Неевропейские «мелочи»

НЕОБХОДИМОСТЬ ИЛИ ИЗЛИШЕСТВО?

Во времена Киевской Руси в своих географических пределах Украину по праву считали образчиком для Европы. В первую очередь, в отношении архитектуры и системы организации городов. Сегодня культурное наследие прошлого — пожалуй, единственное, чем мы можем гордиться, в общем и целом безнадежно отстав от современных тенденций градостроения и других аспектов жизни горожан. Львов, Киев, Чернигов, Каменец-Подольский, по- прежнему, радуют украинских граждан и служат предметом восхищенной зависти европейцев. Но только местами... Что касается столицы, то некоторых отечественных специалистов, по словам заместителя главы Союза архитекторов Ю. Худякова, последние тенденции в градостроении настораживают. Многие архитекторы хотя и признают то, что центральная часть города должна быть полифункциональной, однако превращение Крещатика в «торговую точку» понять отказываются.

Потому что основная задача оригинального центра — предоставить горожанину возможность общаться. Стоило бы, по мнению отдельных специалистов, и более корректно подходить к вопросу о возведении новых построек в центре — далеко не всегда стилистика «евродомов» вписывается в историческую архитектурную канву. Хотя корректность, по словам Ю. Худякова, необходима не только в этом случае: любые перестройки на земле, которая принадлежит горожанам, последними должны контролироваться.

Неоднозначен и вопрос с возведением новых памятников. С одной стороны, говорит Ю. Худяков, бояться «монументомании» не стоит — наши история и культура богаты, и нам есть что увековечивать. Пугает, по его словам, отсутствие вкуса и преобладание советских стереотипов — городская среда не воспринимается как цельность и порою возведение нового объекта приводит к дисгармонии. Что касается архитектурных памятников — точнее, «новоделов» или, если кому нравится, исторических муляжей, — есть некоторые знаковые объекты (например, Успенский собор), отсутствие которых, на взгляд специалиста, привело бы к неполноценности ансамбля. Но порою «архитектурная мысль» отдельных представителей профессии, по словам Ю. Худякова, рисует им возможность восстановления таких памятников, как Десятинная церковь — невзирая даже на то, что современники не могут сказать с уверенностью, как же она на самом деле выглядела! Судя по всему, говорит он, неумение переходить улицу на зеленый свет относится и к принятию серьезных градостроительных решений.

Еще одним пробелом в менталитете архитектор называет то, что при наличии действительно интересного наследия мы не научились это показывать иностранцам — из-за того, что индустрия туризма еще находится в зачаточном состоянии. Стоит, по его мнению, вспомнить и о том, что в Европе не существует разницы между окраиной и центром с точки зрения обслуживания и эстетических категорий. Но если первое отличие, пусть пока еще далеко не повсеместно, но все же стирается (за счет того, что отдельные представители сферы услуг начинают понимать взаимосвязь «качество услуги — количество клиентов»), то последний вопрос, к сожалению, «труден на подъем» и болезнен. Преимущественно он касается необходимости реконструкции хрущевок, решивших в свое время жилищную проблему, но на данный момент морально устаревших.

Еще в 1994 году в датском городе Ольборге шестьсот представителей европейских городов одобрили Хартию, в которой рассматриваются вопросы устойчивого развития на местном уровне. Смысл концепции заключается в следующем: человечество не в состоянии снизить темпы производства, но оно обязано, во имя себя же, сделать технологический прогресс более «чистым». Иными словами, в городах должен соблюдаться принцип равновесия между экологией, производством, социальной защитой, охраной здоровья, правильным обустройством городского пространства.

Украина, стараясь изо всех сил идти в ногу со временем, Хартию, естественно, подписала. И усилиями 24-х институтов даже разработала генеральный план «европейского» варианта развития своей столицы. Были расставлены и соответствующие приоритеты — в первую очередь, акцент был сделан на экологическом развитии территорий. Идеи и задачи генплана — воистину грандиозные. Не менее грандиозны и предстоящие к разрешению проблемы.

