, что это — не очень взаимосвязанные вещи. Проблемы, что существуют в украинской философской науке, лежат далеко не только в плоскости этого помещения. Эту проблему, мне кажется, создают искусственно. А если это — действительно большая проблема, то, может быть, нам поможет хоть кто-нибудь? Думаю, что ни один государственный орган в нашей стране не был в такой ситуации и таком унизительном положении, как Национальный совет по вопросам ТВ и РВ. Но если страна заинтересована в том, чтобы этот орган существовал, в улучшении ситуации в информационном пространстве, то, наверное, прежде всего нужно подумать о том, чтобы были созданы элементарные условия для работы.

Хотя и помещение в Институте философии тоже не решает проблему. Это — временное решение. Часть своих вещей мы оставили в старом помещении. Поэтому как члены Нацсовета могут отвечать за свою работу, готовить серьезные государственные решения, если у них нет ни стола, ни стула, ни компьютера? Но мы готовы, несмотря на неопределенные неудобства, работать в двух помещениях — только для того, чтобы создать хоть какие-то условия для работы. Например, одно из последних заседаний я и мои коллеги проводили в комнате площадью 20 метров, где сидело восемь членов Нацсовета и десять представителей аппарата, который отвечает за свои вопросы. Кроме того, по каждому конкурсному вопросу присутствует по 10—12 представителей от телекомпаний. По закону мы должны принимать решения в быстрые сроки. Для обеспечения прозрачности нашей работы мы приглашаем еще и прессу. И теперь скажите, можно ли принимать какие- то взвешенные решения в таких условиях? Думаю, кому-то просто выгодно все время дискутировать на тему размещения Нацсовета и лепить из него образ врага. А это — достаточно серьезный орган. На нас переводят конфликт между нами и украинскими философами, но мы у философов ничего не отнимали. Нам это помещение выделил Кабмин. Почему теперь нас пытаются обвинить в территориальной экспансии?