На сегодняшний день в столице эксплуатируется около 49 млн. кв. м жилья (18 кв. м — на одного киевлянина). Для того, чтобы достичь евростандарта, необходимо увеличить «человекоплощадь» хотя бы до 27 кв. м, а значит — построить еще 26 — 30 млн. метров (фактически, еще пол-Киева!) Если к этому прибавить строения, без которых не сможет обойтись новый город, — паркинги, школы, удвоение протяженности линии метрополитена (с 56 до 110 км), супермаркеты, гостиницы (предположительно, на 22 — 25 тысяч мест), два дополнительных моста (автомобильный и метро) через Днепр, музеи... Словом, если осуществить все, что предусмотрено генпланом, то через 18 лет столица должна увеличиться вдвое. По плану же, город собираются не уплотнять и возвышать (норма не строить выше Софийского собора остается аксиомой), а «наступать» на пригороды (вспоминая недавний конфликт столичной администрации и Киевской областной по поводу превращения Киева в мегаполис за счет городов-спутников, уже сейчас можно предугадать возможные проблемы реализации проекта).

Не останавливаясь на деталях административно-вотчинных и финансовых проблем осуществления проекта, вернемся к евростандартам. Предполагается, что к 2020 году планировка Киева будет напоминать лондонскую, мадридскую или парижскую — нарастать по принципу древесных колец — где сохранится так называемый оригинальный центр, а часть функций старого города будет перенесена на окраину. Вполне резонный вопрос — откуда брать весьма немалые деньги — похоже, с повестки дня уже снят: глава «Генплана» В. Чекмарев отметил, что столичный мер «пообещал приложить все усилия для того, чтобы финансирование осуществлялось непосредственно администрацией». В осуществлении широких размахов Сан Саныча сомневаться не приходится — жизненного кредо «если я чего решил...» мер придерживается безоговорочно. Несомненно и то, что статус Киева предполагает его постоянное облагораживание. И все же некоторые моменты требуют объяснений. Например, пока складывается такое впечатление, что европейский стандарт вышеупомянутой «человекоплощади» достигнут путем простой математической операции: делением количества киевлян на предполагаемый генпланом метраж. Ведь далеко не для каждой из 200 тыс. 666 семей, стоящих в очереди на квартиру, жилье предусмотрено бесплатно. Но даже это всего лишь деталь. Главный же вопрос — будут ли участвовать в принятии серьезных градостроительных решений горожане (по крайней мере, профессиональная часть общественности), отается пока открытым. В Швейцарии, например, вопрос о постройке даже самого примитивного фонтана решается на общегородском референдуме. Пока же в Украине влияние общественности на реконструкционные процессы сведено к нулю, отмечает Ю. Худяков.

Тем временем, специалисты проектных организаций рекомендуют руководителям на местах заниматься разработкой своих генпланов, поскольку хаотичное развитие городского организма недопустимо. И, по утверждению экспертов, около 30% украинских городов с приоритетными вопросами в контексте стабильного развития уже определились. Правда, большей частью эти концепции носят лишь декларативный характер и более конкретными деталями не подкреплены.

ДЕНЬГИ НЕ ПАХНУТ. ПАХНУТ ОТХОДЫ

Мусорные свалки, судя по всему, у нас в стране создают «по наитию». По оценкам специалистов, в Украине насчитывается как минимум 700 несанкционированных «хранилищ», на которые приходится от 6 до 18% общей эмиссии вредных веществ в атмосферу. Контролировать этот процесс пока не получается: расставить повсеместно инспекторов просто нереально. Единственный в государстве «образцово-показательный» полигон функционирует только в районе столицы. Там — все по науке: «тело» свалки располагается не на плоскости, а в земной расщелине, а влагонепроницаемый материал не позволяет продуктам разложения проникать в подземные воды. Причем «инспектировавшие» полигон иностранцы восторженно отметили, что «до такого» метода они сами не додумались. В планах столичных «мусороведов» — компьютеризировать процесс привоза отходов, что позволит планировать дальнейшую жизнедеятельность полигона. Каждая заезжающая машина будет снабжена чипом с информацией о «владельце» мусора и реальном количестве привезенного — раньше отходы считали объемом, а это, в зависимости от их вида, могло быть и 180, и 250 кг.

Одно время экологи «били в колокола» по поводу невыполнения нормы даже для потребностей столицы — один мусоросжигательный завод на 150 тысяч населения. По словам начальника отдела планирования и управления сектором отходов Александра Ващинского, это нормативы глубокой старины, а сжигание — серьезный выброс в атмосферу. Дело в том, что в развитых странах мусор стараются перерабатывать, причем около половины из ненужного может послужить вторично. Между прочим, бизнес по переработке отходов довольно «привлекателен» — его рентабельность составляет 15 — 20 %. На Западе европейские перерабатывающие предприятия обычно создаются по поливалентному принципу. К примеру, если сегодня переработанный пластик не принес дохода, то обеспечит прибыль получившая «вторую жизнь» в соседнем цехе жесть. Для украинских бизнесменов, желающих взяться за подобное дело, методы непрямого счета доходов — пока еще пустой звук.

Немало проблем как бизнесменам, так и экологической ситуации в целом создают… отечественные законодатели. То бишь законы, регулирующие вопросы переработки отходов, вообще-то, пишутся. Однако традиционная приписка: «порядок реализации определить Кабинету Министров в nn- ый срок» — обычно приводит к тому, что вступление закона в силу затягивается из-за якобы меньшей его важности по сравнению с другими, на неопределенное время. Бывают и ситуации иного рода — выходит постановление правительства, ужесточающее требования к сборщикам цветного металла. Хороший, в общем-то, документ и, главное, в украинских реалиях весьма актуальный. Однако работа сборщиков и переработчиков консервных банок по формулировкам постановления была приравнена к работе пунктов приема цветных металлов — соответственно, у предприятий, пытающихся и заработать, и помочь стране решить «мусорную» проблему, отпадает всякая охота заниматься подобными вещами.

В некоторой степени поспособствовать решению вопроса с отходами смог бы раздельный сбор мусора — грубо говоря, раскладывание органики и неорганики в разные кульки. Что, кстати, позволит не только повысить экологическую безопасность, но и спасти ресурсную ценность самих отходов. Однако чаще всего как в индивидуальном случае, так и на уровне государства внедрение раздельного сбора сводится к риторике: «мне что, на шестиметровой кухне держать двенадцать ведер?»

В целом отсутствие цивилизованной системы мусоросбора, по мнению А. Ващинского, в Украине зачастую объясняется двумя факторами. С одной стороны, присутствует непонимание того, что подобная халатность потенциально чревата экологическими катастрофами. С другой — эковопросы на региональном уровне не решаются по ставшей уже «классической» причине: когда необходимо отдать предпочтение финансированию какой-либо «акции», выигрывает, что вполне понятно, социальная сфера.

ГАИ — О «КНОПКАХ», ПАНДУСАХ И БРОМЕ

Судя по всему, описанная классиком проблема двух главных бед России актуальна и для нашего государства. К сожалению, из-за неудовлетворительного состояния дорог «в дураках» остаются именно водители — в каждом третьем ДТП по стране, как гласят официальные отчеты, сопровождающей причиной послужило качество (вернее его отсутствие) дорожного покрытия. Кроме того, залог безопасности на дороге — это не только наличие хорошо уложенного асфальта, но и, к примеру, состояние разметки или присутствие светофоров. Проведенный инспекторами ГАИ в апреле — мае нынешнего года всеукраинский рейд показал, что эксплуатационное состояние дорог оставляет желать лучшего: к примеру, в некоторых областях с недостатками — около 80% дорог и улиц, не хватает 40% дорожных знаков и 60% светофорных объектов, в 70-ти процентах случаев отсутствует разметка. ГАИшное начальство считает большим шагом вперед хотя бы то, что по окончанию зимнего периода практически везде по Украине проводится обязательный ямочный ремонт — еще года два назад отсутствовала даже эта «традиция». Современные светофорные объекты (стоимость одного из которых, кстати, варьируется в пределах 3 —7 тысяч у. е.) и даже автоматическую систему управления оными смог позволить себе только Киев — это и диагностика с подачей сигнала о перегоревшей в каком-либо светофоре лампочки, и увеличение времени горения определенного цвета в «пиковые» часы или для «рассасывания» пробки. Но «наивные» вопросы корреспондента о том, когда хотя бы в столице появятся велосипедные дорожки или пандусы для инвалидов (обычная по европейским меркам вещь, а в некоторых странах у велосипедистов есть даже «собственные» светофоры), воспринимается киевскими работниками ГАИ с сочувственным смехом. По минимуму, говорит начальник отдела по контролю за перевозками опасных грузов и состоянию дорог ГАИ Константин Шаповал, не мешало бы снабдить вместо традиционной разметки (центральной и боковой) все украинские дороги специальными светоотражающими «кнопками» — они куда более долговечны и заметней в темноте. ГАИ по собственной инициативе проверило их эффективность на некоторых участках трасс. Но даже элементарное для Украины остается роскошью — «кнопка» «тянет» на семь долларов, а на прямой трассе их необходимо располагать с периодичностью в 20 метров.

В общем, создается замкнутый круг. ГАИ, с одной стороны, входит в положение «обнищавших» дорожных организаций, но предпочитала бы увидеть улучшения на украинских дорогах, последние грешат на «дырки» в бюджете (по расчетам дорожников, было бы неплохо получать, как в 98-м году, эквивалент $660 млн., тогда как в прошлом году на финансирование отрасли предполагали выделить лишь третью часть). Водители (которые, кстати, платят дорожный сбор, а с учетом их количества сумма выходит весьма немалая), «подпрыгивая» на очередной ухабине, нецензурно вспоминают и первых, и вторых.

Первых, кстати, уже скорее по привычке — за имевшую ранее место весьма неприятную «тягу» прятать приборы определения скорости «в кустах» и невинно намекать на «откупные». Однако новые правила существенно ограничили права ГАИ, поскольку теперь все штрафные санкции взимаются через суд, а не непосредственно на месте нарушения. Между прочим, эту норму сама ГАИ демократичной не считает. Неумение пешеходов, скажем так, ходить на зеленый свет, а водителей — стоять на красный — проблема не только Украины. Однако в той же соседней Польше довольно незначительная провинность водителя обойдется последнему в треть среднестатистической зарплаты. У нас же «смешной» размер штрафов и то, что зачастую до дорожных нарушителей у судов «не доходят руки», приводит к безнаказанности. Не так давно, говорит К. Шаповал, работнику ГАИ пришлось, согласно новым меркам, отпустить «с миром» водителя машины с… «лысой» резиной. В результате машина перевернулась, и содержимое контейнера (бром) вылилось на трассу.

Кстати, в последнее время использование «прибора в кустах» у нас не поощряется (по крайней мере, так утверждают сами работники ГАИ). В отличие от европейских стран, где эта практика считается вполне естественной.

Однако вернемся к главному. В целом, что касается вопроса качества отечественных автомагистралей и улиц, с Европой у нас одно лишь «совпадение»: и там, и здесь по закону организацией дорожного движения ведают местные органы власти. Однако «местные» на замечания работников ГАИ «когда начнем выполнять нормы Закона о дорожном движении?» зачастую парируют: «после того как выполним законодательные нормы о погашении задолженности по пенсиям». Их правоту ГАИ приходится признать.

ОЗЕЛЕНЕНИЕ: КАЖДОМУ КИЕВЛЯНИНУ ПО АЛЛЕЕ

Наверное, единственный аспект, в котором часть украинцев, а именно — столичные жители, умудрились обогнать Европу — это площадь зеленых насаждений, припадающих на одного человека. Только уличных насаждений общего пользования (зелень парков, скверов, бульваров) в пересчете на одного киевлянина составляет более 20 кв. м. С учетом растительности, принадлежащих различным ведомственным учреждениям и частному сектору, этот показатель возрастет в четыре раза. А если прибавить к данным цифрам 56 тыс. гектаров насаждений трех лесопарковых предприятий (Конча-Заспа, Святошино и Дарница), получится, что на каждого из столичных жителей «работает» 200 кв. м. зелени. Европейский же житель в этом отношении «победнее»: на его душу припадает всего 10 — 15 кв. м насаждений. Значение зелени для жизни города трудно переоценить. Это и снижение шума, и осаждение пыли и стерилизация воздуха — согласно исследованиям, один 50-летний тополь продуцирует столько же свежего воздуха, сколько 8 кондиционеров-очистителей. Кстати, стерильный воздух (по стандарту, это 60 — 200 микробов на кубометр) можно найти не только в хирургическом отделении, но и в гораздо более приятном месте — всего лишь углубившись в парковую аллею на 10 метров.

В целом, жизнь столичного озеленительного предприятия ориентирована главным образом на то, чтобы сосуществование жителей Киева и «зеленых друзей» человека было как можно более приятным: как и все живое, деревья имеют свойство стареть, значит, ломаться и падать, повреждая линии электропередач, а порою — и самих граждан. Поэтому работники «Зеленстроя» постоянно инспектируют столичные насаждения и там, где надо, осуществляют прореживание. Также в «Зеленстрое» постоянно дежурит аварийная служба — бригада бензопильщиков и верхолазов, готовых в любой момент выехать и навести порядок. Зачастую, кстати, такие акции не проходят «безболезненно»: граждане, не понимающие того, что порою «снять» дерево просто необходимо, обвиняют озеленителей… в неоправданном вмешательстве в сложившийся пейзаж. Между тем, для того, чтобы убрать с «насиженного места» здоровое дерево, действительно, необходимо потрудиться: во-первых, внятно и убедительно описать, для каких целей; во-вторых, получить на это «добро» чиновников трех инстанций. Кроме этого, на каждое преждевременно почившее дерево полагается так называемая «восстановительная стоимость» — 60 грн. (дерево, толщиной в 30 см.) для посадки нового в другом месте. Правда, реальная сумма высадки одного дерева несколько иная — около пятисот грн. В целом, как отметил генеральный директор коммунального объединения «Зеленстрой» Петр Яворовский, ежегодное количество новых насаждений превышает срубленные в 10 раз. И занимаются озеленением работники этой организации, даже несмотря на недофинансирование, — «Зеленстрой» получает лишь 30% от необходимого. Благо, в столице полным ходом идет строительство жилых домов, территорию вокруг которых эту организацию приглашают озеленять. Приносит такая «подработка» 9% от общей стоимости строительного объекта.

Но если столичные озеленители с возложенными на них функциями продолжают справляться, то по территории Украины подобную структуру даже не найти — региональные озеленительные структуры зачастую подчиняются… ритуальным службам, а деньги на их содержание предусматриваются весьма редко. «Благодаря» такому невниманию, по регионам нередки несчастные случаи. Например, не так давно в Житомире внезапно отвалившейся веткой с «престарелого» дерева накрыло целую семью. Мать семейства несколько месяцев пролежала в больнице. Виновных так и не нашли.

ДЫШАТЬ МОЖНО. ПИТЬ — НЕЖЕЛАТЕЛЬНО

«Подумайте — что мы едим, что мы пьем, что мы…» — вопрошает у телезрителей героиня рекламы, пропагандирующей очередной натуральный напиток. Ее обеспокоенность не напрасна — солнце, воздух и, в особенности, вода уже давно перестали быть лучшими друзьями граждан нашей страны.

Отечественные экологи, правда, отметили уменьшение объемов загрязнения воздуха стационарными источниками: за период с 96-го по 2000-й год выбросы сократились на 16,9%. Причина очевидна — «простой» ранее работавших на полную мощность предприятий. В то же время, «в связи с некоторым оживлением в экономике», а также за счет ухудшения топливного баланса (увеличение доли угля и мазута, сжигаемого на предприятиях), с позапрошлого года «кривая» выбросов снова поползла вверх, а Донецко-Приднепровский регион продуцирует 86% от объема. Однако лидерство по загрязнению сохраняется за автотранспортом, на долю которого припадает 33% общего числа выбросов. И дело, в первую очередь, не в том, что все большее количество соотечественников становится богатым и обзаводится собственным средством перемещения. Главная проблема — Украина превратилась в кладбище отработанных ресурсов старушки- Европы, весьма удачно решившей для себя проблему их утилизации. В целом же коэффициент сношенности основных фондов всех видов транспорта составляет 51%.

Как отмечает заместитель главы Совета по изучению продуктивных сил Украины Богдан Данилишин, часть относительно екологически чистых территорий Украины составляет лишь 7% общей земельной площади, условно чистых, характеризующихся более- менее нормальными условиями для проживания — приблизительно 8%. Доктор экономических наук также отмечает, что инвестиции в природоохранное строительство практически приостановлены, в общем объеме капиталовложений часть природоохранных не превышает 1,2%, а финансирование экологической деятельности на уровне государства продолжает осуществляться по советскому «остаточному принципу» — с 98-го до 2000-го года бюджетные ассигнования сократились с 0,21% до 0,18% всех расходов.

Но если в приведенных цифрах для большинства масштабы экопроблем Украины не стали понятней и ощутимей, то такую составляющую экологической безопасности, как вода, наверное, может оценить каждый. Говорить, что вода в Украине качественная и, тем более, сравнивать ее с какими-либо европейскими нормами, не решаются даже специалисты. Стране известны директивы Евросоюза и рекомендации ВООЗ, существуют отечественные нормы САНПИН, по которым можно оценивать свойства воды. Согласно последним, в воде следует инспектировать наличие 1300 возможных ингридиентов, но эта норма для выполнения нереальна. В Европе пользуются шкалой в 60 составляющих, у нас — в 28. И на сегодняшний день, как отметил начальник управления реформирования и развития водопроводно-канализационного хозяйства Александр Мильнер, более половины подземных вод даже по нашей «урезанной» шкале не соответствует стандарту качества. Правда, в основном «благодаря» не антропогенным, а геологическим факторам. В любом случае, это отражается на вкусовых характеристиках воды. То есть, такая вода считается безопасной к применению. Правда, здесь существует один нюанс — под «безопасностью» понимается невозможность отравиться этой водой при незначительном количестве случаев употребления. Однако при долгосрочном приеме, при котором, соответственно, происходит накопление определенных веществ в организме, по утверждению специалистов, степень риска значительно повышается.

В принципе, неудовлетворительные органолептические показатели воды — вещь исправимая. Если бы система очистки перед непосредственной подачей в дома соответствовала нормам. Но, по словам А. Мильнера, в настоящее время большинство предприятий не может позволить себе не только улучшать технологии очистки, но даже зачастую и придерживаться нынешней. Решение же водной проблемы, как зачастую бывает, сводится к поиску «простого» выхода — в результате 56% украинских городов стали получать воду по графику. Вот только выходом это вряд ли можно назвать: экономия затрат сводится на «нет», поскольку большинство жителей сначала набирают воду во всевозможную посуду, а потом, в момент подачи новой порции в трубы, неиспользованное просто выливают. Кроме того, с таким подходом к «экономии» даже производимая, пусть худо-бедно, очистка воды на станциях также теряет смысл: труба между двумя подачами успевает пересохнуть, и к следующему включению воды все, оставшееся на ее стенках, под большим напором смывается.

На сегодняшний день общий долг граждан и предприятий жилищно-коммунальному хозяйству составляет около 8 млрд. грн. Соответственно, по словам А. Мильнера, сами коммунальники располагают только суммами, которые могут покрыть собственные задолженности — водоочистительным станциям, например, не хватает денег даже на реагенты. В общем, одни честно рассчитываются, другие не платят, поскольку не желает платить за коммунальные услуги сосед, другие ссылаются на отсутствие денег. «Нищие» же коммунальники ухудшают качество предоставляемых услуг как первым, так и вторым, ссылаясь к тому же на несоответствие нынешней стоимости квартплаты и энергозатрат. При этом о замене энергозатратных фондов речь не идет вообще. Из-за порядком набившей оскомину причины — отсутствия «лишних» средств.